– До сегодняшнего дня вы слышали только одну правду о Сарвилле Кхолде. Это позволяло вам, безумно, как вы сами признались Богине, любить его. И слепо следовать за ним. Но как вы знаете, в любом конфликте есть две стороны, и каждая из них несет свое добро и имеет часть своего зла. Рогар Вековечный, ваш отец, возможно и оказался в ваших глазах тираном и убийцей, но, посмею предположить, было это исключительно потому, что вы оказались невольной жертвой его не сильной любви к магии и вашей сильной любви к страннику из Дастгарда, – вольный закашлялся и выплюнул осколок белоснежного зуба перемешанный с кровью. – Твой отец попросил меня рассказать тебе его истинные намерения, после чего будет рад принять тебя в Шаарвиле или опустить руки в попытках убедить свою дочь в правоте и поставить на свою сторону.
– Я выслушаю тебя и больше ничего. Говори.
– Легенды давно похоронили под собой истину о том, почему люди приплыли на Неймерию и захватили весь север. Зачем они пришли? Почему не остались там, где жили прежде? От чего бежали? Мы знаем лишь часть истории, не в силах рассмотреть в тумане тысячелетий того, что было на самом деле. Однажды Рогар Вековечный смог побывать на землях нашего континента во времена прибытия первых людей. Конечно, посредством чтения. Летописи в Шаарвиле. Первый владыка Дордонии Турин Холд предусмотрительно записал то, что должны были узнать жители Неймерии рано или поздно. Однако очень хорошо спрятал свое послание, чтобы никто, кроме тех, кто может остановить конец света не нашел записи.
Кашель вновь захватил вольного.
– Рогар Вековечный их нашел, – наконец продолжил одноглазый. – И именно тогда создал Инквизицию.
– Что там было написано? Ты знаешь? Или твоя история выдумана лишь для того, чтобы увлечь меня в Дастгард?
Вольный улыбнулся так неприятно, как умел, но тут же сделался серьезным и продолжил:
– Огромные армии людей приплыли на Неймерию, когда бежали от могущественного дракона. Я ждал улыбки, а ты серьезна, королева. Но именно смехом я впервые встретил упоминания о волшебном всемогущем существе. В летописи сказано, что этот дракон убивал армии людей, сжигал пламенем из своей пасти тысячи верст и ни один меч и ни одно копье не могло проткнуть чешую монстра. Тогда люди сели на корабли и покинули родной Итуйновен – материк, очень похожий на Неймерию, но не заселенный эльфами и гномами. Больше года они плыли по Вечным Водам, пока не увидели землю. Конечно, людей с распростертыми объятиями здесь никто не ждал, а в историю с Великим Драконом не поверили ни эльфы, ни гномы. Тогда Генор Уйлетан огнем и мечом стал отвоевывать принадлежавшие нелюдям земли, все время держа в голове мысль о защите от существа, если то прилетит на Неймерию вслед за людьми. И едва прочувствовав на своей армии мощь магии четырех стихий, о которой люди и понятия не имели прежде, он тут же решил, что это может быть спасением от дракона. Предположив, что магия может передаваться от родителей детям, он сам и все его ближайшие подданные женились на эльфийках.
– В твоей истории многое не сходится, вольный. Если магия так сильна, почему эльфы оказались порабощены?
– Эльфы платятся потомством за свое бессмертие. В союзе двух эльфов понести может только одна женщина из десяти. Люди покорили Неймерию числом, а узнав, что дети от брака эльфа и человека появляются не хуже, чем от двух людей, император Уйлетан задумал сделать целую армию магов. Так и получилось. У людей и эльфов стали рождаться дети с магическими способностями.
– Это объясняет появление магических способностей у людей, но не то, почему я должна встать на сторону отца.
– А я еще только начал, королева, – одноглазый заглянул под рубашку и выругался. – Ребро сломано. Похоже мне придется тут все-таки задержаться.
– Продолжай, если ты только начал, – приказала Лиана, не обращая внимания на его стенания.
– Десятилетиями люди готовились ко вторжению Великого Дракона на Неймерию и однажды этот день настал. Творс стал первым королевством, куда прилетел монстр. Маги Воздуха оказались не в силах противостоять существу и были повержены. Магам Огня в Дордонии многим удалось выжить, но они не смогли остановить дракона и уже тогда Генор Уйлетан понял, что тварь не убить даже магией. Тогда на общем совете было принято решение заточить чудовище так глубоко в недры земли, чтобы оно никогда не смогло вырваться наружу. Великая битва развернулась на берегах озера Антакриэль. Маги всех стихий во главе с Генором Уйлетаном боролись с чудовищем до тех пор, пока не удалось разверзнуть Средиземные Горы и загнать монстра в самую бездну. С помощью эльфов пятью печатями люди заточили дракона в скалы и наступил долгожданный мир…
– Пока отец не нашел эти летописи… – заключила за вольного Лиана.
– Все, верно, королева. Только маги могут освободить дракона, который быть может до сих пор жив и пытается вырваться на свободу. Но чтобы раз и навсегда забыть про угрозу в Средиземных Горах нужно уничтожить ключ. А ключ – это магия. Именно поэтому Рогар Вековечный когда-то создал Орден Защитников. Именно поэтому он бредит навязчивой идеей избавить мир от магии. Ведь если монстр проснется и вырвется на свободу – мы все умрем.
– Но почему он ничего не говорил раньше? – Лиана обречённо упала на стул, стоящий позади нее, и недоверчиво посмотрела на вольного.
– Чем меньше людей и нелюдей знает о том, что в самом сердце Неймерии живет волшебный дракон с горами золота, тем меньше желающих взломать пять печатей и добраться до сокровищ, мифами о которых пропитаны все легенды про драконов.
– Выходит Сарвилл, тот человек, который может взломать печать?
– Медведь – Спутник, благодаря которому маги других стихий смогут сломать все пять печатей. Но понадеяться на то, что, избавившись от одного лишь странника можно навсегда обезопасить Неймерию, слишком рискованно. Таких Спутников может быть больше.
– А как же эльфы? Ведь убив всех магов, эльфы никуда не денутся. Они тоже могут взломать печати?
– Эльфам тоже суждено умереть, королева.
Вольный бросил взгляд на лежащего без чувств Санли Орегха.
– Паладин вскоре очнется. Я прошу вас, не признаваться в причастности к убийству аббата и ехать в Дастгард для встречи с вашим отцом.
– Должен быть другой выход, – решительно заявила Лиана.
– Я понимаю, что смерть Сарвилла Кхолда это большая жертва для вас, Ваше Величество. Но подумайте о тех людях, которые ничем не заслужили участи, что ждет нас всех, если дракон освободиться? Невинные дети будут заживо гореть в адском пламени. Вся жизнь на Неймерии умрет. И ради чего? Ваш отец знал правду почти всю свою жизнь и не отдал вас Инквизиции. Откликнитесь на его просьбу и езжайте в Дастгард. Смерть аббата – ничто, в сравнении с той катастрофой, которая ждет всех нас.
– Я ни приму ни одного решения, пока не увижу летописи собственными глазами.
– Ваше право. Сейчас я уберусь из этого проклятого монастыря. Смерть аббата можете свалить на меня, монахам все равно никогда не поймать вольного. А теперь я ухожу. Зовите на помощь.
Вольный встал и перевалился через открытое окно, оставив за собой кровавый след. Лиана позвала монахов и как только люди в рясах заполонили пространство вокруг Санли Орегха откинулась на спинку стула и зарыдала.
Глава 13
Сарвилл стоял на стене, которая отгораживала Нордхолл от остального мира и вглядывался в пушистые облака, проглатывающие вершины других гор. Только сейчас он догадался почему Призрачные Горы назывались именно так – мгла, нависшая над всем хребтом, делала из скал нечто, что могло убедить человека в том, что рельеф вокруг не более чем иллюзия, задуманная кем-то из Богов, чтобы заставить путников заплутать, потерять надежду и навсегда остаться среди непроходимых вершин.
У него на поясе висела Зойа, а зеленый плащ, свисающий с плеч, скрывал под собой черный полушубок. Два глаза разного цвета смотрели вдаль и почти не моргали.
