Казалось, Магадон его не слышит. Его лоб избороздили морщины и разбухшие вены. Гномиха снова закричала. Магадон улыбнулся. Он получал удовольствие, подчиняя других своей воле.
— Хватит, Магз, - повторил Кейл. - Мы узнали всё, что нужно. Мы уходим.
Магадон не остановился. Гномиха начала дрожать. Капилляры в её глазах лопнули, залив их красным.
— Магз, хватит! - крикнул Ривен. - Хватит!
Убийца схватил Магадона за плечи и оттащил его от жертвы.
Магадон зарычал, развернулся к Ривену. Тот вытащил клинок и приставил его к горлу товарища одним неразличимым движением.
— Помедленнее, Магз, - мягко сказал он.
Ярость покинула взгляд Магадона. Его зрачки вернулись на место.
— В порядке? - спросил его Кейл, положив руку на плечо.
— Да, - ответил Магадон. - Прости, Ривен.
Ривен опустил саблю, кивнул.
Магадон оглянулся на гномиху, её маленькое тельце содрогалось, лёжа на полу. Он отвёл полный раскаяния взгляд.
— Не сдавайся, Магз, - сказал ему Кейл. - Я понимаю твою борьбу.
— Ты не можешь, - ответил Магадон, ничего больше не объяснив.
Кейл не знал, что ещё сказать.
Созданные им каменные полусферы содрогнулись от новых ударов.
— Погаси свет, - сказал он и нарисовал в сознании холм недалеко от Элгрин Фау.
Свет померк, и возникли тени.
Кейл вздохнул свободнее, его раны начали заживать. Он прочитал контрзаклинание, растворяя магию, которая мешала магическому перемещению.
Как только он сделал это, в комнате появились пятна черноты и телепортировались великаны с мечами в руках и насилием в глазах. Тени нежити, более не сдерживаемые светом, начали сочиться внутрь через пол, потолок, стены.
Кейл не обратил на них никакого внимания, окутал себя и своих товарищей сумраком и переместился сквозь тьму к Элгрин Фау, покинув Сумеречную Чашу.
29 уктара, год Грозовых Штормов
В свете зари они увидели дым на горизонте. Едва уловимый запах гари повис в воздухе. До Саэрба по-прежнему оставалось несколько лиг на восток. Дым виднелся на северо-востоке, не из Саэрба, со стороны имения Корринталей. Абеляр не стал собирать людей для Встречи Рассвета. Он смотрел на дым, и его сердце и разум были в полном смятении.
— Это не может быть Форрин. Мы бы заметили его войска.
— Согласен, - сказал Эндрен, и Абеляр услышал беспокойство в голосе отца.
— Это может просто гореть подлесок, - заметил Регг.
Абеляр кивнул, но разрастающаяся дыра у него в животе изобличила неискренность жеста. Запах не был похож на горящий подлесок. И даже если войска Форрина пока не достигли Саэрба, он знал, что на поместье мог напасть отдельный отряд разведчиков или всадников. Форрин уже продемонстрировал свою готовность нападать на гражданских.
Какое-то время Абеляр, Эндрен и Регг в молчании смотрели на дым, пока остальной отряд собирался в путь. Рука Абеляра потянулась к его святому символу. Он предпочёл верить, что дым шёл не от имения Корринталей. Он сомневался, что Латандер даровал бы чудо в деревне, а потом вернул бы ему отца лишь для того, чтобы в итоге Абеляр не успел вовремя попасть к сыну. Но эта вера не развеяла его страх.
— Садитесь в сёдла, - сказал он отцу и Реггу, а затем подозвал к себе Джиирис. В её зелёных глазах отражались все его опасения. Она понимала, что может означать этот дым. Все понимали. Абеляр взял себя в руки и сумел заговорить ровным голосом.
— Скачите в Саэрб. Главное войско Форрина мы опережаем. Эндрен, Регг, Роэн и я возьмём четыре десятка людей, чтобы проверить... дым.
Она кивнула, потянулась, чтобы коснуться его руки, но сразу же замерла.
— Я бы предпочла поехать с вами.
Он покачал головой.
— Нет. Скачи с отрядом в Саэрб и организуй эвакуацию. Отец Регга в Оукхэвене, и он болен. Пошли людей, чтобы убедиться в его безопасности. Затем отправь весточку знати, что мы собираем войска на западном берегу озера Веладон. Удостоверься, что они знают — с нами мой отец, и это он собирает людей под свои знамёна.
Джиирис кивнула.
— А потом?
— Зависит от нашего числа, - вклинился Эндрен. - И количества войск Форрина. Оценим, когда соберутся люди.
Абеляр сказал:
— Встретимся там. Будь осторожна, Джиирис. Там уже могут быть налётчики.
Она опустила взгляд, кивнула.
— Мне жаль, Абеляр.
Он отказался понимать смысл этих слов.
— Оставайся в свете, - сказал он ей.
Джиирис посмотрела ему в глаза, выпрямилась.
— И вы, милорд.
Отряд разделился. Большая часть людей поскакали на восток, в Саэрб. Абеляр, Эндрен, Регг, Роэн и ещё четыре десятка воинов направились на северо-восток к дыму, в сторону имения Корринталей, к Элдену.
Они пустили коней галопом. Абеляр пытался быть внимательным, чтобы не проглядеть никаких следов налётчиков, но не мог сосредоточиться. Трава и деревья расплывались перед его глазами.
Люди разговаривали мало, и молчание говорило само за себя. Абеляр чувствовал себя оглушённым, онемелым. С каждым шагом Ранней Зорьки он чувствовал, как постепенно рассыпается на части. Он не мог прекратить представлять себе чудовищную кончину своего сына. По его щекам текли слёзы, и он отпустил поводья Зорьки, дав ей волю. Кобыла оторвалась от остального отряда. Абеляр услышал, как остальные товарищи кричат ему вслед, но проигнорировал их. Он должен был увидеть. Должен был узнать.
И должен был узнать первым.
Пока он нёсся по лугам и лесам, которые знал достаточно хорошо, чтобы соориентироваться даже во сне, запах дыма стал сильнее. Облака закрыли солнце. Горло пересохло, когда он приблизился к знакомому холму, откуда можно было увидеть имение. Он придержал Раннюю Зорьку, поднялся на холм, и перед ним открылась картина разрушения.
— Нет, - произнёс он, и слёзы потекли снова. Он ожидал этого, но ожидания не смогли подготовить его к увиденному воочию.
Он пришпорил кобылу, и она понеслась вниз по склону, к поместью.
Створки ворот валялись на земле, втоптанные в землю. Караулка была залита высохшей кровью. Особняк и казармы сожрало пламя. От обоих зданий остались лишь чёрные остовы из камня и дерева, ещё излучавшие тепло. Поселение стояло нетронутым, но молчаливым и безлюдным. Конюшни тоже уцелели, но лошадей в них не было. Абеляр направил Зорьку к воротам. Он не увидел тел.
Может быть, почти все они убежали. Может быть, Элден прямо сейчас находится в безопасности в Саэрбе.
— Эй! - позвал он. - Кто-нибудь!
Из-за особняка вспорхнула в воздух стая ворон, напуганная его криком. Вороньи крики насмехались над его надеждами. У Абеляра сердце подступило к горлу.
