Чудовище не торопилось, потому что жертва не пыталась убегать. Вот оно всё ближе, ближе, пасть его раскрывается и закрывается, словно оно уже предвкушает, как будет перемалывать острыми зубами мясо и кости, но вдруг оно прекратило движение, замерло на месте и метнулось в сторону, но не успело. Цепкие лапы ухватили чудовище за конечности, за хвост, за выросты на спине, сильные крылья помогали нападавшим, и вот гигантская ящерица, уже почти уползшая в углубление между камнями, вытащена наружу. Она перекувыркнулась через спину, пытаясь вырваться, пасть яростно вскидывалась к врагам, но хищных птиц было пять, а к ним на помощь летели ещё три, и ещё, и ещё, так что силы были неравными. Зазевавшееся чудовище скрылось под грудой копошащихся охотников и было буквально растерзано на куски, причём всё произошло так стремительно, что Адель осознала случившееся лишь после того, как птицы исчезли, а на месте чудовища осталось только тёмное пятно.
Девушка не скоро пришла в себя, а когда способность мыслить вернулась к ней, она поняла, что избавилась от прямой смерти, но находится в очень большой опасности. Четверолапые птицы, не показывавшиеся весь день, теперь появились, причём их число всё множилось. Они вылетели из-за вершины, кружились над холмами, поднимались ввысь, улетали, возвращались, так что Адель боялась шевельнуться, чтобы не выдать своего присутствия. Ей казалось, что она хорошо видна в своей щели под камнем, но птицы её не замечали. Наверное, девушку спасала полная неподвижность, и она лежала, не смея повернуться. У неё затекло всё тело, но птицы продолжали мельтешить вокруг. Несколько раз часть их стремительно бросалась к какой-то цели, причём иногда они возвращались, таща в лапах куски мяса, и скрывались за глыбами наверху. Адель заподозрила, что у этих существ где-то здесь гнездовье. Возможно, они ютятся все вместе, образуя что-то вроде птичьего базара, а может, их гнёзда раскиданы по склонам на расстоянии друг от друга. Одно было ясно: дальше путь закрыт, придётся возвращаться и обходить холмы по лесу. Так изнемогающая девушка думала всю ночь, пока птицы не давали ей свободно вздохнуть.
Когда на востоке заалела заря, её мучители улетели, и больше ни одна птица не появлялась в небе. Должно быть, эти твари вели ночной образ жизни, и это обстоятельство навело Адель на совсем другие мысли. Зачем ей было спешить с возвращением, а потом идти неведомо куда по лесу с не менее опасными чудовищами, чем водятся здесь? Каким образом она узнает, что уже обошла холмы? Может, она так и будет ходить вокруг них или, наоборот, пройдёт слишком короткий путь и, не обойдя и четверти окружности, углубится в лес, заблудится там и будет бродить, пока не будет растерзана? Нет, лучше она доберётся до вершины и осторожно, прячась за камнями, осмотрится. Вдруг ей повезёт, и она сумеет по каким-нибудь выемкам пробраться через холмы? Только бы не встретиться с гигантской ящерицей, ведь совсем недавно только чудо спасло её от смерти.
Сейчас она особенно остро чувствовала своё одиночество. Правильно ли она поступает? Нет ли ещё какой-нибудь возможности пройти через холмы? Как же легко ей было странствовать, когда другие принимали за неё решение, а она лишь выполняла указания. Услышать бы ей от кого-нибудь совет или слово поддержки. Вот бы сюда Пахома Капитоныча. Как спокойно и даже весело он говорил о тяготах их пути. А у него тоже не было готового плана действий. Наверное, в душе он тоже колебался и терзался сомнениями, принимая решение за всех. Он вёл за собой доверившихся ему людей, поэтому и ответственность лежала на нём очень большая. Ей легче, потому что она отвечает сама за себя. Если она ошибётся, то погибнет сама, но никто другой по её вине не пострадает. Но как бы ей хотелось, чтобы кто-нибудь мужественный, сильный и решительный взял на себя труд руководить ею. О, она бы не жалела сил, чтобы выполнить его указания, лишь бы они были, эти самые указания.
Адель с трудом подавила бесполезные сожаления, которые появлялись, едва она переставала следить за своими мыслями. Она была одна, и с этим фактом приходилось мириться. Но и одна она не пропадёт. Сколько было прочитано книг о смелых людях, преодолевавших множество препятствий, переживавших удивительные приключения! Это были не вымышленные люди, не какие-то сверхчеловеки. Неужели она напрасно тратила время на чтение и ничего не почерпнула из этих книг? Она тоже сумеет преодолеть собственный страх и пройти сквозь опасности.
Девушка полезла вверх, цепляясь за выступы и нащупывая ногами выемки, в которые можно было упираться. Она потратила на подъём много сил и времени, а потом чуть передохнула, прежде чем высунуться из-за верхнего камня и осмотреться.
Адель заметила удобную щель вроде амбразуры между неровными глыбами и осторожно глянула в неё. Перед ней была обширная и глубокая выемка, может быть, кратер давно потухшего вулкана. Склоны его были усеяны наростами не то камня, не то хаотично застывшей лавы, а в углублениях было множество больших гнёзд. Птицы неподвижно сидели и в гнёздах и возле них и изредка какая-либо из них начинала шевелиться и, устроившись поудобнее, продолжала прерванный сон. Спускаться между ними, а затем снова подниматься по противоположной стенке кратера было немыслимо, зато Адели пришла в голову хорошая мысль. Пока птицы отдыхают и не собираются покидать насиженные места, она может обойти кратер поверху, для большей безопасности прячась за камнями. Диаметр кратера не так уж велик, и она сможет обойти половину его окружности за день, а потом, если ей не удастся вовремя спуститься со склона, она забьётся в какую-нибудь щель под камнем и пролежит там до утра. Девушку бросило в дрожь от перспективы опять неподвижно лежать меж камней, каждую секунду опасаясь, что её заметит какая-нибудь из кружащихся над ней птиц, но это был, пожалуй, лучший выход из создавшегося положения.
Чтобы не ошибиться и не пройти или слишком мало или слишком много по окружности, Адель выбрала на противоположной стороне большой камень в виде корявого пальца, который она не могла спутать ни с каким другим, и решила пользоваться им как указателем. Дойдя до него, она будет спускаться.
Однако решение девушки не так-то легко было выполнить. Путь её лежал не по тропинке, по которой ноги сами бы её понесли, а по склону, временами почти отвесному, и Адель ободрала себе в кровь пальцы, пока карабкалась между выступами. Иногда руки и ноги её начинали так дрожать от напряжения и чрезмерной нагрузки, что ей приходилось останавливаться на незапланированный отдых. Она с ужасом смотрела, как солнце достигло зенита и стало клониться к западу, а она всё ещё была далека от намеченной цели. К счастью, ей не попадались никакие хищники. Наверное, все животные старались держаться пониже даже в часы отдыха птиц. Да и на кого им было здесь охотиться? Если бы птицы не держались такой тесной группой, а раскидали бы свои гнёзда по склонам холмов, на них было бы нетрудно нападать громадным ящерицам, одну из которых она видела, но вместе крылатые хищницы представляли необоримую силу.
