Анжела обожглась горячим кофе, чуть не подавилась сэндвичем. Она торопилась делать добро.
Мама Анжелы тихо вздыхала. Удел родителей ждать своих упрямым своевольных чад, пусть учатся жизни, пусть она их обломает. Не может человек жить постоянно в питомнике, в тепле и заботе. Нужно попытаться сунуть палец в огонь, чтобы понять, что он обжигает. Правда, не все родители придерживаются этого золотого правила. Вот поэтому и вырастают неженки, боящиеся даже слабого ветерка. Но не такой была мама Анжелы. Пусть узнает дитё само, почём фунт лиха. И это не было с её стороны жестокостью.
— Куда ты спешишь? — заволновалась мама.
— Родненькая! Всё расскажу потом.
Мать замерла и, пожав плечами, открыла шкаф. Вместо потёртой ветровки на плечиках весел новёхонький жакет от модного дизайнера.
— Желя, когда ты успела? Красота-то какая!
— Мам, это маленький секрет.
Анжела подмигнула матери. Та оделась и молоденькой девчонкой выскочила в подъезд. Ведь не секрет, что красивые вещи омолаживают женщину не хуже чудодейственных кремов.
Энжи допила кофе, размышляя, кого бы осчастливить теперь. «Кого увижу, тому и повезёт!» — решила она.
На лестничной площадке Анжела увидела соседку с мусорным ведром. Та давно не получала вестей от дочки, которая пренебрегала даже звонками домой. Ничего не говоря, Анжела подумала: «И не стыдно моей подружке детства Алёне забывать про дом родной?» Старуха тяжело вздохнула. Лифт, как обычно, не работал. Энжи, нажав несколько раз на кнопку, возмутилась: «Какое право лифт имеет стоять, когда его обязанности поднимать и опускать пассажиров? Зачем тогда он здесь?»
Сразу послышался гул, и кабина, урча от усердия, поднялась на пятый этаж. Старенький кнопочный телефон соседки тренькнул, она глянула на экран и засияла, едва не уронив ведро с мусором. Анжела подмигнула сияющей от счастья соседке и побежала вниз по лестнице.
На скамейке бабушка успокаивала раздираемого криками внука. «Валик, не переживай, пройдет ножка», — причитала она. Мальчик, показывая на ссадину, орал так, будто его режут без наркоза, даже губы начали синеть.
— Это что такое? Почему кровь? — подумал возмущенная магиня.
Не успела закончиться фраза, как на глазах ранка стала затягиваться и вскоре ничего не осталось. Счастливая бабушка, хотя и безмерно удивлённая случившимся, воскликнула:
— Вот видишь, я говорила, что ничего страшного нет.
Валёк, весело смеясь, заковырялся в песочнице. По дороге в университет подумала: «Да как это такая способная, как я, будет второгодницей, опять прозябать на втором курсе?»
Вскоре Энжи радостно было услышать, что ей засчитали несданную сессию и быстро восстановили уже в качестве студентки третьего курса. Щёки девушки покрылись пунцовыми пятнами, когда она увидела приказ на доске объявлений, что она числится среди получающих повышенную стипендию за отличную успеваемость.
«Да, — подумала Анжела, — перестаралась. Но обязательно всё выучу, не нужно мне этих подачек судьбы».
Всех встреченных знакомых она чем-то одаривала. Девушкам вешала на плечо модные сумочки или надевала колечко с маленьким бриллиантиком. Парням дарила лакированные туфли. Она, правда, никого ни о чём не спрашивала. Хорошие дела нужно делать не афишируя, этому её научил Токореж.
Потом она побежала туда, где работала. «Это почему вывеска перекосилась? Пусть будет яркая и блистает огнями, как на сорок второй улице на углу Бродвея!» «Запорхала» в свой отдел. Там уже все сияло и блистало. Новенькая продавщица, сменившая её, удивлённо таращилась на Анжелу и всё вокруг.
Лифчики с бриллиантовыми застежками в оправе из чистого золота высшей пробы. Вокруг воздух излучал тончайшие запахи французской парфюмерии. Вбежал радостный хозяин.
— О, наша Анжелочка! Представляешь, я только что получил письмо, что знаменитая парфюмерная фабрика Парижа «Шито-крыто» предлагает стать их официальным представителем в России. Приходи обратно к нам, я тебя сделаю главным менеджером компании!
Энжи загадочно улыбнулась и убежала. Чего женщине не хватает для счастья, когда у неё всё есть? Вы догадались: любимого человека. Который погладит, приголубит, поцелует, ободрит. Короче, будет главным приложением к счастью. Анжела задумалась о своей судьбе. Несколько скоропостижных браков со стариками и молодым мерзавцем. Она ведь в какой-то степени вкусила «прелести» семейной жизни. Теперь хотелось молодого, статного и порядочного. Неужели её судьба, чтобы обнимали трясущиеся старческие руки, украшенные венозными прожилками? Анжела начала возмущать пространство провокационными вопросами, типа: «Разве такая девушка не достойно молодого, умного, успешного человека, который скрасит остаток жизни в лет эдак в шестьдесят?»
Но ничего не происходило. Внезапно появившийся Токореж стыдливо опустил голову, вжал её в свои горбунские плечи и сконфуженно произнёс:
— Милая девушка, всё можно осуществить, сама видела, но любовь неуправляема.
Она, когда хочет, приходит и уходит.
Анжела смирилась. Значит ещё не пробил её час. Подождёт. Что-что, а ждать она научилась. Погрустив секунду, волшебница перешла опять к своим обязанностям: смурной лысоватый мужик вдруг схватился за голову и подошёл к витрине. Он даже снял очки и потёр глаза. Взмахнув кожаным портфелем, как пацанёнок после школы, он припустил во дворы, а на ветру развевались роскошные золотистые пряди, как в рекламе шампуня, но часть волос на висках осталась короткой и тёмной.
Анжела, наслаждаясь реакцией облагодетельствованных, шла по городу. Дамочка с длинным носом грустно сидела в летнем кафе, мимо же проходила Анжела и крикнула: «У кого нос крючком, то пусть станет пятачком!» Тётка удивлённо зашевелила крыльями носа, будто хотела взлететь, а он на глазах уменьшился. Она сразу сделала селфи.
Навстречу из автобуса протиснулась толстуха. «Да в ней килограммов двести», — ужаснулась Энжи. Незнакомка обмахивалась потрёпанным веером и дышала точно мопс, бросая на окружающих грустный взгляд карих глаз. «Нечестно, она могла быть красоткой, если бы не лишний вес!» Толстуха встала как вкопанная. По необъятному телу пробежала мелкая дрожь. Через мгновение джинсы и трусы сползли на щиколотки, но прикрываться ей не пришлось: безразмерная футболка стала длинной, как платье, так как исчез необъятный живот. Она резво перескочила ненавистные джинсы и трусы и, сверкая голыми икрами, побежала по улице. Народ визжал и хлопал в ладоши, некоторые плакали, другие смеялись — в общем, Энжи была довольна произведённым эффектом.
Как камень, брошенный в воду, вызывает круги на воде, так и наша деятельность вызывает резонанс в жизни. А часто неадекватные личности, почувствовав кормушку, начинают, как говорится, использовать курицу,
