Вспышка света и кадры из далёкого, недосягаемо древнего прошлого: сверкающие снега горных вершин, холодное рассветное небо, ватное одеяло облаков внизу. В моей руке — верный друг, меч, пульсирующий волшебным, живым и тёплым сиянием. Его рукоять украшена звёздами с неба, а клинок мог бы осветить всю землю вместо солнца. Его имя — Карающий Свет. Моё колено вдавлено в хрустящий колючий снег… Я готовлюсь к атаке.
Мой противник — мерзкое драконоподобное чудовище, которое примостилось чуть поодаль на выступе скалы, ощерив зловонную пасть и высунув раздвоенный язык. Бурое с красноватым отливом чешуйчатое туловище смотрится на фоне девственных снегов как огромный комок грязи или дерьма, только не застывшего, а живого.
Карающий Свет ранит чудовище. Оно истошно верещит, бьёт по скале хвостом с огромными гребневидными чешуйками, откалывая куски горной породы. Каменное крошево летит мне в лицо.
Под сердце мне вонзается шип на конце хвоста чудовища… Чёрная боль струится из него, заполняя меня, тёмная сила демона развоплощает меня, разрушает тело, язвит дух, обессиливает и сковывает непреодолимой, пригибающей к земле тоской. Я падаю… Бешено мелькает рельеф горных склонов, коричневые каменные выступы темнеют из-под снежного покрывала. Крылья не спасают, они погасли. Остались только свист ветра, леденящий ужас и пронзающая сердце тоска смертельного падения, быстрого, как крик.
Призраком летаю над землёй, ищу. Что я ищу?
Мне нужна мать. Человек. Родившись на земле, я всё забуду — и кто я такая, и что должна сделать, но хотя бы сохранюсь сама, не рассеюсь сгустком энергии и не растворюсь во Вселенной. И, может быть, когда-нибудь смогу вспомнить свою цель… и закончить то, что не смогла когда-то.
Добить гада.
Мои лёгкие расправляются, я кричу — маленькая, мокрая и беспомощная. А счастливая женщина устало улыбается мне… Влажные волосы прилипли к её вспотевшему от родовых мук лбу. Мама.
Человеческая жизнь. Потом ещё одна… И ещё несколько. Цепь мучительных рождений и смертей. В промежутках между жизнями, на время освобождаясь от сковывающих память земных уз, я вспоминала свою цель и выбирала себе очередные тела так, чтобы подобраться к моему врагу как можно ближе. Он, как будто что-то чувствуя, убегал. Он боялся, хотя никогда не признавал этого. Я целенаправленно гналась за ним, но, рождаясь на земле, снова забывала всё. И вот оно — моё последнее воплощение, Настя Головина, неприметная девушка, глядя на которую, никто — в том числе и она сама — даже не подумал бы, кто может скрываться под её обличьем… Всё рассчитано до миллиметра, встреча с моим противником наконец-то состоялась, а мои друзья и собратья по крыльям помогли мне. Я нашла его. Я вспомнила всё, но… Но мои силы ничтожны. Я слишком долго была человеком.
Нет…
Я — рыцарь Света, ангел-воин, убийца демонов, и имя мне — Асахель. Всё это было давно — столетия назад, а может, и в каких-то иных мирах, не в этом… Помнится всё, как полузабытый сон, как полустёртая картинка, нацарапанная на скале и почти уничтоженная временем. Теперь даже кажется, что и не со мной это было. Променяв ангельскую сущность на человеческое бытие, я привыкла быть смертной. Жить мелочными заботами, погрязая в мелочных проблемах…
— Мы долго искали тебя, — звенит, вливаясь мне в уши ласковым медово-солнечным потоком, голос незнакомца. — Ты растворилась среди людей и забыла, кто ты. Сменила много имён и потеряла то, под которым сражалась с этим демоном. В имени заключена твоя сила, и теперь, когда ты его вспомнила, ты — это снова ты. Асахель, светлый воин.
Кудрявый мальчик в подпоясанной красным кушаком рубашке подводит ко мне осёдланного белого коня. Беловолосый говорит, указывая рукой вверх:
— Путь долог, поедешь верхом по этой тропе, пока не увидишь одинокое старое дерево. Остановись там, привяжи коня и поднимись пешей до белых камней. Там брось вызов ему — зови, пока не ответит. Когда ответит, сама поймёшь, что делать.
Их голоса звучат мягко, отдаваясь в пространстве музыкальным эхом. На мне белая туника до колен, поверх которой надета сверкающая кольчуга, руки от плеч до запястий закованы в ослепительные доспехи, ноги защищены наголенниками и сабатонами. Впрочем, я не уверена, что мои доспехи — из металла: веса их на себе я почти не чувствую, но при этом они тверды как алмаз и сверкают так же. Я протягиваю руку, и белогривый конь мягко щекочет мне ладонь губами. Мальчик поддерживает стремя, и я сажусь в седло, а двое в белых одеждах подают мне сияющее копьё и великолепный щит. Просунув руку под кожаный ремень щита, ею же я беру поводья, и конь, как будто зная дорогу, сам везёт меня по тонкой тропе.
* * *
Подплан 2
Какой странный сон мне приснился: как будто я ехала по тропе в горах на белом коне, в сияющих доспехах, со щитом и копьём! А сейчас я ехала в чёрной машине с незнакомцем в чёрном плаще, с глазами, удивительно похожими на глаза златокудрого человека, подавшего мне щит. Сентябрьское утро было серым, моросил дождик, и улицы выглядели по-осеннему уныло.
— Так в чём же будет состоять моя работа? — спросила я.
— Вы и сами это давно знаете, Анастасия, — ответил незнакомец. — Это работа, ради которой вы и пришли на эту грешную землю. Денег вы за неё не получите, ибо цены у неё нет, но награда вам последует. Его зовут не Якушев, а Кувеяш — те же буквы, но переставленные в другом порядке. Это его настоящее имя.
Когда машина остановилась у того же самого киоска, к которому в моём сне Костя вышел купить сигарет, у меня пробежали по телу ледяные мурашки. Кувеяш — я как будто слышала это имя.
— Я неспроста привёз вас на это место, — сказал незнакомец. — Вы сами всё поймёте, когда выйдете.
Мы вышли из машины под проливной дождь, и я всё увидела. Я увидела себя лежащей на асфальте в луже крови, а возле меня на коленях рыдал окровавленный Костя. Подъехала «скорая», и нас увезли. Страшная боль в животе согнула меня пополам, и я осела на асфальт, ловя ртом воздух.
— Что это?.. Что это?..
— Врачи сейчас борются за вашу жизнь, — сказал незнакомец, глаза которого были мне до странности знакомы. — А пока они борются, у вас есть время сделать то, что вам суждено сделать. Вставайте, Анастасия, настал ваш час.
Серое небо изливало на город потоки дождя, серые лужи разлились по асфальту. Незнакомец со знакомыми глазами вручил мне чёрный зонтик.
— Вот ваше оружие. — В ответ на мой недоумевающий взгляд он улыбнулся. — Не смущайтесь его видом: разумеется, это не простой зонтик. Когда дойдёт до дела, сами увидите, на что он способен. Надеюсь, дорогу к кабинету доктора Якушева помните?
