— А он точно не технический? — с опаской спросил воин, смотря на поданную ему емкость. — Не хотелось бы ослепнуть в мои младые годы.
— Он этиловый, — пожал плечами шаман. — Так что пить можно в любом случае.
— А как отличить тот, что можно пить, от того, что пить нельзя? — продолжал сомневаться эльф.
— Вот так и палятся шпионы на элементарных для россиянина вещах, — глубокомысленно протянул шаман. — Эх ты, горожанин изнеженный, спросил бы ты это у любого жителя глубинки, так они тебе бы такого понарассказали… Нет народа более изобретательного, чем наш! Все просто. Нашел медную проволоку, нагрел до каления и булькнул в подозрительный продукт. Завоняло формальдегидом — отрава.
— А здесь этот способ действует? — спросил Сергей, после того как приложился к фляжке и закашлялся. — Все же другой мир, вдруг тут другие физические законы или местные умельцы варят неправильный спирт, который таким способом не отличить?
— Не знаю, все может быть, во всяком случае, если что-нибудь случится, то твое имя будет навеки вписано на страницы истории как первого эльфа, погибшего от русской водки, — развел руками Михаэль и, глядя на вытянувшееся лицо друга, добавил: — Но, во всяком случае, я пробовал этот продукт еще неделю назад и пока никаких побочных эффектов не обнаружил.
— Так, чую я, здесь русским духом пахнет, — рассмеялся подошедший к ним Семен, — это не меня надо было назвать Шиноби, а тебя! Такое от нас прятал, скрытный ты наш!
— Прятал, прячу и буду прятать, — заявил шаман, — если при такой жизни дать вам водку, то сопьетесь же на фиг! Так что как верховный и единственный шаман нашего, блин, племени заявляю: «Огненной воды не дам!» И не потому, что ее мало, а потому, что если начнем ее потреблять, то разделим судьбу индейцев.
— Это какую? — улыбнулся Серый. — Жить на пособие и ничего не делать?
— Нет! Исчезнуть, оставив после себя только несколько черепков, пяток наскальных рисунков да связки сушеных скальпов! Так что на фляжку не нацеливайся и лучше расскажи, что там внизу творится.
— А что внизу? — пожал плечами Шиноби. — Трупы. Много. Уже никто даже не шевелится. С такими ранами не живут. Колдуны если и встанут, так только призраками, потому что зомби из них выйдут никудышные. Их не просто убивали, их буквально разделывали на куски.
— Ну это понятно, — кивнул шаман, — те, кто обладает магией, обычно более живучи по сравнению с обычными смертными потому как почти всегда совершенствуют свой организм. С парой-тройкой обычных, пусть и смертельных, ран эти демонопоклонники вполне могли еще как-то колдовать, вот их и били до полного превращения в фарш.
— Ну и что дальше будем делать? — спросил Михаэля Серый. — Храм зачищать?
— Как-то не хочется, — со вздохом признался шаман, почесав от волнения лоб. — Назовите меня параноиком, но я абсолютно уверен в том, что в нем ловушек больше, чем тараканов. Сунемся — потеряем еще кого-нибудь, лично мне Азриэля хватило.
— М-да, — признал его правоту Серый, — но что же делать?
— Выбрать из лежащих внизу останков головы тех чудиков, которых нам описали, — предложил Семен. — Я больше чем уверен, что один из них валяется среди колдунов, а второй — тот бедолага, который был главным в группе, на которую демон накинулся. Сдадим их, получим вознаграждение. А с недобитками, если они в этой пирамиде есть, пусть другие разбираются. Мих, еще, может, попробовать с магами поторговаться за возможность отдать им не разграбленное логово этих чудиков?
— Идея хорошая, — признал шаман, — мне, например, нравится.
— Мне тоже, — кивнул Серый.
— Всадники! — заорала наблюдающая за окрестностями Викаэль, которая единственная из всей группы сохранила достаточно благоразумия, чтобы регулярно смотреть по сторонам.
Моментально подскочившие эльфы собрались было давать отпор новой атаке, но тут же расслабились.
— Фу, Вик, зачем так пугать? — спросил Михаэль, аккуратно ставя обратно на песок свое оружие. — Я уж думал, мы атаку проспали, а оказывается, всего-навсего десяток бедуинов вернулись и осторожно мародерствуют.
— Во-первых, их не десяток, а почти два, — поправила шамана девушка, — а во-вторых, мне кажется, они не мародерствуют, а кого-то ищут.
Люди действительно переворачивали тела и рассматривали лица некоторых мертвецов. Судя по всему, им улыбнулась удача, так как вся толпа почти сразу же сгрудилась рядом с одним из тел.
— Может, пальнуть? — спросил шамана Серый, уже успевший, несмотря на рану, забраться на скорпиона. — Стоят хорошо, кучно.
— Далеко, — возразил Михаэль. — Дробь не долетит, ракета у меня всего одна была, а пушечка не заряжена, да и нет у меня теперь к ее ядрам доверия.
Всадники о чем-то посовещались, после чего от их группы отделился один, слез с лошади и направился в сторону эльфов.
— Парламентер, — уверенно сказала Викаэль, преодолевшая свою нелюбовь к скорпионам и взгромоздившаяся на второго пустынного монстра. — Интересно, что ему нужно?
— Может, будет просить о капитуляции? — спросил Шиноби.
— Какой, к черту, капитуляции, если все их войско разбежалось! — возразила ему эльфийка. — Да и эти, если бы захотели, то смылись бы в любом направлении. Зачем, спрашивается, сдаваться, если можно просто удрать?
— Ну мало ли, может, им с местными опаснее, чем с нами? — пожал плечами Семен. Он взял у шамана небольшую связку труб и теперь пытался поудобнее устроить ее в руках.
— Судя по мордам и прикиду, это и есть самые что ни на есть местные.
— Да тихо вы, — шикнул на них Михаэль, — вот дождемся его, и все узнаете. Только по сторонам тоже посматривайте, мало ли, вдруг нас с тыла обойдут.
— Там же Настя, — попробовал возразить ему Серый.
— Толку с нее в таком состоянии маловато, — вздохнул шаман, — она еще хорошо держится, не уверен, что смог бы так же, случись что-нибудь с Ликой.
Тем временем человек приблизился к замершим в боевой готовности эльфам.
— Зелон, — представился он на всеобщем, — младший вождь рода Степного облака.
— Михаэль, — ответил ему шаман, — в данный момент предводитель вот этой вот ушастой банды. Чего надо?
Нарушить классические каноны приветствия перворожденными побежденного противника больше, чем это сделал шаман, было сложно. Правда, человек, судя по всему, с такой вещью, как эльфийский Кодекс падающей листвы, посвященный искусству красиво вести все виды переговоров после сражений, знаком не был.
— Мы просим разрешения похоронить наших погибших до захода солнца, чтобы они смогли достойно уйти к предкам, — сказал вождь.
