Король-поэт (ЛП) - Мьер Илана С.

Хендин склонился, упер руки в колени.

— Что там было?

Она вдохнула. Он впервые заметил ее усталость.

— Элиссан Диар не просто так медлит с коронацией до зимнего солнцестояния. Тогда Иной мир ближе всего к нам. Он хочет что-то устроить, — она покачала головой. — Пророчество туманное. Но даже в далеком Рамадусе боятся.

* * *

Позже Кай Хендин сидел один у огня. Он предложил Лин кровать в соседней комнате, и она согласилась, пообещав уйти к утру. Дверь со шторой отделяла ту часть дома, но хоть ткань была тонкой и с дырами, из-за нее не доносились звуки. Придворный поэт или тихо спала, или лежала под звуки бури, которая стала утихать.

Хендин знал, что не уснет. Не после ее слов. Все запуталось. Но он, к его удивлению, ощущал и радость.

Слезы еще текли по его щекам. Он заплакал, когда Лин рассказала новости, и не мог остановиться.

Джулиен Имара, попавшая в огонь Манайи, была жива.

Он был уверен, что видел, что она умерла. И Дорн Аррин…

— Возможно — я почти уверена — что если девочка выжила, выжил и он, — сказала Лин. Она поднялась на ноги. — Это давило на тебя. Я не знаю, где они сейчас… и в безопасности ли. Но Джулиен с меткой Валанира Окуна. Он дал ей это перед смертью. Отдал ей силу быть где угодно, и она это использовала.

— Тел не было, — его глаза наполнились слезами от шока и воспоминаний. — Ничего. Я искал утром там, где были костры.

— Тел не было, — ее голос стал холоднее. Нет, она согнулась, и он увидел печаль. — О, да. Порой это может быть признаком магии. Не всегда хорошей. Но в этот раз… архимастер Хендин, это хорошие новости.

И он сидел ночью у костра и плакал.

Хоть что-то уцелело. Хоть что-то хорошее.

Кай так отвлекся на новость, что чуть не забыл спросить то, что хотел. Она собрала вещи и шла к шторе на проеме, когда он вспомнил.

— Леди, — сказал он.

Она утомленно обернулась.

— Что такое?

— Прости, — сказал он. — Но ты сказала… я хотел бы узнать… о золотых метках. Что вызвало такие изменения.

Она застыла и заговорила после долгой паузы:

— Я расскажу. Но сейчас… — она посмотрела за него. Каю казалось, что Лин Амаристот пыталась убедить кого-то понять ее каждым своим словом, но говорила для кого-то другого, или хотела бы говорить так. — Может, и не важно, как это вышло. Важнее то, что это значит. Порой я не в этом мире и не в другом, — она улыбнулась. — Может, так было всю жизнь.

ГЛАВА 3

«Она пыталась меня соблазнить. Я отказался».

Слова всплывали в голове Рианны Альтерры, пока она шила платье своей леди, расчесывала ее волосы или следила за окружающими за ужином. Каждый день. Слишком много времени было для мыслей. И они возвращались к письму Неда. К первому, которое она получила с начала войны в Кахиши и перемен тут.

Слова Неда вернулись к ней, пока она сидела с Сендарой и другими женщинами в главном зале в стороне, пока шла церемония. Элиссан Диар сидел на позолоченном троне. Солнце из проемов у потолка светило на его волосы и лицо, и было красиво. Такие дни его радовали. Лорд прибыл с юга из богатого дома, чтобы поклясться королю в верности. Антин Ровер был из гордого рода, разбогатевшего на вине и оливковом масле, которым они торговали. Рианна видела своими глазами виноградники дома Ровер, когда ехала на лошади с отцом, отправляясь на юг зимой.

Лорд был сильным, загорелым, выглядел хорошо. С ним прибыли воины в обещании, что он мог помочь, если нужно. За ним была его леди в серебряном платье, которое должно было потрясать. Оно контрастировало с ее черными волосами.

Она пыталась соблазнить меня.

Что это значило? Она хотела бы отправиться с ним. Но не могла требовать этого, и чтобы он предал клятвы Лин Амаристот и Эйвару, даже от любви.

Я отказался.

Нед говорил просто. Это она ценила. Он не объяснял, потому что знал, что другие это прочтут. Она это знала. Но злилась. Хоть и верила, что он говорил правду. Ложь выглядела бы красивее.

— Она не такая и милая, — прошептала одна из женщин. Они смотрели на леди Ровер. Сендара Диар пожала плечами. Сегодня она была в лазурном шелке с подбоем из горностая. Посреди ее длинных волос была одна коса, куда Рианна вплела серебряную ленту. На ее шее было жемчужное ожерелье, которое когда-то принадлежало свергнутой королеве. Она скривила губы и сказала:

— Вряд ли она была вне этих земель. Вряд ли видела чужеземных принцев и общалась с ними.

Рианна склонилась над шитьем. Она не могла ехидничать. Она сдерживалась, и сегодня тоже так будет. Но она знала, что потом юная принцесса станет срываться, когда ее будут раздевать для сна. Она продолжит вымещать недовольство на Рианне и всех женщинах, а они будут и дальше делать вид, что не замечают. Если помешать возмущениям или веселью, можно получить наказание. Одну из женщин уже высекли. Она не могла работать, пока раны на спине не закрылись. А она просто не вовремя ухмыльнулась. Сендара берегла честь. Никто не хотел ее провоцировать.

Рианна надеялась, что после свадьбы им будет проще. Хотя от мысли, что она так долго пробудет в замке с этими людьми, ей хотелось плакать.

Нед написал, что у него там работа.

Работа была и у нее, в этом замке. Так вышло, и Эйвар сдался Элиссану Диару без сопротивления. И это была ее земля. Тамриллин, ее город. Она носила кулон матери, аметист на серебряной цепочке, скрытый под платьем.

Нед написал не только это.

Я бросил бы все, чтобы вернуться к тебе. Всю работу, какой бы она ни была.

Конечно, он не мог. Нед Альтерра был правой рукой Придворного поэта. Рианна не знала, прикажет ли Элиссан Диар казнить его сразу, но Нед не мог так рисковать.

Лорд Ровер опустился на колени перед королем. Элиссан Диар встал над ним с мечом. Он с серьезным видом касался клинком плеч мужчины. А потом Антин Ровер встал, поклонился еще раз и попятился. Он поклялся в верности новому королю.

Благоговейная тишина сменилась гулом активности, слуги вошли со столами и лавками. Вскоре им принесут фрукты, сыры и сласти в честь нового союза. Лорд Ровер и его леди будут сидеть в центре стола, их свита — по сторонам.

Элиссан подозвал дочь. Она хмуро пошла к нему, но была готова к этому. Он гордо представил ее как поэта и будущего Пророка, сообщил, что она споет. Одна из женщин принесла Сендаре золотую лиру, девушка встала рядом с отцом и начала. Ее голос чуть дрожал на высоких нотах. Гости не замечали, кивали и улыбались.

Сендара сияла рядом с отцом, ее волосы и горностай на горле сверкали. Она пела балладу о трагичной любви — предсказуемый выбор для девушки, не подходящий к теме дня.

Принесли миски нарезанных фруктов и тарелки хлеба и мяса. Этерелл Лир пришел в зал впервые. Он вошел решительно, направился к королю. За ним был Шут. Рианна не сразу поняла, что Сим Олейр с серьезным видом шагал, подражая Этереллу. За столом поднялось хихиканье.

Сендара пела все лучше, заставляя себя продолжать.

Этерелл, не оглядываясь, схватил Шута за воротник.

— Лучше так не делай, — он с силой отбросил Шута. Сим пошатнулся, закрыл лицо руками и завопил:

— Пощадите, милорд!

Сендара заканчивала песню. Она выглядела грустно, и Рианна невольно сочувствовала ей, хоть и не знала, почему. Ей вежливо похлопали, но большинство отвлеклось на Шута.

Этерелл уже забыл о Шуте. Он шептал на ухо королю. Дело было срочным. Но лицо короля не дрогнуло. Он кивнул, сказал что-то в ответ и хлопнул в ладоши.

— Вина гостям! — крикнул он. — Сендара, любимая, ты была чудесна. Такой голос. Она выступала при дворах на востоке.

Леди Ровер почти убедительно проявила интерес.

Элиссан улыбался дочери.

— Она будет первой женщиной, что станет Пророком. Да, было дело с Лин Амаристот, но то было против воли Академии. Метка леди Амаристот под вопросом, а Сендара будет законной. Королевой-поэтессой.