— Нам будет очень хорошо здесь, — с улыбкой подтвердил Тагор. — Скажу больше, сестренка, многие семьи уже поселились в окрестных деревнях.
— Прекрасно. А теперь поговорим о Гаэлии.
Все взгляды снова обратились к Алее. Разговор подошел к главному. Ибо мирной жизни Сарра сейчас ничто не угрожало, а вот будущее острова становилось все более туманным.
— Я думаю, сомнений больше быть не может, — сказала Алеа. — Харкур и Галатия столкнутся через несколько дней. Генерал Данкрэ, с которым я, как вы знаете, разговаривала, считает, что Ферен Ал'Роэг как можно скорее пошлет свою армию и солдат Темной Земли в Провиденцию. Я разделяю его мнение и думаю, что все присутствующие со мной согласны.
Многие закивали в ответ.
— Да, — загадочно заметил Киаран, — история повторяется.
— Что вы имеете в виду, дядя? — удивилась Кейтлин, которая и сама не всегда понимала Киарана.
— Такая война уже была, — пояснил Великий Друид. — Конечно, прошло уже больше десяти лет, но это не так уж и много. Война с Харкуром.
— Только тогда Галатия напала на Харкур, — поправил Архидруид, — а в этот раз, видно, все будет наоборот.
— Но враги-то все те же. История повторяется. Зато в этот раз историю творишь ты, Алеа. Все это благодаря тебе.
— Не Алеа начинала эту войну! — вспыхнул Эрван.
— Конечно Алеа, — возразил Киаран, — и она не должна упрекать себя в этом, напротив! В этом ее главное предназначение. Ей суждено изменить историю острова, магистраж. Разве вы не видите, что творится?
— Вы говорите о войне?
— Не только. Война — всего лишь следствие всего остального.
— Но что же тогда? — не унимался магистраж.
— Для Гаэлии наступают новые времена! — спокойно и важно провозгласил Киаран.
Все были поражены, кроме Алеи. Словно она заранее знала, что скажет Великий Друид. Так оно и было. Потому что Алеа и Киаран поняли одну и ту же вещь.
— Для Гаэлии наступают новые времена? — состроив гримасу, повторил Мьолльн.
— Да, даже позволю себе сказать, что Гаэлия становится взрослой, — с улыбкой прибавил Великий Друид. — Те, кто творил историю до сих пор, исчезнут или уже исчезли. Мы, друиды — и это уже началось, — станем лишь тенью прошлого. Исчезли правители — Эоган, Амина, Руад, Бизаньи, а скоро придет черед Ал'Роэга и Мерианда Мора… Гаэлия освобождается от отцовской опеки. Карла Бизаньи убила своего отца. Алеа уничтожит Мойру. Все это исчезнет. Не так ли, Алеа?
Девушка закусила губу. Видение Киарана было так похоже на правду. Она бы никогда не отважилась говорить такое своим друзьям, а ведь именно это сейчас и творится. По крайней мере, отчасти. Она медленно кивнула.
— Что значит вся эта чепуха? — воскликнул Эрван, который никак не мог успокоиться.
Магистраж редко выходил из себя. Но он волновался и боялся, как бы Алее не пришлось ввязаться в войну более страшную, чем было до сих пор, эта тревога не давала ему покоя.
— Мы должны отправиться в Провиденцию, — тихо сказала Алеа слушателям, потрясенным речью Киарана.
— Алеа, — горячо заговорил Эрван, — ты хочешь, чтобы мы с друидами одни пошли в Провиденцию, где готовится война десятков тысяч человек?
— Эрван, мы не сможем остановить эту войну. Я хотела бы предотвратить гибель этих солдат, но уже слишком поздно.
— И все это — наступление новых времен? — взъярился Эрван, в гневе от того, что нельзя помешать войне. — Мы позволим умереть нашим братьям ради новых времен?
— Дело не в том, чтобы позволить умереть, а в том, чтобы принять новую жизнь, — ответил Киаран.
— Слова, достойные друида! — вскричал Эрван яростно.
— Эрван, — нахмурилась Алеа, — мы не сможем помешать этой войне. Если мы пойдем туда с твоей армией…
— Твоей армией! — поправил магистраж
— …С моей армией, убитых будет гораздо больше.
— К сожалению, я считаю, что Алеа права, — вмешался Фарио. — Мы всего лишь третья сила. Все, что мы можем, — это примкнуть к той или другой стороне. Но не предотвратить битву.
— Зато мы можем повлиять на ее исход, — прибавила Алеа, беря магистража за руку.
— Но как? — спросил тот, уже успокоившись. — Как мы можем изменить исход войны, когда она уже завершится?
— Мы уже начали, Эрван. И нам останется только пожинать плоды того, что мы посеяли в самом начале. Последний раз доверьтесь мне. Пойдемте со мной в Провиденцию. Вы будете мне нужны.
— Мы, а не горстка солдат? — ввернул Эрван, но Алеа видела, что на этот раз он шутит.
Его дурное настроение улетучилось так же быстро, как появилось. Эрван был магистражем, человеком, полагавшимся на рассудок, и он уже осознал, что зря вышел из себя. В этом его часто упрекал отец. Сохранять присутствие духа — вот о чем нужно было помнить всякую минуту.
— Нет, — улыбнулась Алеа. — Только вы. Мои друзья. Мы снова отправимся в путь.
— Как в старые добрые времена! — усмехнулся Мьолльн. — Ахум. Сколько нас? Эрнан, Киаран, Лоркан, Фингин, Шехан, Одран, Кейтлин, Эрван, ты и я. Десять! Получается десять!
— Вы не хотите, чтобы нас сопровождали друиды и наши магистражи? — спросил Архидруид. — Нам бы не очень хотелось расставаться со своими магистражами.
— Нет, — повторила Алеа. — Десять. Это хорошее число.
— Самильданах и ее девять спутников! — воскликнул Мьолльн. — Получится хорошая песня!
— Когда ты хочешь идти? — спросил Эрван, с тревогой ожидая ответа девушки.
Она улыбнулась:
— Завтра.
Природа с каждым днем все хорошела, одеваясь в цвета осени — оранжевый, красный, желтый, сиреневый, пурпурный. Листья и трава окрашивались, как под кистью бизанийского художника, по мере того, как дни становились все короче. Деревья готовились к зиме, избавляясь от пестрой одежды и раскладывая у ног красочные ковры. Холода усиливались, и шкуры у волков густели. Они заранее запаслись прекрасным зимним покровом. Взволнованные скорым возвращением зимы, они оживились, стали чаще вступать в схватки за первенство, которые не прекращались вплоть до начала брачного сезона.
Стая Ималы, которая много дней охотилась, только что подняла крупную добычу и отдыхала на берегу Шинайна, как вдруг на холме раздались крики.
Тайброн первый услышал их. Одним прыжком большой волк вскочил на ноги, за ним Имала и остальные. Вдали показались грозные силуэты чужаков, ступивших на их землю в долине Лома. Прямые, грозные, страшные. Дыбуны.
Волки не медлили ни секунды. Ничего они так не боялись, как дыбунов. Тайброн бросился на восток, вдоль реки, за ним — стая, от страха все сжималось внутри.
