— Сломался? — без надобности спросил он водителя. Тот апатично кивнул.
— Когда будет следующий?
— Завтра, — сказал водитель, повесил на плечо сумку и вышел следом за индейцами.
— Чудно, — пробормотал Сергей. Пассажиры уходили в сторону Камири. Последним брел, ругаясь и размахивая руками, шофер.
— Ладно, поедем автостопом, — сказал Сергей и уселся в жидкой тени на обочине.
Ждать пришлось недолго. Он услышал нарастающий гул мотора, и вскоре из-за поворота вылетел открытый джип, рыжий от ржавчины, с намалеванным на борту разноцветным пацификом. Сергей вскочил и изо всех сил замахал рукой.
За рулем сидел какой-то малолетний хиппи. Сергей сомневался в том, что он хороший водитель, но выбирать не приходилось.
— Подбросишь в сторону Санта-Круза? — спросил он.
— Конечно, — радостно ответил хиппи, — до самого города подвезу, мне туда же.
Сергей облегченно забрался в машину.
— Я Бу, — сказал хиппи, — а тебя я знаю: ты тот русский, который нашел в гостинице труп. Удираешь от полиции?
Сергей поперхнулся сигаретным дымом и закашлялся.
— Вообще-то меня отпустили, — сказал он. — Меня даже подозревать не в чем.
— Так их не волнует, — откликнулся Бу. — Главное, чтоб было на кого повесить труп. Хотели на меня, чтоб заткнуть мне рот, но тут ты подвернулся. Они же не могут написать в протоколе, что учителя задрала эта монастырская зверюга, за такое всех в дурдом упекут. Вот и пришлось искать, на кого свалить… Ах, черт! — Бу резко ударил по тормозам, и Сергей второй раз за день приложился носом. — Вот я болван, осел…
Он резка вывернул руль. Джип с визгом развернулся на сто восемьдесят градусов и помчался обратно.
— Если я сейчас уеду, они точно решат, что это я сделал, — пробормотал Бу. — Как же я не подумал… Надо скорее вернуться, пока они не обнаружили!
— Слушай, может, я выйду? — осторожно спросил Сергей. — Мне все-таки в Санта-Круз надо…
Бу замотал головой.
— Ты здесь ничего не поймаешь, — сказал он, — это со мной тебе повезло. Сядешь завтра на автобус и нормально доедешь…
Сергей вошел в опостылевшую уже гостиницу. Сегодня здесь было тихо, то ли закончился перерыв между вахтами, то ли нефтяники просто разъехались кто куда. Сергей дернул колокольчик у стойки портье, огляделся и вздрогнул: из полутьмы бара на него надвигалась большая белесая тень.
— Я нашел вам такую хорошую лодку, обо всем договорился, а вы даже не заглянули ко мне, — укоризненно сказал Сирил Ли. — Отличную вы нашли себе компанию. Старичок-маразматик и недошаман, развлекающий туристов сказками о Силе Джунглей. Представляю, что они вам наговорили!
Сергей сел и уставился на американца.
— Так уж и представляете? — спросил он. Сирил вздохнул.
— Они вам понравились, эти мистики с буйным воображением?
— Да.
— И вы готовы сейчас пойти на подвиги и наделать глупостей, чтобы им помочь…
— Слушайте, Ли, — раздраженно сказал Сергей. — Я не знаю, кто вы такой и чего хотите…
— Я хочу, чтобы вы поехали в Ятаки и рисовали там индейцев, — задушевно объяснил Ли. — А чуть позже добрались бы и до монастыря. Вы же за этим приехали? Вот и рисуйте. Наши желания совпадают.
— Вы мне не нравитесь, Сирил. А вот старикан Морено и Ильич… Да, вы угадали, они мне симпатичны.
— Они морочат вам голову.
— А вы нет? — развеселился Сергей. Он встал, прошелся по бару. Остановился над американцем, нависая над развалившейся в кресле тушей. — Юлька у вас? — по наитию спросил он.
— Синьорита Морено находится в туристическом лагере неподалеку от Ятаки, — чопорно ответил Ли. — С ней все в порядке. Девочка наслаждается жизнью и ничего не подозревает.
— И долго она будет наслаждаться?
— А вот это зависит от вас…
Сергей сердито дернул плечами.
— Вы поймите, — с напором заговорил Ли, — местные жители могут сколько угодно плести заговоры, возмущаться засильем американцев и мечтать от нас избавиться. Но наш контроль над Чиморте ничего не изменит для них. Просто все станет несколько аккуратнее.
— Я думаю, вы врете, — сказал Сергей. — Я думаю, вы ничем не отличаетесь от конкистадоров. Просто тем было нужно золото, а вы согласны брать нефтью и бананами какими-нибудь или кокаином.
— С кокаиновыми баронами мы боремся, — двусмысленно заметил Ли.
— Короче, я бы предпочел, чтобы эта зверюга и дальше спала.
— К сожалению, это невозможно. Извините, мистер, но если вы откажетесь с нами сотрудничать, вашей подруге придется плохо. Кроме того, разве шаман не сказал вам? Цепь событий уже началась, и ее не разорвать. Рано или поздно вы окажетесь рядом с башней, хотите вы того или нет. Даже если вы решите уехать… — он взглянул в лицо Сергея и просиял: — О, я вижу, вы уже пытались. Тогда вы понимаете, о чем я говорю. И я надеюсь, что вы примите правильное решение. Вы же цивилизованный человек! Вы понимаете, что это просто негуманно по отношению к миллионам людей?
— Да. Понимаю, — сказал Сергей.
Оставив рюкзак у стойки, он вышел из гостиницы, узким переулком спустился к реке и сел на выбеленных солнцем мостках. По непроницаемой желтой воде плыли радужные бензиновые кольца. Чуть выше по течению какой-то старик в котелке стоял по пояс в воде, выбирая сеть, и над ним кружила цапля. Зеленая колибри металась над кустом, обсыпанном мелкими красноватыми цветами. Бледное горячее небо нависало над Камири, как брюхо огромного животного.
Ла-Игера, октябрь, 1967 год
Короткая спичка прилипла к липким от пота пальцам сержанта Марио Терана, и он никак, никак не мог ее стряхнуть. Мысленно он повторял приказ: преступника необходимо казнить, по радио уже передали, что он погиб в бою, поэтому стрелять надо в туловище, ни в коем случае не в лицо.
— Вы уроженец здешних мест? — неожиданно спросил Родригес, и Марио Теран торопливо замотал головой.
— Моя семья из Санта-Круза, синьор, — сказал он. Упоминать о многочисленной родне, живущей между Камири и Лагунильясом, почему-то не хотелось.
Агент ЦРУ довольно кивнул.
— Да, еще, — едва слышно добавил он. — Если заденете кисти рук, я расстреляю вас лично.
Родригес вышел, и Марио остался наедине с команданте. Как ни тихо были сказаны последние слова, Че Гевара, похоже, услышал их — он посмотрел вслед с презрительной усмешкой, и лишь потом перевел взгляд на Марио.
— Я рад, что так получилось, — неожиданно сказал Че. — Я сдался, поддался отчаянию и свернул с прямого пути. Знаешь когда?
Марио помотал головой.
— Конечно, не знаешь, — сказал Че и прикрыл глаза.
…Старшая дочь старухи, пасшей коз, была карлица, младшая — психически больная, да и сама старуха, наверное, была слаба разумом. Иначе не стала бы говорить с чужаками о том, что младшая дочь посвящена Святому Чиморте и скоро отправится в монастырь; не жаловалась бы, что из-за действий партизан все пути перекрыты, что по округе бродят солдаты и спокойная жизнь кончилась, одна лишь надежда осталась — на заступничество зверя из болот да доброго кузена Онорато, тот, хоть и седьмая вода на киселе, а пропасть не дает, навещает. Инти пересказал Че смутное старушечье бормотание. Партизаны заплатили ей за молчание. Они все еще пытались найти поддержку у крестьян, но уже не надеялись, что кто-то может не выдать их — из сочувствия или хотя бы за деньги. Надо было уходить.
