Лампы в камерах вдруг разгорелись намного ярче.
— Быть может, потому что вы виновны в смерти короля? — сурово произнес Нэльс.
Позади него стояли два стража. Один из них, c огромной магической связкой ключей, открыл дверь камеры, в которой находилась Екатерина.
— Простите нас за сие прискорбное недоразумение, — виновато произнес он и поклонился красноволосой девушке.
Катя, воодушевленная появлением фонарщика, радостно выскочила.
— Здравствуй Нэльс, — удрученно поздоровался Харвенкус.
Фонарщик бросил колкий презрительный взгляд на заключенного и поспешил вывести первого хранителя.
— Нэльс, мы можем ему как-то помочь? — шепнула Катя.
— Мы даже не будем пытаться, — однозначно ответил фонарщик.
Быть может между хранителем и служителем ордена Фонарей разгорелся бы спор, и каждый попытался доказать свою точку зрения о случившимся, если бы не появившийся в дверях инквизитор. Там в конце коридора, высокомерно постукивая железными набойками, гордо шагал Нумбис. Стук. И из его тени образовался некто в черном балахоне. Стук. И еще один слуга, больше похожий на бестелесного призрака появился сзади инквизитора. Стук. Стук. Стук. И пять холодных теней покорно следовали за своим хозяином.
— Опусти голову и отвернись, — взволнованно прошептал Нэльс.
Не хватало, чтобы после всего они вот так просто были бы обнаружены.
На их удачу, все внимание инквизитора было направленно на "убийцу" короля. И только ради любопытства, склонность к которому Нумбис имел от природы, встретившись в проходе, он повернул голову в сторону красноволосой девушки. Но тут же, как бы невзначай, был ослеплен ярким светом, струившемся из фонаря Нэльса. Слуги-тени, испытывая недовольство, уклонились от прямых лучей, боясь исчезнуть. Первый хранитель и фонарщик воспользовались моментом и выскользнули из теплого тюремного помещения. Это не была тюрьма строго режима, где отбывали наказания преступники Андерленда. В большом бело-желтом здании находились: резиденция судейской коллегии, двенадцать камер для предварительно заключенных и для преступников ожидающих вынесения приговора. К тому же, ещё при самом Алдарине, была построена овальная площадь смерти. Большой мраморный помост, стоявший в центре давно служил лишь архитектурным памятником, ибо за последние столетия на площади никого не казнили. Ремесло палачей давно забыто. Король Кронос был гуманным правителем, да тяжелых преступлений заслуживающих казни, никто не совершал. А если быть совсем откровенным, местные жители обладая последней магией вершили самосуд, не доводя дело до не всегда справедливого судьи.
Катя наконец-то вышла на свежий воздух. Солнце безжалостно пекло, собравшиеся на площади изнывали от жары. Девушка невольно зажмурилась. Глаза быстро привыкли к яркому свету. Перед Катей предстала огромная толпа сказочных существ; вокруг мраморного помоста стоял возмущенный гул.
— Я кажется, начинаю к этому привыкать, — вслух произнесла Катя. — Надеюсь они не меня ждут?
— Нет, — холодно ответил Нэльс. — Они пришли посмотреть, как вершится правосудие… желают видеть, как бесстыжая голова Улимора Харвенкуса, попрощается со своим владельцем.
Катя с глубоким разочарование посмотрела на Нэльса. — Ты быстро изменился.
— А может ты меня плохо знала? — предположил фонарщик, всеми силами пытавшийся укрыть сломленный дух за напускным хладнокровием и равнодушием. Со смертью короля Нэльс потерял все жизненные ориентиры, и попросту выполнял последний наказ любимого государя.
— Быть может.
Катя выдохнула и посмотрела по сторонам. Справа, возле огромной статуи льва, девушка заприметила родные лица и с надеждой направилась к ним. Катя с самого детства страдала от повышенного чувства справедливости. Каждый раз, пыталась расставить все по нужным местам и воздать всем по заслугам. И конечно, как это обычно бывает, сама при этом страдала. Но неугомонный характер и чистое сердце мешали Катерине оставаться в стороне, если она видела какую-либо не справедливость. Конечно с годами, девушка научится скрывать искренние порывы своей души, глубоко пряча их в себе, а быть может и вообще перестанет ощущать исходящий внутренний свет. Но не сегодня.
Рыжий юноша, виновник последнего недоразумения стоял с опущенного головой и уныло топтался на месте.
— Ты уж, прости меня, — пробубнил себе под нос книгочей.
— Все обошлось. Забыли, — стукнув по плечу, ответила Катя и направилась к стоявшему позади всех часовщику Вире. — Там Улимор…
— Я знаю.
— Его собираются казнить.
— Я знаю.
— Но он, же не виноват?
Феарольф вздохнул. — Я, знаю…
— Знаете? — удивилась красноволосая девушка. — А помочь ему как-то можно?
— Нет.
— Но меня, же вы вытащили.
Феарольф покачал головой и отвел Катю в сторону.
— Не сравнивай. Простого нарушителя, выкупить можно. Но не убийцу короля, Кать. Даже если местный судья твой старый знакомый.
Девушка нервно затрясла ногой.
— Но вы, только что сказали, что знаете о его невиновности. Фактически, он же не убивал короля. Я не понимаю тогда.
— Это ты ему веришь. Я верю. Но его лишь словам. Каждый, совершивший преступление против членов королевской семьи судится инквизиторами. А их доказательства говорят об обратном.
— Но разве ничего нельзя сделать?
Часовщик снова покачал головой.
— Это не справедливо. Неужели совсем ничего?
Девушка сверлила его тяжелым взглядом и Феарольф стал думать.
— Если остальные члены королевской семьи снимут с Харвенкуса обвинения, тогда его отпустят. Но это решение должно быть единогласным.
Как вдруг, застучали барабаны. И под громогласный гул сказочных существ, на мраморный помост вывели убийцу короля.
— Уже поздно, — закончил Феарольф.
— А наместник? — Не унималась Катя.
— Катя, — часовщик взял девушку за руку. — Ты ничего не можешь сделать. Придется смириться.
— Смириться? — Горький ком бессилия подкатил к горлу первого хранителя. Катя посмотрела на место казни. Человек, что тогда спас ей жизнь, сам нуждался в спасении.
Харвенкус не смотрел на ревущую толпу, он в гордом отчаянии устремил свой взгляд в безоблачное небо, туда, откуда не возвращается ни один смертный.
Барабаны смолкли.
Гробовая тишина поселилась на овальной площади.
Инквизитор Нумбис с золотым свертком в руках вышел на середину мраморного помоста. Пятеро теней, стояли позади, охраняя преступника.
— По решению суда, господин Улимор Харвенкус, известный так же, как Нос, Харви Длинные Руки, Дятел, Зеленый Факир и Пеан, обвиняется в нанесение непоправимого ущерба Миру за Воротами, а именно в убийстве прямого потомка Алдарина, члена королевской семьи Андерленда, короля Кроноса. Тем самым нарушив баланс первоначальных сил. Содеянное им карается смертью, — зачитал Нумбис, свернул золотой свиток и обратился к обвиняемому. — Есть что сказать напоследок?
