сидела на скамейке и стучала зубами от холода.
— Меня зовут Рус. Я ученик... ученик Роуля.
— Кто такой Роуль?
— Он... упырь. Очень старый упырь, — хмурясь, произнес парень.
— Откуда вы взялись?
— Видишь ли, мой учитель... — тут монотонный вой сбился, и в его нотках послышались визгливые нотки. — Мой учитель почуял паладинов и решил выяснить, чем они заняты в этой деревне.
— Можешь не продолжать, — помрачнела девушка. — Я вспомнила...
Рус кивнул и, поставив в сторону крем, обернулся к печи, где уже подходили заготовки для эклеров.
— Как тебя зовут? — спросил он, надев на руки прихватки.
— Тук, — тихо отозвалась девушка. — Тук «Темная вода».
— Ты владеешь магией воды?
— Нет, но у меня получаются хорошие отвары для лечения. Правда, после моих рук они темнеют сильно.
— Вот как, — хмыкнул парень и поставил готовые заготовки на стол. — Так... теперь булочки...
Парень подхватил поднос с шариками теста и поставил в печь.
— Надо попробовать ягодного сока в помадку добавить... — пробормотал парень.
Хоть он и не слышал разговора Хойсо и учителя, но он прекрасно представлял, что потребовал черт в обмен на свою помощь. Тогда он не сразу понял, для чего Роуль пытался пристроить к другу в ученицы ведьму, но затем выяснил, что магическая связь ученика и учителя может помочь вывести из самых далеких глубин стихии.
— Что случилось со мной, и почему я ничего не помню, после...
— Ты ушла во тьму. Слишком глубоко, — произнес парень, перехватив специально приготовленный кусок тонкой кожи. — По идее должна была уйти туда окончательно.
— Кто меня вытащил?
— Мой учитель... в смысле не он, а его друг — Хойсо.
— Он смог меня вытащить?
— Да. Для этого он принял тебя к себе в ученицы, — кивнул парень и сложил крем в свернутый кульком кусок кожи. — Другого выхода вернуться у тебя не было. Слишком глубоко.
— Вот как, — вздохнула девушка. — Какой он, этот Хойсо?
— Какой? — вздохнул парень и принялся наполнять эклеры взбитыми сливками. — Волосатый, невысокого роста, с пятаком и копытами...
— В смысле?
— В прямом. Он черт, — кивнул парень, осмотрев первый эклер.
— Я теперь ученица черта? — растерянно произнесла ведьма.
— Ну, да. Не самый плохой вариант, если так подумать, — произнес парень, взявшись за следующий эклер. — У меня учитель вообще — древний упырь. И по-моему он давно сошел с ума.
— А этот черт? Он тоже сумасшедший?
— Скорее всего да, но, по крайней мере, он не ест людей, — вздохнул парень. — Но вообще будь осторожней. Если Роуль называет его «старый хрыч», то ему не меньше, чем самому Роулю. В таком возрасте они все... немного того.
— А что ты делаешь?
— Эклеры и сладкие булочки с помадкой.
Вой упыря снова перешел на ультразвук, отчего девушка поморщилась.
— Он так смеется, — пояснил ученик. — Скорее всего придумал очередную шутку или проказу.
— Как ты можешь печь сладости под такой вой?
— Мне нужно отдохнуть и привести себя в порядок, — вздохнул парень. — Завтра сладостями заниматься времени не будет.
— А зачем тебе вообще этим заниматься?
— Следующей ночью придут горные совы-оборотни, — с усмешкой произнес Рус. — Если им не оставить сладостей, они будут сильно недовольны.
— Кто придет?
— Совы-оборотни, — улыбнулся парень. — Водятся тут такие...
***
Глава 16
Рус задумчиво хмыкнул, но не отвел взгляда от руки. На ней колыхалось четыре нити, и с трудом проявлялась пятая.
— ...Меня в поле вывезли, когда это произошло. Дальнее, его только под сенокос использовали. Там и оставили. К родителям на похороны меня так и не пустили. Боялись, что я их подниму.
— То есть ты вообще никак дар не контролировала?
— Я и сейчас его не очень контролирую, — пожала плечами Тук. — Так, только направить куда-нибудь.
— А ты пробовала тренировки? — спросил парень. — Сжать силу, добиться устойчивого проявления?
— Нет, а зачем? — удивленно спросила девушка.
— Чтобы плести плетения или создавать конструкты, нужен хороший навык контроля, — начал пояснять парень. — Я тренировался около месяца, прежде чем у меня начало получаться хоть что-то.
— И в чем заключается твоя тренировка?
Парень оторвал взгляд от руки и развеял нити. Он взглянул на дорогу, ведущую с холма к большому постоялому двору, и отпустил поводья.
