Ознакомительная версия.
Все эти мысли проносились в моей голове, когда я шел по колеблющейся подо мной трясине к заветной тряпочке на кусте. До нее было уже недалеко, когда слега проткнула растительный пирог и устремилась вниз, как будто кто-то схватился за ее конец и потянул вниз.
С большим трудом мне удалось в мокрых руках мокрую слегу. Она моя палочка-выручалочка. А если бы я ступил ногой иуда, куда провалилась палочка? Ухнул бы с головой как под льдину в зимней реке. Перебирал бы руками плавающую поверху трясину и разрывал бы ее руками для выхода наверх при отсутствии воздуха для дыхания.
Выхватив слезу из цепких лап пучины, я немного изменил направление и двинулся к заветному кустику.
Подобравшись к нему, я ухватился за полусухие ветви и вышел на сравнительно твердую поверхность. Почему сравнительно? Потому что и куст растет на трясине, собирая вокруг своих корней клубок болотных растений и образуя комок, привязанный то ли ко дну болота, то ли к растительному поплавку, который разрастаясь уничтожит само болото или загонит его вглубь как резервный источник питания растительности.
Многие реки вытекают из болот и болота являются источниками влаги в самых живописных местах, богатых реками и озерами, а растительность по их берегам — это как защитная стена от рушителей всей этой красоты.
В России с ее необъятными просторами и пустошами, пригодными для жилья и земледелия с животноводством, «умные» головы осушали болота и вырубали растительность по берегам рек и озер. Типа, а чего мне в тайгу идти и осваивать землицу нашу, я уж лучше около дома деревья вырублю и болота сами осушатся. Вот так и стоят домишки с пустыми глазницами в местах, которые стали непригодны для жилья от лености нашей да глупости чиновной.
Это были мысли мои послеболотные, а тогда я прилег у куста и огляделся. Амбар, откуда я начал движение, был уже далеко от меня и там никого не видно. За то время, пока я добирался до первого ориентира, мои преследователи вполне могли вырубить дверь и начать мое преследование. Но повсюду была тишина.
Как-то мне пришлось побывать на болотах Вологодчины. Болота огромные, идут аж до Питера и ягод на болотах видимо-невидимо. В основном клюква. Ягода кислая и полезная. Есть еще брусника. Если бруснику залить сгущенным молоком, то все это блюдо приобретает фиолетовый цвет и вкус кисло-сладкий, можно сказать, даже пикантный. Ох, и любил я полакомится свежей брусничкой с молоком из жестяной банки.
Что можно сказать про бруснику. От этой ягоды не заболеешь. Простуду хорошо лечит. Даже если съешь пригоршню мороженой брусники, то у вас никогда не будет простуды. Странное явление, но еще никому не удавалось подхватить ангину от мороженой брусники, и от клюквы тоже.
Если человек заговорил о пище, значит он проголодался. А я действительно был голоден и утолить голод было совершенно нечем.
Следующий ориентир я разглядел метрах в трехстах. Сухая елочка на пригорке и к ней привязана красная тряпочка. А на кусте, у которого я лежу, тряпочка белого цвета. То есть она раньше была белой, а сейчас грязновато-серого цвета, полученного из белой тряпки на ветру и всякой непогоде. Сколько лет она здесь висит, совершенно неизвестно, да и как это узнать, когда в последний раз здесь ступала нога человека.
А действительно, раз я начал говорить о ноге, а почему я не посмотрел на свои болотные сапоги. Кто их изготовил и когда? А так ли это важно. Вас бы прогнать по болоту, а потом спросить, а кто и на какой фабрике изготовил ваши сапоги и всякую прочую ерунду? Я представляю, что бы вы ему ответили.
Между мной и вторым ориентиром росли какие-то сухие цветы и камыши, которые давно отцвели и теперь засыпали своим пухом водную поверхность. Какое-то внутреннее чувство предупредило меня, что это очень опасный участок, что-то я уже слышал про сухие цветы, которые растут здесь как болотный венок над безымянной и безвестной могилой оказавшегося здесь путешественника. Да красный цвет тряпочки на сухой елке тоже имеет предупредительное значение.
Делать нечего, раз уж пошел вперед, то вперед и нужно идти, потому что вторая точка не будет видна от двери моего амбара. Можно и вернуться назад, но, как правило, обратная дорога изобилует еще большими опасностями, чем дорога вперед. Это как у ежика. Гладишь его по иголкам в одну сторону и ничего, не сильно колется, а стоит только погладить его в обратную сторону, как иголки сразу начинают впиваться в руку. Даже возвращаясь назад нужно идти вперед. То есть не идти по старому следу, а делать новую дорогу. Ну, это я об опасных местах говорю, а если условия нормальные, то можно возвращаться домой по той же тропинке, по которой ты уходил. Но все рано нужно внимательно смотреть под ноги. Мало ли что.
Я потихоньку пошел вперед, ощупывая дно слегой, как вдруг провалился по грудь в холодную воду и ноги мои не доставали дна. Вода налилась в мои сапоги, они сразу отяжелели, как будто налились холодным свинцом и резво потянули меня вниз. Откуда взялась эта прогалина в ряске, я так не понял. Как будто кто-то внизу открыл окно и стоит, и ждет, когда я приплыву к нему с легкими, полными болотной воды.
Совершенно инстинктивно я положил слегу на воду и стал держаться за нее как за ненадежный поплавок, судорожно пытаясь снять с ног болотные сапоги, которые еще были привязаны тесемками к поясу. Я помнил правило, что в воде не нужно дергаться, потому что чем сильнее будешь дергаться, тем быстрее трясина тебя засосет.
Меня спасло то, что я привязал лямочки болотников к поясу бантиком. То есть и развязывать бантик даже мокрый намного легче, чем смоченные матерчатые узлы.
Наполненные водой сапоги ушли в бездну как дань болотному богу, чтобы он отпустил меня. И он действительно отпустил меня, потому что тело мое всплыло и легло на поверхность воды.
Кто служил в армии, тот, вероятно, помнит то ощущение легкости, когда человек снимает порядком надоевшие сапоги. Так и хочется куда-то бежать, куда-то прыгать и спортивные результаты босиком или в тапочках оказываются намного выше тех, которые ты показывал в сапогах. Мне кажется, что и наших спортсменов нужно тренировать в яловых курсантских сапогах, а перед соревнованиями обувать в спортивные тапочки. Вы не поверите, как взметнутся ввысь спортивные результаты наших спортсменов без всяких допингов и менопауз. А вот хоккеистов тренировать с обыкновенными российскими клюшками, которые совершенно неконкурентны на рынке спортивных товаров, а перед соревнованиями давать самые лучшие образцы клюшек. Да наши спортсмены будут просто снайперами и ни один хитрый бросок не будет парироваться вратарями. Хуже с футболистами, но и их можно тренировать в бутсах пятидесятых-шестидесятых годов прошлого века и за каждым из них закрепить персональную собачку, которая получает кусочек лакомства, если цапнет своего подопечного за какую-нибудь выступающую часть тела.
Ознакомительная версия.
