Дальше мне только и оставалось, что вскочить верхом на Гаспара, направить тробора на врага, и вынудить его броситься врассыпную. Я бы на их месте и сам так сделал, поскольку Витязю и остальным троборам пришло в их шестеренчатые мозги вырваться вперед. И потому удар по вражескому порядку получился куда сильнее, чем если бы по нему клином ударил многочисленный отряд рыцарей с копьями наперевес.
Эпилог
Мы сидели в тронном зале дворца торла Гарданики. Блез, конечно же на троне, а остальные его сподвижники – Рейчел, Казимир, Орм Волчья Пасть, Мэри, виконт дю Эскальзер и я, за столом подле него. Вообще-то Блез несколько раз предлагал мне пользоваться троном по очереди.
- Лео, - говорил он, - твой вклад в нашу победу ничуть не меньше моего, а даже больше.
Но всякий раз я отказывался.
- Ну что, мои верные други, - сказал Блез Повелитель Троборов, - пришла пора определиться: что будет делать каждый из вас дальше?
Новое имя появилось у него разу после победы над Анандром Угольная Нога. Справедливости ради, никакого удовлетворения оно ему не принесло.
- Лео, - возмущался Блез, - ну какой из меня Повелитель Троборов?! Признаться честно, я и подхожу-то к ним с опаской. Почему я, например, не Святой Мститель?
- Издай указ.
- Указ?
- Именно. Ты теперь торл, и все свободное от фавориток, интриг, охот и войн время должен заниматься тем, что издавать указы.
- Это-то как раз понятно, - отмахнулся он – Но о каком указе говоришь ты?
Мы к тому времени праздновали победу над Анандром третий или четвертый день, и потому оформить мысли в слова мне удалось не сразу.
- «Повелеваю в понедельник величать меня Святым Мстителем, во вторник – Мастером Мечей, в среду - Солнцеликим, дальше придумай сам. А по воскресеньям я всегда буду Простоблезом».
- Да ну тебя!
Блез, когда обижается, несмотря на шрамы, усы и бороду, выглядит большим ребенком.
- Тогда извини, больше ничего в голову не идет. Наливай, авось поможет.
Давно успел обратить внимание - почему-то желудок не перестает работать даже тогда, когда голова уже не варит совсем.
- Господин виконт, давайте начнем с вас. Каковы ваши намерения?
- Я остаюсь, - с ответом Антуан не задумался. - Для начала приведу в порядок печатное дело – оно в Гарданике запущенно дальше некуда. После того как издам свои мемуары, возьмусь за науку: она здесь в зачаточном состоянии. На всю Гарданику всего три алхимических лаборатории, куда такое годится?! И уже только потом задумаюсь о будущем.
- Мэри?
Блез перевел взгляд на нее.
- Я госпожу Рейчел ни за что не брошу!
Ее страсть к Анандру перегорела давно, она в очередной раз влюбилась в дю Эскальзера, разлюбила его, и сейчас сердце Мэри было свободно.
- Понятно.
Блез посмотрел на меня, минуя Казимира и Волчью пасть, поскольку оба они уже смогли определиться. Казимир вообще успел развести бурную деятельность.
- Армия Гарданики нуждается в срочной реформации, слишком много у нас внешних врагов, - горячился он. – Мы должны взять все самое лучшее, что только имеется в мировом опыте ведения военных действий и сплавить с нашим собственным. А еще меня не покидает мысль ввести всеобщую воинскую повинность, не исключая детей и женщин. Но спустя какое-то время. Так сказать – в ближайших перспективах.
Орм Волчья Пасть продолжал заниматься вопросами внутренней безопасности, теперь уже на государственном уровне. И одним из первых его предложений было создание передвижного правосудия.
- Представьте себе - мчится по дороге караван, составленный из черных карет, зачехленных дыб, гильотин и виселиц, и сердца всех, кто его увидит, замирают от ужаса: вдруг по его душу!
Представляя сам, Орм едва глаза не закатывал.
- Ты хочешь, чтобы меня прозвали Кровавым Сатрапом?! – негодовал Блез. – Скажи еще, что я должен всех инакомыслящих извести!
- Политика, господин Повелитель Троборов, что внешняя, что внутренняя, чистыми руками не делается, - заставив Блеза поморщиться от имени, которое он ненавидел, сказал виконт Антуан. - Не сочтите за нравоучение, но чем быстрее вы осознаете эту простую истину, тем проще вам будет править.
- Да не буду я никого ни казнить, ни пытать, - отстаивал Волчья Пасть свою идею.
- И в чем тогда смысл такого каравана?
- В неотвратимости наказания, вот в чем! Замыслил какой-нибудь негодяй преступление, а сам по сторонам смотрит – не мчится ли уже караван к нему? Глядишь тогда и одумается.
- Лео, ты свое намерение покинуть Гарданику не оставил? – с надеждой посмотрел на меня Блез, после того как добился ответа от Мэри.
- Нет.
Голос мой был так тверд, как только возможно. Тем более, все у меня было четко распланировано. Первым делом необходимо избавиться от проклятых троборов, от которых просто житья нет, настолько они достали своим постоянным присутствием. Даже сейчас троборы толпились в зале, благо, что тот был велик. Кое-какие мысли по этому поводу у меня уже появились. Например, отправиться в морское путешествие, не взяв их с собой на корабль, чтобы осесть где-нибудь далеко. Понятно – это лишь временная отсрочка, затем они снова окажутся рядом. Причем убраться из Гарданики необходимо как можно быстрее. Не успеешь оглянуться, как наступит зима. Ладно Витязь, а если остальные три такие же, как и Гаспар? На одних только дровах разоришься. Поставить их на баланс Гарданики тоже не выход. Что может быть глупее – троборы не отстают от тебя ни на шаг, но в тоже время не являются твоей собственностью?
По дороге в теплые края необходимо заглянуть в Эгленмар. Во-первых, в нем находится крупный порт, откуда корабли отправляются по всему свету. А заодно взглянуть на Головешку: как он там?
Рейчел, узнав подробности разговора с Головешкой сказала.
- Все-таки иногда благие намерения ведут к благу.
- Поясни.
- Охотно, Лео! Судя по твоему рассказу Теодор стал мудрым. А все из-за перстня.
- Ты же сама говорила, что даже настоящий перстень Прежних добавить ум не в состоянии.
- Говорила, и впредь буду говорить. И все-таки дело именно в нем. Ведь благодаря ему Теодору удалось прожить жизнью многих людей в одном теле, пусть всякий раз и недолго, и из каждой извлечь урок.
- Особенно когда он был инкубом, - не сдержавшись, ухмыльнулся я.
- В том числе им. Что есть инкуб, как не концентрированный ловелас? Скажи, Лео, разве среди твоих знакомых нет людей, которые в молодости были записными сердцеедами? Затем они состарились, и стали женщинам неинтересны. Теперь им только и остается, что жить воспоминаниями. Они бравируют и хорохорятся, но внутри у каждого из них пустота.
- Можешь не продолжать, я и так все понял.
Достаточно вспомнить услышанное от попугая Головешки - если к сорока годам дом человека не наполняется детскими голосами, он наполняется кошмарами.
- Нет, Блез, я ухожу, - повторился я.
- Уважаю твое решение, Леннарт, - тяжело вздохнул Блез.
Что являлось еще одной причиной убраться из Гарданики как можно скорей: я – Счастливчик Леонард!
- Сам знаешь, моя казна сейчас находится в бедственном положении, но для тебя я выгребу из нее все, что осталось.
- Не надо ничего выгребать.
Не забывай, кто я есть – охотник за сокровищами Прежних. А еще меня зовут Счастливчиком Леонардом, и однажды мне обязательно повезет. У нас с Рейчел появится красивый уютный дом с фруктовым садом на берегу теплого моря. И детей не меньше, чем братьев у короля Охариса. А значит, кошмаров в нем не будет никогда.
