— Я согласен с тобой, Дух Вечности, — покорно и терпеливо сказал Хоргут. — Но все же…
Голос из облака прервал его:
— Аут нон тентарис, аут перфице![7]
Хоргут растерялся. Было ясно, что Дух раздражен его вопросами. Найдя в себе последние крохи самообладания и уже не рассчитывая на нужный ответ, он спросил:
— Дух Вечности, скажи нам, кто одержит победу?!
— Викторий нулла куам куае цонфессос анимо куокуе субяугат хостес…[8]
Багровое облако, освобождая Кареза, взмыло к потолку тронного зала, заискрилось тысячами мелких розовых искр и — исчезло. Обессиленный Хоргут уронил руки на подлокотники, но тут же собрался с силами и приказал Модрану:
— Приведи в чувство Кареза! Двенадцатая матра из пятого хуртала, со слов «Перспецуитас аргументатионе елеватур…»[9].
Карез довольно-таки быстро пришел в себя. Он не задавал лишних вопросов, поскольку содержание беседы с Духом Вечности прекрасно сохранилось в его голове. Спросил, тяжело переведя дыхание, только об одном — о самом главном:
— Мы получим Ассируса?
Хоргут, устало откинувшись на высокую спинку дубового стула, ничего не сказал. Вместо него ответил Модран:
— Если я правильно понял слова Духа, Владигор-Ассирус очень скоро будет в наших руках. Мы победим!..
— Если сами враги признают себя побежденными, — уточнил со вздохом Хоргут.
Владигор и Дорк не без труда выбрались на каменистый берег, но ссадины и синяки волновали их меньше всего. Куда важнее было узнать: удалось ли им проникнуть на остров незамеченными? Притаившись за большим серым валуном, они какое-то время внимательно вслушивались в рассветную тишину. Наконец Владигор кивнул Дорку — пора двигаться дальше. Они беззвучно и быстро скользнули к густым зарослям, начинавшимся в сотне шагов от полосы берегового прибоя, и вскоре оказались под темным сводом южного леса.
Здесь не было ни одной тропинки, терпко пахло гнилью и сыростью. Широколистные пальмы, обвитые лианами, возвышались над папоротниками. Колючие кусты цеплялись за одежду. То и дело приходилось перелезать через заросшие красноватым лишайником поваленные стволы огромных деревьев. Мелкая мошкара роилась над головой, липла к лицу, не давая вздохнуть полной грудью.
И все же они неустанно продвигались вперед, стараясь уйти подальше от побережья до того, как пираты предпримут активные действия.
Вдруг откуда-то издалека донеслись глухие барабанные удары. Вскоре им ответили другие, более звонкие и частые. Эта своеобразная перекличка длилась не очень долго, а когда она закончилась, Дорк предположил:
— Сообщают всем, что чужие драккары вошли в бухту.
Князь молча кивнул. Сигнальные барабаны были ему хорошо знакомы, поскольку такой же способ передачи срочных сообщений использовали дикие айгурские племена, досаждавшие синегорцам на восточной окраине княжества.
Когда одолели еще четверть версты, Владигор настороженно замер и поднял руку, предупреждая Дорка об опасности. Но Дорк уже и сам увидел: деревня дагбордов!
Впрочем, деревней ее можно было назвать лишь с большой натяжкой. На крошечной поляне — пять-шесть неказистых камышовых хижин, крытых широкими пальмовыми листьями. В центре поляны — выложенное черными камнями кострище, в котором, судя по всему, еще недавно пылал огонь, однако теперь угли едва тлели и рядом никого не было.
— Деревушка пуста, — шепнул Дорк. — Все поспешили на зов сигнальных барабанов. Похоже, Ронг задал им жару.
— Боюсь, дело не только в Ронге, — сказал Владигор, всматриваясь куда-то вверх. — Великан гневается…
Дорк проследил за его взглядом. Теперь, когда кроны деревьев не скрывали от них горные вершины, отлично была видна цель их вылазки — Гремучая Гора. К удивлению Дорка, сейчас над нею поднимался густой дым.
— О боги, — испуганно пробормотал Дорк. — Что это?
— Извержение огнедышащей горы, — объяснил Владигор. — Вернее, первые признаки того, что извержение скоро начнется. Мой Учитель рассказывал, как это выглядит и чем грозит…
Князь оборвал себя, решив, что не следует пугать своего названого брата излишними подробностями.
— Мы полезем прямо в эту огнедышащую пасть? — спросил Дорк, старательно, хотя и не очень успешно, изображая хладнокровное любопытство.
— Нет, — покачал головой Владигор. — Наша вылазка потеряла всякий смысл. Присмотрись к глазам Бордиханга… Его чудодейственные слезы испарились.
— Проклятие! — воскликнул Дорк. — Но почему? Из-за нас?
Владигор не ответил. Еще раз осмотревшись, он шагнул на поляну. Его внимание привлекли кокосовые пальмы, которые росли рядом с хижинами. Почти у каждой из них стебли огромных листьев были надрезаны, в подвязанные к стеблям глиняные сосуды медленно стекал белый сок.
— Ты знаешь, зачем это?
— И даже пить доводилось, — ответил Дорк. — Из этого сока делают пальмовое вино. Не очень вкусное, но крепкое.
— Верно, — кивнул Владигор. — По словам Урсулы, готовить это вино имеют право только ученики шамана. Значит, мы наткнулись на их жилище.
— Предлагаешь обыскать хижины, найти вино и как следует напиться? — Дорк пожал плечами. Он был явно раздосадован провалом их вылазки и не понимал, к чему клонит Владигор. — Я не возражаю. И повод хорош: у нас ничего не получилось…
— Не спеши расстраиваться, брат. Еще не все потеряно. Если здесь живут ученики, значит, где-то должна быть тропинка, которая нас выведет к шаману. Так?
— Пожалуй, — ответил Дорк. — И что дальше? Зачем тебе нужен этот старый хрыч?
— А затем, что у него наверняка найдутся слезы Бордиханга!
Дорк растерянно почесал свой лысый череп и буркнул:
— Хрен редьки не слаще: что к дракону в глотку, что к шаману в лапы.
Словно отвечая на его слова, под их ногами загудела и задрожала земля, послышался отдаленный грохот, а над Гремучей Горой всплыла черная туча дыма и пепла. Дорк, не видевший прежде ничего подобного, готов был упасть на колени и молить чужого бога о пощаде. Так бы, наверно, и поступил, если бы не поразительное спокойствие Владигора. Стоит и в ус не дует! Будто не земля под ногами трясется, не злые духи свирепствуют, а так, пустячки всякие, шалости детские!..
Ничего не поделаешь, пришлось Дорку загнать свои страхи в самый дальний уголок трепещущего сердца, изобразив на лице полное безразличие к происходящему. К счастью, подземный гул и тряска продолжались лишь несколько кратких мгновений.
