Но он отступил, врезавшись в полку, столкнув все ее содержимое на пол. Вязкая, желтая жидкость пролилась из одной из сломанных фляг. Я поскользнулась на этом, когда поворачивалась, чтобы убежать.
Но Арчер уже пришел в себя, и он схватил мою руку. Я думала, что он повторил мое имя, но не была уверена. Я вывернулась, и это вывело его из равновесия снова.
Поскольку он тоже поскользнулся на желтой жидкости, я пихнула его со всей силы локтем в грудь. Он согнулся, поскольку я выбила воздух из его легких, и я использовала этот шанс, чтобы ударить его в челюсть.
Прием Номер Три — подумала я.
Точно так же, как на уроках Обороны.
Арчер сжимал свой рот, поскольку ярко-красная кровь просачивалась через его пальцы. Я чувствовала сумасшедшее желание смеяться. Я только что поцеловала тот рот, и теперь он истекал кровью из-за меня.
Он догонял меня, но он двигался медленно, и я смогла убежать далеко от него.
Как много раз мы боролись друг с другом на Обороне? Неужели мы просто готовились к этому моменту? Неужели Арчер наблюдал за мной, старающейся изо всех сил отбить его удары, и смеялся над тем, как легко будет меня убить?
Я избежала его последнего захвата и бежала к лестнице. Мои ноги спускались по лестнице. А все, о чем я могла думать это, что Арчер поцеловал меня, Арчер убил Холли, Арчер напал на Честон, Арчер навредил Анне.
Я не смотрела назад, но мне показалось, что я почувствовала его пальцы, коснувшиеся моей лодыжки. Я подбежала к двери, чтобы вспомнить, что она заперта… О, Боже, она была заперта.
Я упала с криком — Венди! Г-жа Каснофф! Кто-нибудь!
Стуча кулаками со всей силы в дверь, я наконец обернулась как раз вовремя, чтобы увидеть Арчера, подтягивающего свою штанину. Мне потребовалась минута, чтобы сообразить, что он тянулся за чем-то привязанному к его ноге.
Нож. Серебряный нож, как тот, которым было вырезано сердце Элис.
Мой крик стал хриплым и слабым от страха, как что-то из кошмара.
Но Арчер не подходил ко мне. Он бежал к низкому окну позади комнаты, двигая нож вдоль древнего замка.
Я могла услышать людей с другой стороны двери — шаги и, я думала, звон ключей.
Замок на двери и замок на окне поддались одновременно.
Арчер посмотрел на меня в последний раз, когда я осела около двери. Я не могла прочитать выражение его лица, но я была шокирована, увидев в его глазах слезы. Затем он повернулся и протиснулся в окно, как раз когда дверь за мной открылась, и я упала, дрожа, в объятия Венди.
Я сидела на кушетке в офисе миссис Каснофф, с чашкой горячего чая в своих руках. Запах был просто потрясающим, но я даже не хотела его пить.
Я не могла заставить зубы прекратить стучать достаточно долго, чтобы пить, даже при том, что г-жа Каснофф обернула пледа вокруг меня. Я не была уверена, что когда-либо перестану дрожать.
Г-жа Каснофф села около меня, поглаживая мои волосы. Этот странно-материнский жест больше тревожил, чем успокаивал меня. Венди прислонилась к двери, потирая затылок. Время тянулось долго, поскольку все молчали.
Тогда г-жа Каснофф сказала, — Ты уверена, что это была татуировка Ока.
Это был третий раз, когда она спросила меня, но я только кивнула и попробовала, поднести трясущуюся чашку к своим губам.
Она глубоко вздохнула, и вздох был такой, будто ей сто лет. — Но как? — она спросила в третий раз. — Как мог один из нас быть Льоккио ди Дио?
Я закрыла глаза и наконец, сделала глоток. Я была права: чай был с алкоголем. Меня накрыло теплой волной, но это не остановило дрожь.
Как? Думала я. Как?
Я попыталась ответить на свой вопрос, искал ли он их в прошлом году, когда он оставил Гекату на некоторое время. Но это был логический вопрос, и мой мозг чувствовал себя полностью неспособным к контакту с логикой прямо сейчас.
Арчер был Оком. Арчер попытался убить меня.
Я продолжала мысленно повторять это. Через долгий промежуток, я задумалась, не подружился ли Арчер со мной, сделал вид, что я ему нравлюсь только для того, чтобы иметь шанс сблизиться со мной. Не по той ли причине он начал встречаться с Элоди?
Я потерла рукой грудь, как раз над сердцем. Миссис Каснофф бросила встревоженный взгляд. — Он ранил тебя?
— Нет, — сказала я ей. — Не ранил.
Нигде где можно увидеть, по крайней мере.
— Тем не менее, кажется, ты сделала несколько хороших ударов, — заговорила Венди, указывая на мою правую руку, которая становилась багрянистой и опухала от столкновения с челюстью Арчера.
Я подняла на нее глаза. — Ага, — сказала я безжизненно. — Благодаря вашим высококлассным урокам Обороны. Очень признательна.
— Я просто не понимаю, — сказала миссис Каснофф, ошеломленная. — Мы должны были знать. Мы должны были быть в состоянии ощутить это. Или кто-то должен был видеть его метку.
Я покачала головой — Эго метка была скрыта. Она появилась только потому что… — Элис наложила на меня заклинание защиты, подумала я. Но я не хотела говорить им об Элис. — Я наложила на себя заклинание защиты — солгала я. Как обычно я напряглась, но они были слишком разбиты, чтобы это заметить. — Когда я коснулась метки, она появилась.
Г-жа Краснофф посмотрела на меня. — Ты коснулась ее?
Я почувствовала, что мое лицо краснеет от смущения. Будто не было достаточно того, что парень, которого я любила, оказался убийцей, теперь я должна была попасться за тем, что целовалась в подвале.
К счастью вошел м-р Фергюсон — учитель-оборотень, отряхивая свое тяжелое кожаное пальто от дождя. Рядом с ним был огромный ирландский волкодав, а также золотой горный лев.
Когда я посмотрела, волкодав встал и превратился в Грегори Дэвидсона, одного из старших ребят из студгородка Горным львом была Тэйлор. Впервые с того самого момента, когда Бэтт сказала ей, кто мой отец, Тэйлор не была груба со мной. На самом деле, я была почти уверена, что видела сожаление в ее глазах.
— Нет ни единого его следа, миссис К., — сказал м-р Фергюсон. — Мы обыскали весь остров.
Миссис Каснофф вздохнула. — Ни одно из моих заклинаний отслеживания также ничего не показало. Будто он растворился в воздухе.
Она помассировала виски и сказала, — Гораздо более актуальным вопросом сейчас является информирование Совета, о вторжении. Твой отец наверняка захочет услышать об этом, и тогда, конечно, наши заклинания безопасности усилят, и необходимо будет рассказать другим студентам о произошедшем.
