Со вздохом они опять принялись собирать топливо для костра, постоянно настороженно косясь на окружаюшую их пустыню.
* * *
Сорак решил не ждать. Сегодня ночью он должен напасть. Самое большее три дня, и Ториан достигнет Галга. И чем ближе он к городу, тем больше у него шансов. Ториан гнал своих людей весь день, без остановки, лишь бы пересечь пустоши. Он и его люди должны были устать, а это работало на Сорака. Однако и Ториан несомненно знал это, и он должен ожидать попытку освобождения заложниц этой ночью. Единственный шанс Сорака на успех — сделать это так, как Ториан не ожидает.
Он ушел слегка назад и дал Скричу выйти вперед. Скрич говорил только со зверями. Если он и знал язык людей, эльфов или халфлингов, он никогда не произнес на нем ни одного слова. Но Скрич знал, как общаться с животными. В тех редких случаях, когда он был наверху, он предпочитал компанию животных, говорил только с ними и никогда не общался ни с кем из племени. Скрич сам был больше животным, чем гуманоидом, но обладал коварством халфлинга. Когда Сорак уступил ему место, он не стал нырять вглубь. Вместо этого он разделил свое сознание со Скричем, и их общее тело резко изменило походку и осанку.
Скрич нагнулся очень низко и пошел на четвереньках, мягкой, волнистой кошачьей походкой. Огроные валуны и камни пустишей сменились просторами пустыни, которая постепенно поднималась подножиям Гор Барьера, уже близкие силуэты которых неясно вырисовывались в ночном небе. На в основном песчаной земле попадались и каменные участки, то здесь то там росли чахлые кусты и невысокие деревья пагафа. Можно было время от времени спрятаться за большой кактус или куст ракитника, но по большей части место было совершенно открытое, хорошо просматриваемое даже в слабом свете неполных лун. Скрич почти вжался в землю, двигаясь невероятно медленно так, что со стороны его движение вообще было почти незаметно.
Если бы человек двигался так медленно и в такой неудобной позе, у него бы очень быстро свело все перенапряженные мышцы, колени были бы стерты буквально в несколько минут, а все руки были бы в царапинах и кровь лилась бы без остановки на землю из ран, оставшихся от песка, маленьких камней, сухих веток и иголок кактуса, разбросанных по всей поверхности пустыни.
Но руки Сорака были тверды и покрыты еще более твердыми мозолями, на коленях были слои твердой кожи, оставшиеся после многих лет ползания через колючие кусты. Он вообще не обращал внимания на крошечных насекомых, которые ползали по его рукам и ногам. Их жалящие укусы свели ли бы с ума любого обыкновенного человека, но Сорак привык к ним. А Скрич даже не знал об этих мелких тварях. Его внимание было полностью сосредоточено на лагерном костре, лежавшем прямо перед ним.
Два наемника натаскали целую гору хвороста, так что костер горел ярко и весело, его свет освещал всю площадь около лагеря. Большая часть хвороста, который они использовали для того чтобы разжечь костер, быстро прогорела, и теперь надо было постоянно подбрасывать в огонь новый. Но в сухих ветках ракитника, которые они добавляли в огонь, было много смолы, котороя горела жарче, а сгорала медленнее. Когда ветви ракитника как следует разгорелись, они начали добавлять их понемногу, они давали замечательный жар и який свет. Наемники не были зелеными навичками. Они оба работали не первый сезон, и хорошо знали искусство выживания в пустыне.
Когда Скрич подполз еще ближе, он увидел Ториана, сидевшего под сине-зелеными ветвями невысокого, раскидистого дерева пагафа. Риана была крепко привязана к одному из его стволов, принцесса стояла рядом с ней, привязанная еще крепче. Ни один из них не двигался. Стволы дерева пагафа были не толще бедра Сорака, но были невероятно тверды. Так что даже если бы Риана и принцесса были не так слабы и полностью истощены, как сейчас, а полны сил, они все равно не смогли бы сбежать.
Три человека очевидно спали по очереди. Сорак надеялся, что двое из них спят, а третий сторожит, но скоро увидел, что Ториан был более осторожен. Один из наемников растянул свой спальный мешок между деревом и костром, а его товарищ не спал и оставался рядом с Торианом.
Наемник, который не спал, ходил взад и вперед, чтобы постоянно быть настороже. Время от времени он подкидывал еще немного веток в огонь, но в основном он непрерывно шарил глазами вокруг, а его рука никогда не отрывалась от рукоятки меча. Когда он подошел поближе, Сорак понял почему. К рукоятке меча был прикреплен кожаный ремень, а петля на другом конце ремня была надета на руку наемника. Теперь любая попытка разоружить его через Путь не дала бы ничего, меч останется в его руке. Да, это люди учатся быстро.
Ториан сидел совсем близко к Риане, между ней и принцессой, опираясь спиной о дерево. Его обсидиановый клинок лежал у него на коленях. Одним молниеносным движением он мог перерезать ей горло. Он сидел совершенно прямо, и Сорак вначале решил, что он спит. Возможно, Ториан хотел, чтобы он так и думал. На самом деле он не спал, все слышал и видел. Любая попытка обойти его и напасть сзади, была бы замечена наемником, который постоянно бросал настороженные взгляды в том направлении. А если бы он напал сначала на наемника, то у Ториана было бы полно времени, чтобы убить Риану. И спящий наемник тоже проснулся бы и присоединился к сражению. Нет, Ториан определенно был не дурак. Но он никогда не имел дело с племенем в одном.
Скрич уже полз на животе, извиваясь как змея. Он приблизился настолько близко, что если бы даже чуть-чуть привстал на коленях, наемник немедленно увидел бы его. Своим замечательным ночным зрением Сорак тщательно отметил расположение лагеря и места, где лежали запасы еды и воды. Канки стояли справа от него, возможно в пятнадцати-двадцати футах от дерева. Наемник, который обходил лагерь по периметру, был вооружен мечом и маленьким арбалетом, который он нес одной рукой, уже взведенным и готовым к стрельбе. Рядом со спящим человеком тоже лежал арбалет, и его меч также был соединен с его рукой ремнем из сырой кожи. Ториан сидел под деревом, его ноги были вытянуты, одно колено согнуто. Меч лежал у него на коленях, а рука опиралсь на арбалет. Он заново вооружился тремя кинжалами. Они не пропустили нечего.
Скрич, сейчас, мысленно сказал Сорак.
Скрич распластался на земле, закрыл глаза и послал псионический сигнал. Мгновениями позже пришел ответ. Из области вокруг лагеря Ториана прибежало много маленьких, ярко-окрашенных ящериц, которые полезли на дерево пагафа. Без малейшего звука они проскользнули на стволы дерева за принцессой и Рианой, и начали грызть их веревки. Тем временем Скрич послал другой псионический призыв.
