Глава 29
Я забрался в кусты и начал наблюдать за хижиной. Периодически из строения выходил Пликс, совершая обычные действия по хозяйству. Сначала он нарубил дров, потом что-то таскал, после зашел в конюшню и там возился какое-то время. Его жена Ильга вышла с младенцем на порог и, усевшись на небольшую скамеечку, грелась под лучами солнца. Королева так же покинула хижину и продолжала отчитывать дочку, на что та отвечала традиционную фразу: «Ну, мама». Вскоре к ним присоединилась Эйтелина и принялась что-то упорно доказывать, но королева топнула ножкой и распорядилась седлать лошадей.
Неожиданно из леса появилась знахарка. Мида приехала в гордом одиночестве, и мне стало интересно, где она потеряла внучку. Я прислушался и смог различить возмущенный возглас знахарки. Она ругала меня на чем свет стоит, а после присела на скамеечку и выглядела очень расстроенной.
Вот не знаю почему, но я напрягся. Раньше не замечал за собой приступов паранойи, но сейчас мне почему-то показалось, что знахарка возлагала на меня какие-то надежды. И не в плане замужества точно, потому что ее слова о женишке выглядели простой шуткой. Тогда вопрос, почему ее так взволновало мое отсутствие? Не потому ли что она договорилась с конунгом сдать меня на его суд? Тогда понятно, куда делась Нидалия — сидит под охраной и ждет возвращения бабушки с потенциальным пленником. Что ж это за мир такой, где все продают и бьют в спину? За что? Вот от знахарки я не ожидал подлости. И если ведуна, с его ошибкой в плане моей реабилитации можно причислить к старым маразматикам, то тут предательство чистейшей воды.
Вскоре Пликс оседлал двух кобыл и три всадницы направились в сторону тропинки. Заехав под деревья, они двигались медленным шагом, и я рассчитал траекторию, чтобы подойти к ним поближе. Если я правильно понимаю, то они должны проехать невдалеке от того места, где меня ждут Ворон и Буран.
Я спрятался за ствол дерева и слышал щебетание королевы, которая трещала не умолкая. У меня сложилось впечатление, что так она гонит от себя затаившийся в душе страх. Мирьяна попросила маму замолчать, но терпения Эргалины надолго не хватило, и вскоре она вновь заговорила:
— Скажите Мида, а почему вы так расстроились из-за того что Мих-Костóнтис покинул нас? Он выполнил часть договора и привел нас в ваш домик.
— У меня Нидалия под замком сидит, — мрачно произнесла знахарка. — Я хотела, чтобы он помог ее вытащить, а этот… даже не знаю, как его назвать, сбежал! А виноваты в этом вы! Как можно было подумать, что я вас похищаю?
— Но вы мне ничего не объяснили, — оправдывалась королева. — Что я должна была думать? Меня увезли куда-то в чащу. Подальше от мужа…
— Ох, Эргалина, вроде взрослая женщина, а ведете себя как ребенок.
— Мих точно так же сказал, — призналась королева. — И в чем же заключается мое детское поведение?
— Неважно, — отмахнулась знахарка. — Сегодня надо успеть доехать до древних камней. Оттуда отправим весточку вашему мужу и Аль-йорду. Скажите, что захотели посмотреть на это место. Кстати, надо договориться с ведуном, пусть даст вам маленький кусочек алтаря.
— Но вы когда вы только приехали, то сказали, что договорились с ярлом Кор-ивергом о нашей защите, — напомнила Мирьяна.
— Ярлу нужен Мих. Это он захватил Нидалию в плен. Я надеялась отвлечь его и вместе с Мих-Костóнтисом освободить внучку, — сказала Мида. — Сейчас вам в поселении ивергов появляться опасно. Он может на меня обидеться за то что не привела с собой его кровника и убить пленницу. Поступим так, как советовал Мих. Ведун не даст вас в обиду, и приструнит конунга и ярла.
Неожиданно из леса вышли несколько ваннов. Судя по цветам на щитах они принадлежали роду иверги. Впереди стоял высокий широкоплечий мужчина в кольчуге. Я его видел весной, во время боя с братьями-ивергами и Эриком. Предводитель воинов осмотрел процессию и спросил:
— Разве мое поселение находится не в другой стороне?
— Ярл Кор-иверг, что вы делаете так далеко от родного дома? — воскликнула знахарка. Кор-иверг оскалился и произнес:
— Да вот решил проверить, как ты чтишь кровное родство, вот и пошел за тобой следом. Мида, ты совсем не ценишь жизнь внучки? Куда делся Мих? Или он спрятался тебе под платье?
— Кор, вынуждена тебя огорчить, он уехал до моего приезда, — сообщила знахарка.
— И куда же, если не секрет?
— Я не знаю, — пожала плечами Мида. — Когда я вернулась, его не было. Он говорил, что будет пробираться в озерный край самостоятельно.
— Нет Мида, это я вынужден тебя огорчить, — усмехнулся ярл и, махнув рукой, подозвал воина, который тянул на веревке Нидалию. — Если ты не приведешь колдуна, я буду резать твою внучку на кусочки.
— Ты не поступишь так с женщиной из свободных ваннов, — сказала знахарка. — Люди тебя не поддержат.
— О! ты права, свободную резать не стану, но ты кое-что забываешь, она амазонка — наш враг, и свободные ванны полностью на моей стороне.
— Никалия служит мне, — заявила королева Эргалина. — И только я решаю, жить ей или умереть. Или вы намерены развязать войну между западными и восточными ваннами?
— Ну зачем же сразу войну? — усмехнулся Кор. — Можно начать охоту на колдуна, который похитил королеву и ее дочь, а когда мы его нашли, он сжег несчастных огненным шаром и сбежал. Я гнался за ним, но разве обычному человеку под силу справиться с трусливым колдуном, который бегает от демонов? Именно поэтому я расскажу правдивую историю вдовцу Бар-дьйору о том, как Аль-йорд послал Уля-найденыша вернуть королеву в город, но Мих-Костóнтис убил десять воинов при помощи колдовства и попытался похитить любимицу восточного конунга. А когда мы ему помешали, сжег королеву и…
— Кор, ты что совсем разума лишился? — удивилась знахарка. — Ты что несешь? Королева тут при чем? Ты действительно думаешь, что кто-то поверит в эту чушь? Ведун…
— Ведун скоро сдохнет, — злорадно произнес ярл. — Недавно мы поймали и выпотрошили одного жреца. Покопавшись в его вещах, Юрга-шаман заявил, что нашел способ победить ведуна. Одноглазый не доживет до рассвета.
— А ведун тебе, чем не угодил? — удивилась Мида.
— Когда чужак убил моего брата Эрика, этот всезнающий старик встал на его защиту и мне пришлось покинуть город без головы кровника, — рыкнул Кор. — Но я ждал, и боги предоставили мне возможность отомстить. Я услышал, как Уль смеялся над бегством чужака от демона. Я заплатил скальдам, чтобы они сложили сагу о том, как Мих-Костóнтис улепетывал, словно заяц. Я надеялся смешать его имя с грязью и тогда ведун вынужден будет отречься от убийцы моего брата.
— Но бой между Эриком и Михом был честным, — произнесла Мида.
— Он колдун. Юрг-шаман подтвердил, что он творил чары и так побил Эрика, — заявил Кор-иверг. — Никто не мог победить Эрика. Слышишь, никто. Я спущу шкуру с этого мерзкого чужака и набью его пасть горячими углями…
— То есть в личный поединок с ним ты вступать не хочешь? — с ехидцей поинтересовалась знахарка.
— Зачем поганить честную сталь его гнилой кровью. Я отрублю ему руки и ноги и вырву язык, чтобы он не мог колдовать, а потом медленно накормлю его углями, а когда он в мучениях сдохнет, я сделаю из его черепа чашу и буду плевать в нее каждый раз, когда вспомню о смерти брата.
Я слушал откровения ярла, и мне становилось не по себе. Это не человек, а душевно больной психопат. По нему палата № 6 плачет. А его рассуждения о чаше вообще не поддаются объяснению. Ну ладно в Земной практике были подобные прецеденты, тот же самый Святослав. Но там из чаши пили, а тут собираются делать плевательницу, как в стоматологическом кабинете. Я решительно с этим не согласен! Нет, я, конечно же, не хочу, чтобы из моего черепа пили вино или эль, но чтобы плевались! Гадость-то какая!
Мне вдруг снова захотелось домой, под бок к жене, с которой я прожил бок о бок почти сорок лет. Хочу вновь поторчать в Московских пробках или покачаться в вагоне метро. Главное оказаться подальше от этих ненормальных ваннов с их непонятными представлениями о справедливости.
