‑ Нико так и сказал, ‑ пробормотала Трис.
Дэйма глянул на варёные вкрутую яйца и взял себе парочку.
‑ Они сказали, что город не может себе позволить потерю дохода от Капика, ‑ сказал он, ссутулившись, счищая с яиц скорлупу. ‑ Сказали, что люди потеряют уверенность в Хранителях, даже в Ассамблее. Что со стороны будет выглядеть так, будто они признают своё поражение от рук сумасшедшего одиночки. Что будет потеря порядка. Пока Нико спрашивал об очищении, в зале для аудиенций прошёл шепоток о том, что Призрак может перейти на более респектабельных женщин, если закроют Капик.
Чайм забралась Дэйме на колени, мелодично мурча. Он рассеянно улыбнулся ей, съел половину яйца, затем продолжил:
‑ Хранители спросили, почему им не следует сместить меня, позволив моей семье самостоятельно разбираться с потерей статуса. Слава Всевидящему, что у меня для них был и запасной план. Если я в течение десяти дней не найду Призрака, Клан Номасдина потеряет одно из наших мест в Ассамблее в качестве наказания за то, что послали такого идиота как я работать на Тариос. Я спросил, как я смогу спасти нашу честь, покуда Капик не закрыт, и мои руки связаны, но вынесенное ими решение уже было окончательным. Как они могут быть такими безразличными? ‑ воскликнул он, переводя взгляд с Киса на Трис и обратно. ‑ Женщины гибнут! Почему Хранители не хотят делать то, что нужно для их спасения?
Он запихнул вторую половину яйца в рот.
Трис положила ладонь Дэйме на плечо:
‑ Почему ты ещё на ногах? Тебе нужно поспать. Усталые люди допускают оплошности.
Дэйма сглотнул, выпил воды, и глубоко вздохнул:
‑ Я уже был на пути обратно на Улицу Элья. Там есть одна задняя комната, где я могу подремать.
‑ А что насчёт твоего запасного плана? ‑ с любопытством поинтересовался Кис. ‑ В чём он заключается?
Дэйма начал чистить второе яйцо.
‑ Мои сержанты найдут столько арурими, сколько смогут, в особенности женщин, и отправят их в Капик переодетыми под местных жителей. Я могу это сделать, если заплачу из собственного кармана — или, точнее, из кармана Зала Номасдина. Теперь, когда наше место в Ассамблее под угрозой, Матушка позволит мне потратиться.
Он глянул на шар:
‑ Придёте ко мне, когда он прояснится?
Кис кивнул и сжал Дэйме плечо:
‑ Отдохни, ‑ сказал он.
Дэйма кивнул и вышел, на ходу доедая второе яйцо.
‑ Значит они не закроют Капик, ‑ размышляла вслух Трис, ‑ но если он найдёт людей на роль жертвы, и если заплатит им за работу, то это позволительно. Бредовый город.
‑ Вообще-то в этом есть некий странный смысл, ‑ ответил Кис, убирая остатки еды. ‑ Если ты принадлежишь к великой семье, то твоя власть проявляется тем, что ты даёшь городу в обмен на своё величие. Город даёт тебе, а ты даёшь городу. До сих пор это в Тариосе вполне работало.
Он выкинул объедки в бочку у задних ворот.
‑ И если честно, Трис, ты когда-нибудь слышала что-то похожее на эти убийства? Женщины одной и той же профессии, убитые одним и тем же способом одним человеком, брошенные в общественных местах на всеобщее обозрение?
Он наблюдал за тем, как она подёргала себя за нижнюю губу.
‑ Сэндри — моя названная сестра — написала мне о том, что несколько месяцев назад в Саммерси похожим образом работала группа убийц, ‑ не спеша ответила она. ‑ Но они убивали членов другого рода в рамках торговой войны, а методы выбрали устрашающие, чтобы никто другой не подумал с ними связываться.
‑ Не думаю, что Призрак действует из тех же соображений, ‑ сказал Кис. ‑ Яскедаси ни с кем ни в чём не соперничают. Я думаю, ему просто нравится. И, может быть, он хочет опозорить Тариос, показывая, что никто не может его остановить.
‑ И если ты не можешь позволить себе фонтаны или дополнительных арурими, как не могу себе позволить яскедаси и Пятый Класс, то город и пальцем не шевельнёт, чтобы помочь, ‑ едко заметила Трис.
Она встала и потянулась, разминая спину.
‑ За работу, Кис. У меня есть идея. Почему бы тебе не попробовать смешать молнию на внешней части шара, чтобы очистить поверхность. Может быть, тогда ты сможешь посмотреть и увидеть, что внутри.
Кис попробовал последовать совету Трис. Сначала он попытался совместить внешние молнии с одним из разрядов, который ему удалось отодрать, но его от этого занятия отвлекали. Чайм исторгла поток стеклянных языков пламени, которые полились сверху на смеющуюся Глаки. Пёс вертелся на полу, пытаясь почесать себе спину. Шум с улицы доносился громче, чем когда-либо.
Киса не отвлекала лишь Трис, хотя он бы хотел обратного. Он хотел, чтобы она оттолкнула его в сторону и проворчала «Ох, ладно, я сама это сделаю!». Вместо этого она читала маленький том в кожаном переплёте. Она похоже с головой погрузилась в книгу, хотя каждый раз, когда Кис бросал на неё взгляд, она поднимала голову, изгибая свои бесцветные брови над латунными ободками очков.
Досадуя на будто десятки вещей, которые ему мешали, Кис сжал пучок молний между большим и указательным пальцами, попытавшись буквально выдернуть их из шара. На миг он увидел покрытую инеем поверхность. На ней выросло изображение: длинные карие волосы, большие карие глаза, полные губы озорно скривлённые в сторону. Это была Яли.
Кис задрожал; его глаза защипало. Пока он протирал их, что не заплакать не по-мужски, изображение исчезло. Выдернутые им прежде молнии вырвались из его хватки и снова покрыли поверхность шара.
Кис отложил шар в сторону и закрыл лицо ладонями, содрогаясь от горя. Они с Яли поцеловались лишь раз. В основном они просто говорили, чего Кис никогда не делал со своей суженой в Наморне. Они обсуждали еду, музыку, театральные постановки, даже обычаи своих стран. Что-то в Яли находило отзыв в его сердце. В ней было что-то успокаивающее, чего он не находил прежде ни в одной девушке.
Призрак всё это забрал у Киса, так же как он просто забрал у Глаки любящую мать и приёмную мать. Что ещё он заберёт?
Положив шар себе на колени, Кис попытался снова.
Ближе к вечеру Трис очнулась от чтения и объявила, что Кис достаточно сегодня поработал. Преследуемый дикой головной болью, Кис не стал спорить. Вместо этого они прибрались в мастерской, попрощались с А́нтону и его семьёй, и отправились в Капик. Не смотря на головную боль, Кис взял рюкзак Трис, хоть тот и казался всё тяжелее по мере того, как он его нёс. К тому времени, как они увидели жёлтые колонны Ворот Капика, Кису казалось, что кто-то поработал над ним молотками. У него болела каждая кость.
Когда они миновали ворота, сильные руки отобрали у него рюкзак.
