Ким втянул носом воздух.
Оторвав взгляд от неба, на котором висело маленькое оранжевое солнце (оранжевое, хотя стояло в зените!) в сопровождении двух крупных спутников, каждый из которых, был в два раза больше земной Луны, Ким снова стал перекатываться с ноги на ногу.
«Ох, и смачные тут отливы», — злорадно подумал он.
Впрочем, все это было никчемным мысленным трепом. Ким серьезно размышлял совсем о другом.
Три Пути снова пересеклись.
В первый раз за Игру.
Это означало, что пятый уровень обещал быть категорически незаурядным.
Кроме Кима и Киры на гигантской арене находилось несколько десятков тысяч Игроков.
Считать смысла не было, но Ким с легкостью мог предположить их количество.
Двадцать тысяч идиотов от каждого пути. Серых Странников, Тёмных Аколитов и Светлых Отшельников.
Зашибись!
Ким с Кирой стали Серыми Странниками давно, и к одежке своей привыкли, благо шлялись в ней и на третьем уровне, сражаясь с гнилыми мертвяками, и на четвёртом уровне, болтая с «мумифицированными» Зевсом и Ведьмой. На Киме, в частности, красовался широкий, несколько даже мешковатый серый плащ, мягкие сапоги мышиного цвета, серый ремень и стальной клинок в серой перевязи. Всё — украшенное и инкрустированное серебром. Остальные Игроки, кстати, были одеты практически аналогично. Аколитов украшали чёрные мании с капюшонами, а Отшельники и Отшельницы кутались в белые плащи — тоже с капюшонами.
Иерархия, так сказать, соблюдалась.
«Трёхцветные» Игроки вовсе не стояли отдельными группами наподобие маленьких армий. Все давно перепутались, многие находили знакомых. Остальные настороженно осматривались, но тоже кидаться в бой или разделяться на команды не спешили. Вообще, как показала Игра, в ней редко когда надо было мчаться в атаку сломя голову, проявлять мастерство командира и показывать личную боевую удаль.
Скорее — наоборот.
Такие Игры Ким встречал очень редко. Обычно самые смачные развлечения как раз и связывались у молодых и начинающих с бешенной боёвкой, отчаянным «рубиловом» и брызгами крови, разлетающейся во все стороны. Реже — с тактическим мастерством.
Но эта Игра работала совершенно иначе. Она не терпела поспешности ни в чем. С битвами и реками крови дела обстояли прекрасно — уж этого добра за четыре «тура» Ким насмотрелся вдоволь. Но всё же прировнять «Игры Смерти» с привычными «шутерами», фэнтезийными «бродилками» и даже «стратегиями» не смел. Тут всё происходило по-другому, по каким-то иным, не понятным пока Киму правилам. В том числе по принципу «тише едешь, дальше будешь». Иногда, впрочем, наоборот.
Тем временем, из нескольких широких ворот в дальней стене Колизея на песок титанической арены неторопливо стали выходить «вероятные противники».
Недоуменно, Ким поднял бровь.
В помянутой Кимом иерархии эти существа отсутствовали.
Внешне гости выглядели совсем не притязательно. Седые старики в синих и светлых одеяниях, высокие, как один. С обнаженными костлявыми руками и худыми лицами. Синюю и былую одежду тощих старцев украшали золотистые звезды, а головы некоторых — синие конусообразные колпаки, но чаще без головных уборов. В руках были посохи.
Звездочёты?
Выглядели пожилые астрономы совсем безобидно, ни оружия, ни доспехов, ни чего-то, кроме посохов или палочек Ким у них не заметил.
Вот только взгляд…
Глаза древних старцев смотрели совсем не добро, но главное — очень уверенно для тех, кто вышел на гладиаторскую арену, чтобы биться с Игроками, прошедшими уже четыре кровавых уровня.
Ким вздрогнул.
Меж ладоней старцев засверкала тёмная прана. Какие-то странные, острые лучи, ослепляющие… чернотой. Так вот, выходит, в чем дело!
Синие звездочёты, казались, внешне слабы и не вооружены. Значит, их сила в искусстве магии! На весах сейчас качались удача и опыт. Древние знания магов «в синем и звездочках» против куража молодых Аколитов, Странников и Отшельников, что лишь начали постигать силу праны.
Звездочёты, похоже, не торопились. Быть может, давали геймерам шанс?
* * *
Валькирия затерялась в толпе игроков, и Ким никак не мог её разыскать. Понимая, что времени совсем мало, он настойчиво продирался сквозь толпы Игроков, словно через частокол, поставленный в землю беспорядочно, но плотно. Большинство участников Игр Смерти оказалось выше Кима ростом, так что иногда он подпрыгивал, пытаясь всматриваться вдаль. При этом, разумеется, забывал глядеть под ноги.
Приземлившись после очередного прыжка, Ким в очередной раз запнулся, наступил на чей-то плащ и предсказуемо потерял равновесие. Мелькнула белая накидка, и тонкая ловкая рука в самый последний момент поддержала его за локоть. Ким чуть не напоролся на собственный меч!
— Благодарю, — он повернулся к Игроку в белом.
И увидел улыбающиеся лицо Эльфийки.
— Ты? Это точно ты?! — Опешил акробат.
Он не верил собственным глазам.
— Вроде бы с этим пока Игра не обманывала, — снова улыбнулась «белая».
«Она всё ещё верит в какие-то правила, — подумал Ким, — святая простота».
— Как же я рад тебя видеть, — сказал он вслух, подался к Эльфийке и крепко обнял её, прижав к себе руками.
Вздохнул. «Значит, способен был еще что-то чувствовать», — заключил он.
Большая часть Игроков к пятому уровню, вероятно, стала твердой как кремень. Каждый готов убить каждого, в том числе своего. Люди ломались в Игре, уж Ким знал в этом толк, но… «Шестерых», видимо, это правило не касалось.
Друзья!
Счастливая Эльфийка, наконец, отстранилась.
— Ты никого другого из наших не видел? — спросила она. — Я Дему найти не могу.
Ким хрюкнул.
— А я Валькирию.
— Печально… Кстати, у тебя забавный вид в этом сером!
«Надо же, даже чувство юмора не потеряла», — оскалился Ким.
— Как и у тебя во всём белом, — ответил он. — Впрочем, знаешь… как-то не до одежды сейчас. Чую, пенсионеры в синих прикидах скоро устроят нам весёлую жизнь.
— Согласна, — Эльфийка дернула его за рукав. — Тогда идем. Надо быстрей искать наших.
Лица вокруг них быстро замелькали, но сплошь незнакомые. Окружающие Игроки находились, так сказать, в разных эмоциональных состояниях. Кто сидел в прострации на земле, кто-то ругался, кто-то бормотал в одиночестве, вроде как вознося молитвы. Однако, на удивление Кима, кто-то смеялся!
В то время как одни были потеряны, напуганы, рычали от нетерпения, жаждали битвы или страшились смерти, другие — в основном встретившие давних друзей и знакомых — позволяли себе на арене Чёрного Колизея шуточки и смех.
