— Я польщен, — изобразив что-то вроде поклона сидя, я широко ухмыльнулся, — из всех зеленокожих и клыкастых варваров, ты самый приличный, по крайней мере, не сморкаешься в рукав и не брызгаешь слюной при разговоре.
Гром хотел что-то ответить на мою колкость, но нам помешали — до моих чутких ушей донеслись приглушенные коврами звуки шагов и одна из дверей в гостиную распахнулась, а на пороге возникла девушка. Принадлежала она к той же расе, что и мой собеседник (наверное, та самая сестра) и оказалась одета весьма легко — длинная свободная рубашка до колен, четко облегала стройную длинноногую фигуру, больше подчеркивая все достоинства, чем скрывая их. Да и тонкая ткань этому не способствовала. Длинные черные волосы девушки оказались растрепаны и спутаны, а сама она держалась одной рукой за опущенную голову, а другой за косяк, болезненно морща симпатичное, еще немного детское личико.
— Гром, ты не мог бы орать потише, а то и без тебя голова раскалывается, а от твоего голоса вообще кажется, что молотом лупят! Да и с чего ты раскричался с утра пораньше? Ведь посетители бывают только вечером!
— Глаза раскрой, не видишь — друг у меня в гостях, — буркнул, оборачиваясь, орк, — между прочим, и тебе знакомый, помнится, именно его ты пыталась дергать за длинные уши, залезая на колени.
Услышав последнюю фразу, девушка резко вскинула голову, устремляя взгляд в нашу сторону и немедленно расплываясь в радостной улыбке, как только рассмотрела меня.
— Дядя Тир!! — Издав радостный вопль, которому не помешала и больная голова, подбежав, она с размаху плюхнулась мне на колени, отчего я болезненно охнул — сестра Грома, уже весила примерно столько же, сколько и я, если не больше, а в будущем могла вырасти такой же высокой, как и брат. А уж объятья у нее оказались и вовсе костедробительные, в чем я убедился на собственным опыте.
— Ты бы хоть оделась нормально, прежде чем прыгать на Тира, — рассмеялся орк, явно забавляясь выражением моего лица, — да и хватит его душить, а то я без гостя останусь!
— Где ты был? Почему не навещал нас так долго? Я так соскучилась! И поиграть здесь не с кем! Ты у нас надолго? — душить меня перестали, но вместо этого, девушка, в этот момент больше похожая на ребенка, принялась меня теребить как мягкую игрушку, под громогласный хохот брата, не забывая обрушивать на меня поток слов. Огромные зеленые глаза радостно сияли и под их взглядом, я почувствовал, что сам расплываюсь в счастливой улыбке.
Похоже, я слишком хорошо адаптировался и перенял образ мышления эльфов — как раса весьма малочисленная, лесные жители очень трепетно относятся к детям, буквально дрожа над каждым. Если в семье родился ребенок, то он может рассчитывать на заботу и нежность не только со стороны родителей и близких родственников, но и всего Дома, поскольку такое событие становится настоящим праздником. Не дай боги кому обидеть маленького эльфенка — мстить будет вся раса, не считаясь с положением обидчика. В большинстве случаев, трепетное отношение распространяется даже на детей самых злейших врагов — темных эльфов. Поэтому, нет ничего удивительного, что Тировит однажды оказался в роли няньки для тогда еще малышки, когда поправлялся от ранения в доме Грома.
Впрочем, это только одна из причин моего стремительно улучшающегося настроения. Другая — настоящий фонтан искристой радости и счастья, обрушившийся на меня от девушки, даже без всяких на то усилий с моей стороны. Иниры — социальные существа и для хорошего самочувствия, нам обязательно необходимы сородичи рядом, которые поделятся своими положительными чувствами. Пусть я уже давно привык и смирился, что меня стараются избегать из-за вспышек внезапной ярости и гнева, причиняющих неудобство окружающим, но потребность ощущать направленные на меня положительные чувства никуда не делась. И сейчас я просто сидел и наслаждался, впервые за долгое время ощутив, что мне действительно рады. Даже тлеющая глубоко внутри в тисках несокрушимой воли, искра ярости, всегда готовая перерасти в бушующий пожар, почти исчезла под изливающимися на меня потоками счастья. И неважно, что между уровнем нашего развития целая пропасть — все разумные существа, способные мыслить и состоящие из живой плоти (ведь и я был таким когда-то), испытывают как радость, так огорчение.
— Ну прямо идиллия! — умилился орк, насмешливо хмыкая. — Ты не поверишь, как Тари меня доставала, желая узнать, когда к нам в гости снова зайдет дядя Тир и будет с ней играть. Влюбилась наверное!
— Дурак, — буркнула девушка, стремительно краснея и избегая встречаться со мной взглядом.
— Так, а ну марш нормально одеваться, и чтобы причесалась, а то вся голова на гнездо похожа, — скомандовал Гром, и пригрозил, — иначе не отдам твоего подарка, принесенного Тировитом.
— Какой подарок?!
— Если не поторопишься, то не узнаешь — себе заберу, тем более, такой!
— Не смей! — взвизгнула Тари, вскакивая с моих коленей и уносясь в ту же дверь, откуда и появилась, только босые пятки засверкали.
Проводив ее взглядом, мы дружно усмехнулись.
— Видал, какая красавица? А ведь ей всего четырнадцать лет исполнилось, — вздохнув, покачал головой Гром, — еще недавно под стол пешком ходила, а теперь меня догоняет по росту. Скоро замуж отдавать придется, — он опять вздохнул, — после смерти сестер и брата я над ней прямо трясусь, сейчас даже на улицу опасаюсь выпускать одну — сам видел в каком месте живем. Свои-то не тронут, знают, что прибью не только их, но и всех окружающих, если только пальцем притронутся, но всегда найдется какой-нибудь урод, что наплюет на все.
— Да уж, такой цветок и в такой помойке, среди отбросов общества, — кивнул я, — меня удивляет, что ты до сих пор еще здесь, а не переехал в более спокойное место.
— Увы, хоть я сейчас и обладаю неплохим запасом золота, но этого явно не хватит, чтобы купить дом в торговой или бронзовой части, а в серую не имеет смысла, поскольку там любят «погулять» детишки благородных, что, как ты понимаешь, почти одно и то же, если не хуже.
— А отослать к родне?
— К кому? — огорченно махнул рукой Гром. — К старшей сестре не пошлешь, поскольку она сама наемница и постоянно в разъездах, дома появляется раза три в год, если не реже. Родители неизвестно где бродят, поскольку скучно им сидеть на одном месте, а больше у меня никого и не осталось. Прошлая война с Осдорской империей унесла много жизней и почти всю родню, что жила здесь.
— Постой, у тебя же вроде дядя еще живет где-то, — вспомнил я, — так отправил бы к нему.
— В Лииб? С ума сошел?! Там скоро такое будет твориться, что скорее он ко мне с семьей приедет! — Раздраженно прорычал орк.
