Измененный пел и магическая энергия, словно идя на зов, напитывала собой рисунок все больше и больше, насыщая его до определенного предела, указанного волей колдуна. Когда яркость свечения достигла пика, песня зазвучала тише и медленнее, постепенно уменьшая давление потока, а кое-где Бран даже старался оттянуть на себя излишки, чтобы сбалансировать выстроенную им систему. Так, постепенно, пляска магии прекратилась, свечение угасало и, наконец, исчезло вместе с рисунком, впитавшись в тело.
Хитрец еще какое-то время наблюдал, как края порезов сходятся, превращаясь в красноватые полоски шрамов, как прямо на глазах пузыри лопаются и высохшие струпья отваливаются, а на их месте нарастает новая розовая кожа. Вместе с тем Грав Ласкон худел, теряя массу. Значительная часть запасов организма шла на воссоздание плоти. Самый ответственный момент настал, когда у молодого барона возник сильный жар и часть необходимых веществ начала выходить вместе с потом. Пришлось срочно вмешаться, корректируя энергетические токи. Слава Богам обошлось. Ласкон мерно задышал. Его бессознательное состояние перешло в обычный спокойный сон. Измененный не выдержал и облегченно выдохнул, смахивая рукой испарину со лба. Давно он так не перенапрягался.
Бран поднялся на ноги и поплелся в соседнюю комнату. Он подумал, что надо попросить Долору сменить под Ласконом мокрые простыни и можно сказать, дело сделано. Единственное - из-за ошибки придется потратить дополнительное время и усилия на приведение физического состояния барона в норму, но это ничего. Пара дней усиленного питания, немного магической подпитки и все. Будет словно новорожденный.
Стоило Хитрецу показаться на глаза членам отряда, как дружинники сразу забросали его вопросами. Бран отмахнулся. Говорить совершенно не хотелось. Он устало присел на лавочку у стены и закрыл глаза.
Люди не дождавшись ответа, одновременно вскочили и ринулись проверять здоровье своего господина. Фиш перед самой дверью опомнился и зашикал на подчиненного и Зурима. Десятник тихонько приоткрыл створку и охнул. Подошедшая хозяйка дома тоже не осталась безучастной и громко возмутилась.
- Ты что, близорово твое отродье, с мальчиком сделал? Одни кожа да кости остались! Да краше на тот свет отправляются! Ох, зря я тебя тогда не прирезала!
- Долора не ори. Прошу. Лучше смени постель на сухую, а потом сходи, купи мяса и вина. Деньги мы тебе выделим, - открыв глаза, попросил Бран.
- Где я в такую пору мясо отыщу? - возмутилась женщина.
- Ты зубы мне не заговаривай, Долора. Никогда не поверю, что не ведаешь, у кого раздобыть в вашем районе свинку или пару куриц. На вот, два герба на покупки. Лард и Флард помогут дотащить и оберегут от беды на улице.
Хозяйка дома фыркнула, но деньги взяла. После чего достала из сундука простынь и исчезла в комнате со спящим бароном.
- Ты, десятник, не зыркай на меня, - заметив насупленный взгляд Фиша, выговорил Хитрец. - Все с твоим хозяином будет хорошо.
- Надеюсь на это, - пробурчал десятник и демонстративно сжал рукоять меча.
Измененный усмехнулся про себя. По иному реагировать на завуалированную угрозу он не собирался. По крайней мере, покуда интересы племени или обстоятельства не вынудят его к подобному шагу.
Глава двадцать третья.
Грав.
Проснувшись, открывать глаза не спешил. Вот так лежать и не чувствовать боли - истинное наслаждение. Меня даже не смущало то, что нахожусь не в своей постели. Хотя обычно испытываю дискомфорт и долго не могу заснуть в чужом доме, а если выбора нет, то утром стараюсь быстрее вылезти из-под одеяла, даже когда под боком длинноногая красотка.
Скрип заставил разлепить веки и посмотреть на нарушителя покоя.
- Не спишь, барон? - Хитрец с интересом глянул на меня.
- Не сплю, - прохрипел в ответ и, опираясь на локоть, приподнялся.
- Лежи. Тебе лучше пока не вставать, - Бран жестом велел улечься обратно.
- Попить дай, - попросил у колдуна.
Хитрец достал откуда-то из недр плаща знакомую флягу и протянул.
- Воды нет что ли? Воняет непонятно чем, - пожаловался, когда в нос шибанул густой и неприятный травяной аромат. Нехотя сделав несколько глотков, я закашлялся.
- Вчерашняя гадость?
- Эта гадость помогла тебя вылечить. Так что пей.
Глотнув еще пару раз, вернул флягу обратно, после чего откинул одеяло и начал осматривать свои ноги в поисках порезов и ожогов. Вместо былых ран увидел нежную розовую кожу. Лишь кое-где слабо виднеются еле заметные шрамики.
Круто! На самом деле, круто! Земным докторам достичь такой скорости заживления долго еще не суждено, несмотря на все результаты в области медицины.
- Спасибо тебе огромное, - с чувством поблагодарил, на что Хитрец только кивнул.
- Барон, ты сильно ослаб, поэтому мы задержимся еще на один день, - сообщил неприятную новость измененный.
Я устроился поудобнее и расслабился. Как неприятно осознавать, но колдун прав. Чувствую себя, будто вагон разгрузил в одиночку и неделю не ел в придачу. Стоило подумать о еде, как желудок подал знать утробным урчанием.
- Скажу Долоре, что ты проснулся. Она разогреет обед и принесет, - услышал требование моего желудка измененный и отвернулся, собираясь выйти.
- Обед? Я что, так долго спал? - немного удивился я. Когда проснулся почему-то думал, что сейчас раннее утро, а оказывается продрых большую половину суток.
- Да, и неплохо будет, чтобы ты еще поспал. Во сне выздоровление проходит быстрее, - просветил меня Хитрец и покинул помещение.
Пару раз дверь скрипела, приоткрываясь. Наверняка Зурим и Фиш заглядывали, только я не открывал глаза. Притворился уснувшим. Навалилась апатия, и ни с кем разговаривать не хотелось. Из этого состояния заставил выйти запах обещанного обеда. В животе радостно булькнуло, и я перестал прикидываться. Рядом стояла Долора и держала в руках обмотанный полотенцем глиняный горшочек, из которого парило вкуснотищей. Интересно как она так тихо вошла? Даже не слышал звука шагов. Видать на какую-то минуту выпал в дремоту.
- Бедненький, - глядя на меня жалостливыми глазами начала женщина. - Всегда говорила, что связываться с этим мутантом опасно для жизни. До чего довел вас. Все соки выпил, отродье тьмы.
- За что ты его так не любишь? - Возможно, лезу не в свое дело, но любопытство победило корректность. В крайнем случае, извинюсь за бестактность, если замечу, что мои вопросы вызывают неприязнь.
