шагая в ловушку Молоха.
1.
Даркен понятия не имел, зачем Броня решила с ним встретиться этим утром. Попытки выяснить что-нибудь у Илеги или Ёлко сталкивались с простым “н-н-нада” в качестве ответа. Это неопределённое “н-н-нада” очень не нравилось молодому пану Маллою. Словно бы все три девушки решили сговориться против него. Тем не менее, игнорировать этот запрос было нельзя. Придётся уделить ему немного времени, которое могло бы пойти на сон.
Вместо трёх часов выйдет немного поменьше. Обидно, право слово. До одури. Впрочем, если получится уложиться минут в десять-пятнадцать, особой разницы и не выйдет. А Броня, всё же, не любила растекаться мысью по древу, если дело не касалось лекций.
А на лекциях спать — двойное удовольствие.
Каково же было удивление Дарка, когда он узнал, что всегда ответственная и собранная Броня к встрече, по сути, не готова.
Ну или по крайней мере нарочно пыталась создать подобное впечатление.
Зная о характере невесты, в час назначенной аудиенции “номер один” ничтоже сумлеваясь зашёл в её будуар. И слечна Глашек в лёгкой короткой кружевной ночной рубашке, прозрачной достаточно, чтобы распалить воображение, но недостаточно, чтобы это выглядело пошло или чересчур откровенно, прихорашивающаяся перед зеркалом, была последним, что он ожидал там увидеть.
Броня.
Прихорашивалась.
Сама.
Не руками Илеги.
А это значит, что Лешая, всё-таки, ждала Даркена, что бы там не говорило первое впечатление. Эта высокая причёска, эти сапфировые гранёные серьги-подвески, эта цепочка на лодыжке, эта якобы будничная поза перед зеркалом туалетного столика, были ничем иным, как паутиной, в которую полагалось поймать молодого человека.
— Уже семь? — поинтересовалась синеокая богиня, приметив жениха в дверях. — Прости, мы сегодня с Ёлко провели всю ночь вместе. Я потеряла счёт времени.
Дарк прикрыл глаза.
Потеряла она счёт времени. Как же? Скорей в ЕССР начнут строить настоящий коммунизм, вместо фанерки, прикрывающей буржуазный строй, нежели Броня Глашек действительно настолько расслабится, что не уследит за часами и позволит внешнему миру диктовать себе условия. И не важно, оригинал или кукла. Эта черта была у них общей.
Другой вопрос, что первая из них двоих ставила бы перед собой иные цели на этой встрече. Или, скорей, предпочла бы вовсе её избежать.
Но кукла… кукла не оставляла попыток влюбить в себя Даркена.
Первой эмоцией было огрызнуться. Послать её куда подальше и пойти нырнуть в объятия Гатеи уже.
Однако же пан Маллой сдержался.
— Тебе хотелось поговорить со мной о чём-то важном? Я был рад бы урвать пару часов сна.
— Ты на себя становишься не похож, — Лешая смотрела на жениха через отражение в зеркале, отвлекаясь время от времени на подбор духов. — Нелепо. Ни одной пошлой шуточки?
— Я и правда очень устал, Броня. Прости, я не в настроении.
— Твои желания в разладе с твоим разумом, — она подобрала, наконец, флакончик по душе и прыснула содержимым себе на шею, а затем и на запястье. — Ничего страшного: я объясню тебе, чего ты на самом деле должен хотеть.
Дарк вскинул левую руку в характерном жесте.
— По моим невидимым часам у меня ещё день есть до момента, когда происходящее здесь станет актуально.
— Почему ты так решил?
— Традиции, знаешь ли… — многозначительно пожал плечами молодой человек. — Ты ещё не моя жена. Мы должны собрать людей. С согласия твоего отца я умертвлю тебя, как слечну Глашек, а затем ты оживёшь вновь, но уже, как пани Маллой.
Девушка неспешно поднялась с обитого мягким голубым бархатом табурета и неспешной лёгкой походкой направилась к будущему мужу. Остановилась она на расстоянии заметно более близком, чем позволяли приличия.
Даркен инстинктивно приподнял подбородок и вытянул шею, надеясь таким образом слегка увеличить дистанцию, не отступая при этом назад.
Тем не менее, когда Броня заговорила, он отчётливо ощущал прикосновение каждого её слова к своей коже мягким щекочущим теплом.
— Это традиции Семерых, дорогой. Мне они не указ. Если я хочу чего-то, я получу это.
— Нет, милая, это работает, только если ты — главный герой, — молодой человек развернулся и уже шаг в сторону двери, как осознал, что действие это не особо осмысленное.
Створка поросла хищно ощетинившимися острыми шипами терниями.
— Бронь… ты издеваешься? — устало спросил некромаг.
— Немного, — хихикнула та, а затем обняла жениха со спины. — Но на деле я хочу увидеть вновь своего Даркена. Остроумного, бодрого, фонтанирующего бредовыми идеями и тупыми каламбурами. Такого, каким я тебя увидела, когда очнулась.
— Остроумно фонтанирующего тупыми каламбурами? — изогнул бровь молодой человек. — А чем тебя не устраивает, что я начал тупо острить?
— Ты делаешь это без огонька. В тебе как будто бы остались лишь угли.
— Послушай, Броня. Ты ты ведь сама отстаивала своё право остаться такой, какой стала. Почему оно вдруг стало важней моего желания повыгорать слегка ради своей цели?
— А кем ты хочешь стать, когда выгоришь?
— Самим собой. Я возрожусь из пепла, словно Феникс.
— А разве ты не сова.
— Совеникс.
Броня не спешила отвечать. Она молчала секунд пять, прежде чем наконец заговорила.
— Я знаю, чего ты хочешь на самом деле. Я слишком долго избегала этого разговора. И я готова обсудить это. Всерьёз. Без утайки и истерик. Но взамен я от тебя кое-что потребую.
— Что именно? — насторожился молодой человек.
— Тебе придётся рискнуть, Даркен Маллой. Настоящий Даркен рискнул бы.
— Ох, змея…
— Так что? Ты настоящий Дарк или портянка?
Молодой человек оглянулся через плечо. Он пытался угадать, чего же такого от него попросит Броня. Однако взор синих очей богини был непроницаем. Два глубоких океана на дне которых таилась истинная мотивация.
— Я рискну.
Некромаг повернулся всем телом к невесте, взял её за подбородок и склонился ближе.
— Но учти, что я своему слову хозяин. Я его дал и, если я не буду удовлетворён тем, насколько ты на самом деле открыта для разговора, я его обратно возьму.
Бронька выдала весёлую лыбу, подцепила большими пальчиками лямочки ночнушки и потянула их в стороны.
— Открыться для разговора? Это я могу.
Даркен усмехнулся хитро.
— Ох, змея. Ох, змея. Именно об этом я и говорил: увлекаешь моё внимание в сторону, играешь на эмоциях, пытаешься контролировать ход разговора, — он мягко взял девушку за руки, вернул лямочки на место и пригладил сверху. — Хороша ты, спору нет. Года три назад вполне могла бы окрутить меня, как мальчишку. Но сейчас я хочу поговорить именно что по душам.
Он сделал небольшую паузу.
— И раз инициатива исходит от тебя, значит, тебе есть, что сказать? Ты ведь
