— А что касается второго вопроса, то позвольте объяснить вам вкратце. Сказки не всегда таковы, иногда они проявление прошлого, иногда лишь фантазии и бредни, но иногда это способ молодого мира донести до его обитателей нечто важное. Мои коллеги могут не согласиться со мной, однако я считаю, что сказки — это история мира, которую он создаёт сам.
— Вот этот огромный шар, плывущий в космосе, пытается что-то создать? — фыркнула Эну.
— Это тэя, или гэя, или гойя — душа мира. Это нечто живое, однако не в исконном смысле, в котором живое обязано конкурировать за существование, развиваться, давать потомство и умирать. Хотя почему бы даже и не с такой позиции подойти к вопросу?
— Это лишь догадки, — пожала плечами Эну.
Эдгар начинал понимать, что значит «разные социальные группы». Если бы он даже захотел, всего его образования и всей эрудированности не хватило бы, чтобы в их беседу вставить даже слово.
— Догадки, которые соотносятся с некоторыми экспериментальными данными. О ветре всезнайке и попрошайке, например, сказка, описывающая отдельную часть нашего Безымянного мира, в магическом сообществе названная как Пик Ветров. Кто такой попрошайка, конечно, не ясно, но может быть кто угодно. А кукольный домик, — он замолчал. — Это шедевр, он бесценен.
Он встал, потёр руки.
— Господа, я так понимаю, все выбрали себе вещей по достоинству, — он глянул на орка, который всё ещё мялся. — Этот кастет Ваш, дарю его абсолютно безвозмездно.
— Честь для меня принять этот подарок, — произнёс орк и ударил кулаком в грудь.
Они уже втроём, без странного деда, побродили по пустынным улицам. Проголодались, долго искали, где перекусить, ничего не нашли и вернулись в ту каменную коробку, из которой вышли. Быстро темнело, обеденное время, судя по внутренним часам Эдгара, уже давно прошло. Эдгар всю дорогу молчал, пытаясь оценить риск.
Любой риск стоил той награды. Он поглядывал в сторону Эну, ему нравилось в ней абсолютно всё: то, как она ходит, как говорит, как улыбается или злится, немного той дерзости, которой так не хватало в местных девушках, безвольных и безропотных, словно куклы. Сводил такую простушку в театр и она твоя. Слишком просто, слишком скучно. Да и что они? Они ничего из себя не представляли. Так, хорошенькие дурнушки, поиграться и выкинуть, не больше. Эдгар нутром чуял, что Эну другая. А значит ему действительно нужно быть другим. Тот, кем он сейчас является — мало.
Они прошли тёмными коридорами и добрались до той каморки, в которой их экзаменовали. Вёл орк, который ни разу не сбился с пути. Похоже он не врал, что может выжить где угодно.
— А! Господа дорогие, присаживайтесь, — пропищал щуплый мужичок.
— А где дед? — буркнул орк.
— Он был у меня раньше, получил бумагу на распределение и отбыл выбирать себе жильё. Будет у нас на заводе работать, руки всегда нужны, а руки у него, скажу я вам, сильные, не смотря на года. Что же касается вас, — он посмотрел вчерашние записи Сифа. — Эну и Эдгар, сегодня вечером приезжает делегация из Коркитуса за данными отчётов — отличный способ добраться до Коркитуса с ветерком, бо до него путь не близок, ой не близок, — вздохнул мужичок. — Бхаш, тебе выделят лошадь, но не раньше чем завтра утром. Я так понимаю, что ты даже пешком дойти сможешь.
— Правильно понимаешь, половинчик, — беззлобно пробурчал орк Бхаш.
— А пока у вас есть свободное время. Можете делать что хотите.
— У вас есть свод законов? — тут же спросила Эну.
— У нас нет локального суда в Игну. Свод законов только в Коркитусе.
— А как же вы понимаете, что можно, а что нельзя? — возмутилась девушка.
— Да тут всё просто. Воровать нельзя, убивать нельзя, насиловать нельзя, драться можно по согласию и с секундантами, шуметь ночью нельзя, бить мёртвых нельзя, разговаривать с мёртвыми, когда те на работе, тоже нельзя. Остальное можно. Не нарушай и не узнаешь, что за нарушения будет. Вот и всё.
— А почему с мёртвыми на работе нельзя разговаривать? — полюбопытствовал Эдгар.
— Они так устроены. Они уже не живые, воли нет. Ты можешь их сбить и они перестанут работать, да и опасно это, — честно признался половинчик.
— Мне нужно с тобой поговорить, — быстро пролепетал Эдгар, подойдя к Эну, когда та копошилась в холодильнике в поиске съестного. Сам Эдгар уже перекусил, вгрызшись во что-то горькое, но утоляющее голод. Мысль созрела, оставался последний шаг.
— О чём? — отозвалась Эну из холодильника, не отрываясь от поиска нужных продуктов.
— О… — Эдгар стушевался. — Ты сказала, что станешь моей девушкой, если я стану твоей социальной группы.
Эну выпрямилась, закрыла холодильник, поправила волосы.
— Я сказала, что у тебя будет шанс.
— Шанс, это хорошо, и то, что я собираюсь… — стал он пытаться собрать мозги в кучку. Сердце бешено колотилось, мешая соображать.
— Пойми, я полуэльфийка. Вернее даже на четверть человек, а в остальном эльфийка. Со мной нельзя просто так подойти ко мне и забрать, — она говорила мило, явно не желая обидеть, иначе давно бы уже просто крикнула, фыркнула, развернулась и ушла.
— Да, тебя нужно покорить, я понимаю, — Эдгар стоял красный, словно рак. Он чувствовал, что ещё чуть чуть и от света его красных ушей станет светло в комнате. — И я собираюсь, но будет очень обидно, если тебя… Если ты… В общем я смогу тебя найти?
— Я думаю ты легко меня найдёшь, — хмыкнула Эну. — Достаточно будет только спросить, где живёт главная по экологии в этой дыре.
— Главная по экологии в этой дыре, — пробормотал Эдгар, стараясь запомнить. Что такое экология он не знал. — А ты меня дождёшься?
Эну пожала плечами.
— Меня сложно покорить, — она улыбнулась, искренне.
Эдгар летел со всех ног. Вылетев из здания, он на ходу накидывал на себя куртку и бежал дворами к лавке господина Виена. Лавка закрывается после обеда. Когда после обеда? Уже темнело. Солнце садилось, заходя за крыши высоких домов-коробок. Эдгар сбил дыхание, новая рубаха липла к телу, но он продолжал бежать. Вскоре он увидел знакомую дверь и, потянув её, влетел в незапертое, но тёмное помещение.
— …не смогу вести дела полноценно, но обещаю продолжить, — говорил здоровяк.
— Спасибо, Марсель. Кто тут пожаловал? А, это ты? — плечистый чародей в темноте мгновенно узнал Эдгара.
Эдгар же поклонился почти до самого пола и начал лепетать.
— Прошу, господин член коллегии верховных магов империи Мрака Самуэль Гарсия Виен, возьмите меня к себе в помощники. Буду служить вам верой и правдой, могу работать здесь на заводе, вам отдавать все деньги, которые буду зарабатывать, кроме тех, что на еду. Буду мыть полы, чистить пыль с полок, подносить вещи, делать чай. У вас в мире есть чай? — он поднял глаза.
— Да, у нас есть чай, — холодно ответил Самуэль.
— Буду молчать и подчиняться. Возьмите меня хоть рабом. Я умею читать и писать, я умею рисовать картины, делать иллюстрации в книгах, возьмите меня к себе, вопрос жизни и смерти.
Он замер, не разгибаясь и уже чувствуя боль в пояснице от напряжения. Пот тёк ручьём по спине, сердце гнало горячую кровь по телу, в глазах плавали синие круги. Его судьба решалась здесь и сейчас.
— Я не могу тебя взять, — раздалось заветное, как удар колокола. Душа провалилась в пятки, а разум испытал маленькую смерть.
Самуэль молчал, Эдгар тоже молчал, лишь глаза стало предательски щипать. Библиотекарь? Нахер, лучше с орком уехать и найти смерть в бою. Всё равно ему не дотянуться до Энуивель.
— Я ухожу в поход, — сообщил господин Виен и стал собираться.
— Возьмите меня с собой, — тут же продолжил Эдгар, не обдумывая, что это была за фраза: чтоб утешить его, либо дать второй шанс? Ему не нужно было давать второй шанс, он его сам возьмёт. — Я умею охотиться, ездить верхом по лесу, знаю травы и деревья, мы учили их в художественном училище. Я знаю животных, умею развести костёр. Я буду ловить вам зверей, а ещё тащить всё снаряжение.
