— Именно, что одному с ней не совладать. Но если разделить… В наших жилах — кровь древних! И я полон безграничной уверенности, что именно нам под силу стать теми, кем мы должны быть по праву рождения — настоящими богами.
— Небесный чертог, как и Род-отец, бескраен, безжалостен и холоден, в тоже время, как и незыблем, беспристрастен и животворящ. Возможно, его тайны, как и воля Славомира, всё-таки, должны оставаться тайнами? И, может, лучше лишний раз не вмешиваться в дела богов? Пока
— А ты всё не перестаёшь меня удивлять, брат.
— Так старик меня научил.
— Какой особенный человек, этот твой «старик» … В такие неспокойные времена такой мудрец, как он, ох, как мне бы не помешал.
— Я чувствую, что тебя что-то ещё тревожит, брат. Со мной ты можешь быть честен.
— Честен… — пробурчал Игорь и на некоторое время вновь замолчал. — Не буду ходить вокруг да около. Меня беспокоишь ты.
Яромир удивлённо посмотрел на князя.
— Позволь спросить, чем же? Уже, считай, целая зима прошла… Я, вроде бы, не бедокурю, несу службу не хуже остальных и у воеводы на хорошем счету. Чем же я тогда мог вызвать твоё недовольство?
— То-то и оно. Нареканий к тебе нет, но люди за спиной шепчутся, что я тебя специально подальше от двора отвадил, что ставит меня в крайне неловкое положение. Уже поползли слухи, что я вижу в тебе угрозу! Немыслимо! Недопустимо! Какая-то чернь смеет сомневаться во мне?! Княжеская власть должна оставаться сильной! Славный род должен оставаться сильным! Потому, предложу тебе ещё раз: встань подле меня, не как равный, но как правая рука. Выбери любое занятие, какое душе угодно! Руевит стареет, уже давно не так могуч, как прежде. Ты же подаёшь большие надежды. Хочешь, сделаю тебя воеводой? А Руевита отправим покончить с обороной Сталь града! Ну, что скажешь? Чернь должна знать своё место и с тобой, рука об руку, однажды мы поставим на колени всю Сваргу! И никто, никогда больше не посмеет усомниться в моей власти и нашей силе! Вместе мы станем новыми богами! Я склоню перед твоими ногами и Белые горы, и Солнечные земли, Край дождей, Солёные пески, весь Север, Запад и Юг будут твоими! Я же отправлюсь на восток и покорю неизведанные доселе земли! Раз и на всегда воцарится мир, один род, одна власть! Наша власть!
Яромир молчал. Двойственное чувство неопределённости неприятно заскребло на душе, но он уже заранее знал ответ:
— Нижайше благодарю тебя за предложение, брат. Но своего решения я не изменю…
— Упрямый значит? Цену себе набиваешь?
— Всего лишь знаю своё место.
— Значит ты полный дурак! Я предлагаю тебе весь мир, а ты, потомок самого Сварога, предпочитаешь шнырять на побегушках у стареющего, безродного вояки?
— Пусть и безродного, зато полного чести. За таким, как Руевит, и в огонь пойдёшь, и в воду.
— Хочешь сказать, — Игорь резко подскочил на ноги и его глаза запылали от гнева. — Что за мной бы ты не пошёл, куда бы я не приказал?!
— «Именно, что «приказал…» — Яромир последовал вслед за ним, всеми силами стараясь сохранять самообладание и не наговорить лишнего. — Брат, и я с тобой буду честен. Ты — князь, голова, правитель. И за тебя любой из нас сложит голову без раздумий, даже тот же воевода. Как раз-таки Руевит — главный пример преданности, верности и честности. Не скривит душой, не предаст и не отступит до самой погибели. Разве не такие люди тебе нужны в эти тяжелые времена?
Игорь яростно дёргал скулами. Выглядевшие больными и уставшими глаза налились кровью.
Яромир же сохранял хладнокровие. Он прекрасно понимал, что с буйным нравом брата любая оплошность может стоить ему головы.
Игорь протяжно выдохнул и по-отцовски положил руку на плечо Яромира:
— Будь по-твоему. Не бери близко к сердцу. Последнее время целый ворох неприятных известий просто сводят меня с ума… Ценю, что ты не побоялся говорить со мной открыто. Именно от тебя мне это и нужно, как ни от кого-либо другого. Хоть одна голова да должна оставаться светлой… Мне важно знать, что ты — мой брат, моя кровь, со мной на одной стороне! Что лишь на друг друга мы сможем положиться, даже когда против нас будет весь мир. И, всё же, вопрос со всеми гнусными слухами нужно решить на корню. Я предвидел твой отказ, потому предлагаю тебе другой путь: соблюдая все традиции и законы, через три зимы сделаем тебя сотником и, раз бабы у тебя нету, то сосватаем с подрастающей дочкой Москварибора…
— Брат, ты извини, — осторожно перебил князя Яромир. — но молчать не могу! Княжна Марина…
— Да-да, — теперь уже перебил Яромира Игорь. — не продолжай! Жена зачастую бывает невыносима и любит поиграть на моих нервах. Признаюсь, это ещё одна причина, почему стоит немедленно заткнуть твоей свадьбой рты простолюдинов!
— И у меня уже есть невеста на примете, — замялся Яромир. — и я как раз хотел просить у тебя соблаговоления привезти её в город.
— В толк не возьму, как у тебя хватает столько наглости перечить своему князю? И, тем более, как я это всё тебе спускаю с рук… — недовольно покачал головой Игорь. — Хоть красавица?
— Волосы — что огонь, кожа — как шёлк, глаза — точно твои изумруды…! — щеки Яромира застенчиво запылали. — Прости меня, о велики князь, может у тебя были какие-то планы относительно союза с купцом, как были когда-то на Варвару?
— Не шути так со мной, брат! — Игорь сделал вид, что пропустил укор мимо ушей. — На твоё счастье на этот раз — никаких подоплёк. Москварибор — купец видный, но толку от него, как от свиньи злата. Просто… он, как человек хороший, и дочка у него больно смазлива на личико. По мне, так тебе бы подошла такая. Но, раз уже есть твоему сердцу зазноба милая, то даю на то своё княжеское добро! По приезду домой…
Князь оборвался на полуслове и в недоумении посмотрел на Яромира.
По его ошарашенному взгляду Яромир тут же понял, что Игорь почувствовал тоже, что и он — леденящий озноб, пробежавший на спине.
Приближалось нечто опасное, и братья славичам нужно было немедленно возвращаться в лагерь.
Сорвались с места и, едва стоило им выбежать из камышей Илистого пруда, как тут же послышались ужасающие крики людей и разъярённый рёв чудовища.
Яромир на мгновение остановился, вслушался и сразу же признал нападавшего — борут, лесной чёрт.
Такой противный, рычаще-писклявый клекот невозможно спутать ни с одним другим.
«Вероятно, его привлёк запах жареного вепря…» — Яромир вновь пустился в погоню за Игорем. — «Надеюсь, мы не опоздаем!»
Прошлая стычка с подобной тварью почти стоила Яромиру ноги. Благо, старик оказался рядом.
Теперь же все находящиеся в лагере могли полагаться только лишь на Яромира.
И ему во что бы то ни стало нужно было опередить Игоря, пока тот, по незнанию, не сделал всё только хуже.
Игорь оказался необычайно лёгким на ногу и оказался в лагере первым, на мгновение замерев от увиденного.
Некоторые из завалившихся, разодранных в клочья шатров охватил огонь. По небольшой полянке, среди деревьев, валялись оторванные конечности и изуродованные тела двоих бояр и нескольких дружинников, явно вставших на их защиту.
Яромир подоспел следом за Игорем, успевшего вооружиться копьём одного из убитых.
— Вот так охота! — с ужасающим восторгом завопил Игорь, чьи глаза вновь налились кровью.
Яромир же не ошибся.
Дружинники, во главе с потрёпанным Руевитом, зажали борута в кольцо и практически безрезультатно тыкали в него копьями.
Тварь жадно вцепилась зубами в оторванную голову седого боярина, прыгала и дёргалась, но сбежать не могла. Мужики перекрыли все пути отхода.
Как же Яромир ненавидел этих чертей…
Игриво поблёскивающая в тусклом свете костра, лоснящаяся, чёрная, как смоль, толстая шкура. Передние, мощные как у саблезуба лапы и задние ноги, увешанные массивными копытами. Чешуйчатый хвост с булавой на конце и мерзкая пятиглазая морда с кривыми зубами и непомерно длинный, раздвоенный, ядовитый язык.
Котокозозмей, в простонародье борут, он же — лесной чёрт.
