— Ты что же делаешь-то, зараза?
— Ки-и, — пискнул дракончик и принялся теребить перепутавшиеся шнурки, стараясь сделать их попышнее.
— Ну-ка дай сюда!
Глеб попытался отнять у маленького воришки не принадлежащую ему вещь, но не тут-то было. Обрадованный тем, что в игру включаются новые персонажи, дракончик начал нарезать круги по поляне. Изловить его на открытом месте оказалось совсем не просто. Инари насмешливо следила за погоней, не вмешиваясь, и только когда потерявший бдительность дракончик пробежал совсем рядом с ней, быстро наступила на волочащиеся по земле шнурки. Не ожидавший такой подлости со стороны двуногого существа, дракончик не успел выпустить добычу и шлепнулся на траву. Подоспевший Глеб подхватил его на руки.
— Вот подлец! Когда только подобраться успел?
— Уирр! — гордо заявил запыхавшийся дракончик.
— Не знаю, «уирр» или не «уирр», но без присмотра я тебя теперь и на минуту не оставлю. Это не дракон, а какая-то машина для разрушений!
— Да ладно, он же не со зла, — заступилась ведьмачка. — Просто играл.
— Верю. Только Ваня за такие игры по голове не погладит, — Глеб сунул возвращенные шнурки в первую попавшуюся сумку и посадил дракончика на спину ездового кельпи, а сам отправился одевать доспех. — Ну, отсюда ты никуда деться не должен.
Как бы не так. Дракончика сразу заинтересовало, что это за металлические штуки такие позвякивают по бокам от седла? Пытаясь получше рассмотреть стремена, он потерял равновесие и отчаянно замахал крыльями — непропорционально маленькими по отношению к телу. Инари поймала беднягу уже в падении.
— Вот юла, — засмеялась она. — И минуты спокойно не просидит. Да уж, те, взрослые, совсем другими были.
— Теперь я понимаю, почему драконы редко встречаются, — пропыхтел Глеб, застегивая пояс с «ногами». — Чтобы такому чудику до совершеннолетия дожить, нужно немалое везение иметь. Ума не приложу, как он первый-то год протянуть ухитрился? Ну, что, в путь?
И в третий раз за последние пять дней они шлепали по ставшей уже поперек горла рыжей болотной жиже. «Гладиаторец» нес дракончика, грузовой кельпи уныло тащился за ним след в след, ездовые чуть поотстали, но тоже шли. Инари была единственным существом, умудрявшимся сохранять прежний скоростной темп, хотя только она совсем не отдыхала прошлой ночью. Выносливость ведьмачки удивляла и вызывала невольное восхищение. На твердую землю они вступили лишь в шестом часу вечера.
— Вот и хорошо, — порадовалась Инари. — Можно сказать, что дело сделано. Осталась самая малость — свести все воедино.
Она потянулась и слегка поморщилась, прикрыв глаза.
— Что такое? — насторожился Глеб. — Опять раны беспокоят?
— Нет. Это их нормальное состояние. Уже прошло.
— Давно они у тебя?
Ведьмачка вздохнула, но ответила честно.
— С семнадцати лет…
— С семнадцати?.. И до сих пор ничего не удалось сделать?
— Я ведь говорила — это не вылечить. То, что могло зажить, давно зажило. К остальному пришлось привыкать.
— Все равно не понимаю, что толку мучиться? Само по себе воспаление не пройдет. Надо заново вскрывать рану, удалять гной и антисептиком обработать.
— Антисептиком, говоришь? Взгляни-ка сюда…
Ведьмачка немного оттянула ворот футболки. На что уж у «гладиаторца» были крепкие нервы, но даже ему стало не по себе от открывшегося зрелища. Вся кожа Инари от ключицы и ниже была исполосована вздутыми темно-красными шрамами сродни тому, который был у нее на шее. Словно вросшая в тело сеть. Как ни старался Глеб сделать вид, что все в порядке, что-то, видать, на его лице все же отразилось. Инари невесело засмеялась, поправляя одежду.
— Согласна, — спокойно сказала она, — до сих пор зрелище не из приятных, а ведь они затянулись почитай две сотни лет назад. Понимаешь, я на своем веку достаточно ран повидала. Я знаю, как они выглядят, когда в них попадает зараза, и когда зараза остается в них после заживления. Здесь ее нет. Здесь нет ничего, кроме шрамов, и, тем не менее, они воспаляются. Никто не может объяснить, почему. Ни один целитель не знает, как лечить раны от дьявольских силков. Если собираешься часто гостить на Сумеречных землях или в Черном лесу, послушай доброго совета — в первую очередь верь не глазам и не ушам, а камню… и никогда не пытайся пробраться через бурелом напрямик, не поленись обойти. Мало ли что может скрываться под сушняком.
— Я это запомню, — пообещал Глеб.
— Вот и хорошо. Вот, возьми, — ведьмачка протянула «гладиаторцу» небольшой сверток. — Здесь оставшиеся припасы. Перекусишь по дороге. Ну, удачи, и особо не переживай. Если не вернешься на базу до моего появления, постараемся тебя отыскать как можно скорее.
— Вот спасибо на добром слове! Приложу все усилия, чтобы не заблудиться. Без нормального запаса провизии это будет не смешно.
— Да уж, лучше приложи…
Ведьмачка пустила кельпи сначала в рысь, а затем в галоп, и скрылась за ближайшим пригорком. Разом нахлынувшее чувство одиночества оказалось не самым приятным, хотя теперь Глеб имел при себе не только оружие, но и доспех. Вокруг не наблюдалось ничего подозрительного, но тревожило само осознание того, что он находится посреди Сумеречных земель. «Гладиаторец» даже мимолетно пожалел о том, что согласился на предложение ведьмачки: рядом с ней было поспокойнее. Утешаясь мыслью о том, что Инари не стала бы бросать человека одного, если бы поблизости имелся хоть малейший намек на опасность, Глеб похлопал своего кельпи по боку, предлагая двинуться в дорогу.
Глава 11. Зеленый Змий и артефакт «Kodak Photo Print»
Задача была несложной, если не ставить себе целью повторить вчерашний маршрут с точностью до километра, а этим заниматься «гладиаторец» не собирался. Сначала он держался строго южного направления, потом, завидев впереди русло Вогры, повернул на запад в поисках брода, а, переправившись на противоположную сторону, свернул обратно на восток, не теряя из вида берега реки. Расчет был прост — речку было прекрасно видно от забора ликвидаторской базы, значит, и от реки можно будет заметить забор. И расчет оправдался. Солнце едва коснулось горизонта за спиной всадника, окрашивая проявившиеся на небе перистые облака в розовый цвет, когда Глеб постучал в щеголявшие свежеструганными досками ворота. Как пить дать работа молодых.
— Эгей! Есть кто живой?
Над головой переливчато свистнули. Верхом на заборе сидел Никита с неразлучным арбалетом и рассматривал гостя.
— Кто такой? Куда идешь?
— Да свой я, свой. Открой дверь.
