— Радуйся, что я не Хагрид. — Гарри притянул ее для еще одного поцелуя. — А то с неба падали бы огнеплюи-мантикрабы.
— Мне надо поговорить с Драко, — сказал она через какое-то время, когда они вышли из комнаты с зеркалом и шли по коридору. Мокрые ботинки Гарри хлюпали при каждом шаге, но он был ужасно доволен миром и всем в нем.
— Я знаю, Мне тоже надо поговорить с ним.
— Но я должна сделать это первая.
— Ладно, — согласился он, отпуская ее руку. — Но никаких внезапных решений, что ты влюблена в него по горло, — предупредил он. — Я не вынесу этого еще раз.
— Если у меня будут сомнения, то я смогу вернуться к зеркалу, — поддразнила она его, пятясь по коридору. — Если смогу найти его, конечно.
— Не испытывай меня, Гермиона. У меня синий снег на спине и совиные перья в волосах. Помоему, достаточно.
Но он улыбался. Она послала ему воздушный поцелуй и помчалась через зал. Как только Гарри исчез из виду, она притормозила и достала Эпициклический кулон из-под блузки. Это было жульничество, но он очень хотела найти Драко и не могла представить, где он может быть.
Она сконцентрировалась, думая о Драко, представляя его так ясно, как могла… его знакомое лицо, светлые глаза и серебряные волосы, забавные полуулыбки… и кулон слегка дернулся. Она сделала шаг вперед, и он дернул опять.
Следуя мягким толчкам, Гермиона вышла из замка и прошла к озеру. Дождь перестал, но все вокруг было мокрым. Она прошла к небольшой рощице, где Драко вырастил ей черную розу два дня назад.
Драко был там. Он стоял, прислонившись к дереву, глядя на озеро. Капли с листьев и веток, падая, образовывали вокруг него блестящую клетку.
Гермиона подошла сзади и положила руку на его плечо.
— Эй, — позвала она. Он не повернулся.
— Ты можешь не говорить мне, — сказал он, — я уже знаю.
— Драко, — позвала она еще раз.
Теперь он повернулся и посмотрел на нее. Выражение его лица было замкнутым. Если бы она не знала его хорошо, то она бы и не подумала, что он расстроен.
— Оказалось, — он говорил размеренно, — что я еще чувствую немного Гарри в себе, если он чувствует что-то очень сильно.
— Ой, — покраснела она. — Извини.
— Не надо. Я всегда знал, что это произойдет. Я старался не обращать внимания, но всегда знал. — Он попытался улыбнуться, не смог, и пожал плечами.
— Помнишь, когда мы целовались в шкафу в Имении?
— Конечно, — ответила Гермиона.
— Ну, ты все время говорила «Гарри, Гарри, Гарри».
— Да-а? — Она чувствовала, как горит ее лицо. — Почему ты не сказал?
Драко опять пожал плечами.
— Мне шестнадцать, я не буду прерывать такое классное занятие из-за мелочей, верно?
Гермиона закрыла лицо руками.
— Мне так стыдно.
— Брось, ты всегда была честной со мной. Ты не говорила, что не любишь Гарри. На твоем месте, я тоже бы выбрал его вместо меня. — Он скорчил рожу. — Что это я говорю? Нет, не выбрал. Я в сто раз лучше. Ты сошла с ума, Гермиона.
— Я люблю тебя, — сказала она.
Секунду он молчал. Потом проговорил:
— Да. Я знаю. Просто… так же как Рона.
Она покачал головой.
— По-другому. Я никогда не чувствовала ни к кому ничего подобного. Я не могу это объяснить. Но ты очень важен для меня. С Гарри я или нет, я не хочу терять тебя. Я хочу видеть тебя. Хочу, чтоб ты приехал ко мне этим летом. — Она улыбнулась дрожащими губами. — Хочу ревновать тебя к куче девчонок, которые соберутся вокруг тебя, как только узнают, что мы не вместе.
— А Гарри не будет возражать?
— Нет. Ты ему нравишься, в каком-то странном смысле, — сказала она, зная, что это правда. — Я думаю, что он скучал бы, если б ты исчез.
— Я тоже бы по нему скучал, я думаю. Скучал бы по всем этим «заткнись, Малфой!». Я вроде как привык к этому. Крабб и Гойл никогда не говорили мне заткнуться. Это приятное разнообразие.
— Я думаю, мы можем рассчитывать на Гарри в этом.
Драко смотрел на нее с забавной улыбкой.
— Ну, так вы с Поттером… уже официально?
— Официально? — удивленно переспросила Гермиона. — Мы не говорили об этом, не совсем, но…
Он взял ее руку и посмотрел на ее часы.
— Сейчас без одной минуты три. Давай, твои отношения с Гарри станут официальными ровно в три, ладно?
— Для чего нам эта минута? — спросила она, но он покачал головой и сказал:
— Гермиона, ты теряешь время.
Потом, все еще опираясь на дерево, он притянул ее к себе за запястье. Удивленная, она не сопротивлялась. И он поцеловал ее.
Позже Гермиона будет думать, что он вложил в этот поцелуй все, что имел: каждую чуточку его чувства к ней, каждую каплю страсти, каждую частичку разбитой любви.
Как будто хотел выжечь в себе все, что чувствовал, и выкинуть из своей души. В то время, она только понимала, что колени подгибаются, а в ушах шумит, как будто кто-то приложил к ним ракушки.
Она закрыла глаза, и молнии запрыгали перед ней.
Должно быть, она единственная девушка, поцеловавшая двух Магидов в один день, думала она. А может ли это быть смертельным, было интересно Гермионе.
Он отпустил ее, и мир вернулся.
— Три часа, Грейнджер, — он уронил ее руку.
— Ого, — слабо произнесла она, и подняла на него взгляд. Он тоже смотрел на нее с забавной улыбкой, полурадость, полусожаление. Она знала, что он только показал, что на самом деле он чувствует. И знала, что больше он никогда этого не сделает.
Он усмехнулся.
— Ну?
— Это было… потрясающе, — проговорила она.
— И?
— И если попробуешь еще, я ударю тебя!
Его улыбка стала шире.
— Тебе нравится меня бить, да, Грейнджер? Может стоит задуматься об этом.
Она улыбнулась в ответ.
— Заткнись, Малфой!
— Что сказал Рон? — с любопытством спросила Гермиона.
— Он сказал, что было самое время, и затем сделал несколько грубых замечаний, которые я не буду повторять. Потом сказал, что он же говорил.
— А ты что сказал? — захихикала Гермиона.
— Я превратил его метлу в улитку.
— Правда?!
— Вообще-то, я собирался превратить ее в лягушку, — признал Гарри. — А Боровутка съел улитку, так что теперь я должен Рону метлу. Эти Магидовские штуки приносят большие проблемы.
Гермиона засмеялась и потянулась за яблоком. Как все изменилось за двадцать четыре часа, подумала она. Вчера шел дождь, и было ужасно грустно, а сейчас… Они взяли свой обед на берег озера, так как небо было чистым, и июньский день был превосходным. Гарри сидел, прислонившись спиной к камню, а Гермиона опиралась на его колени.
— Но ведь ты все равно хочешь быть им, да?
— Думаю, да, — Гарри играл с ее локоном, растягивал его и отпускал, глядя, как он сжимается в пружинку. — Я говорил с Дамблдором, и он сказал, что есть программа для необученных Магидов летом в Ирландии, и если я хочу, то могу поехать туда этим летом.
