— Илайя не просто так остановилась поблизости. Она попытается убить нашего человека. Пусть он будет очень осторожен и внимателен. Его задача обойти амазонок, пока они не выставили посты по всему лесу. Но если вы попадете в ее руки… Для нас это гораздо опаснее… — я не договорила. Вздохнула. — Все плохо, — призналась я. — И я пока не знаю, что нам делать. У Илайи много артефактов, вроде того, что есть у Южина, — я запнулась. Вспомнив, как она сказала «были»… Выругалась. — Срочно найдите Южина! — приказала я. — И скажите Нюню, пусть он принесет свой рог!
— Рог⁈ — не понял герцог Форент.
— Да, у Нюня тоже есть свой артефакт, — и пояснила, — кажется Илайя собирает артефакты, чтобы стать сильнее всех. Мое оцепенение — действие одного из них. А еще на нее не действуют яды. И я подозреваю, что она каким-то образом узнала про артефакты Южина и Нюня, и выкрала их…
Герцог кивнул. Быстрым шагом подошел к двери и, приоткрыв, передал мои приказы. В этот момент, внезапно и очень резко закончилось действие артефакта. Я со стоном выпрямилась. Каждая мышца в моем теле ныла от того напряжения, в котором была все это время. Но плакать от боли было некогда. Я должна была что-то сделать, чтобы защитить своих людей.
Но что⁈
Я стерла кровь с шеи и задумчиво уставилась на запачканные пальцы. В голове было пусто. Ни одной идеи. На меня с ожиданием на лице смотрел герцог Форент. Надо былол что-то решать…
— Анни родила мальчика. Все хорошо, она спит, — в зал заседаний без стука ввалилась Катрила. Все это время она была наверху, с Анни и Южином. И артефакт определенно был у него в руках, я сама видела, когда спускалась…
Катрила недоуменно оглядела нас с герцогом Форентом:
— Что-то случилось?
Герцог Форент нахмурился. Он до сих недолюбливал Катрилу, мама и папа которой помогли бежать его дочери. Впрочем, Катрила отвечал ему тем же, стараясь делать вид, что человека, который отправил на казнь ее родителей не существует.
— Катрила, а где Южин? С Анни?
— Нет, — помотала она головой. — Недавно его позвали к амазонкам, одна из них напоролась на нож своей подруги. — Я выругалась, герцог Форент нахмурился, и только Катрила ничего не понимала. — А что случилось? — встревожилась она, — вы так побледнели… Мама! — ахнула вдруг и бросилась ко мне с круглыми глазами, — у тебя кровь⁈
— Ничего, все в порядке, — отмахнулась я, — небольшой порез. Ваша светлость, не медлите. Вы должны отправить гонца. А ты, Катрила, срочно отправляйся в казармы найди Южина. Если, — мой голос дрогнул, — он не выжил, никому ничего не говори. Люди и так в панике.
— Мама? Но что тут происходит⁈
— Илайя дочь Грегорика, — не стала скрывать я от Катрилы, — она предала нас.
— Но Анни ничего не говорила, — побледнела моя старшая дочь. — Если она узнает…
— Пока она не узнает, — качнула я головой. — Ты же сама сказала, что она спит. А теперь иди в казармы. Надо найти Южина.
Катрила кивнула и, шурша, юбками исчезла из Зала заседаний…
Я с трудом поднялась. Тело еще не отошло от оцепенения, мурашки бегали по конечностям, сводя мышцы судорогой. И каждое движение давалось с трудом. Я кое-как добрела до окна и выглянула наружу… Уже вечерело. Анни была права, когда говорила, что родит к вечеру.
Солнце закатилось за деревья, отчего лес, который с легкой руки детей мы стали называть Темным, стал еще темнее. Я вгляделась в черные деревья, окружающие защитную полосу… Так вышло, что наше поселение прирастало с другой стороны. И центр, в котором когда-то был построен мой дом, оказался гораздо ближе к внешней стене из толстых бревен, чем те дома, что когда-то стояли у самых ворот.
И я отлично видела, как амазонки встали лагерем на краю защитной полосы. Я уверена, Илайя нарочно выбрала это место, она хотела, чтобы я постоянно видела ее и боялась. И мне было страшно. Не за себя. За тех, кто поверил мне и пришел со мной. За тех, кто сейчас был за моей спиной…
— Мама! — Катрила снова влетела в комнату без стука. Она никогда не позволяла себе подобное, а значит случилось что-то такое, равное рождению наследника императора. Только плохое. Я знала это, еще даже не повернувшись.
— Южин жив? — спросила я, глядя на то, как по краю леса, вдоль развернутых шатров, вокруг которых суетились рядовые амазонки, степенно прохаживалась крошечная фигурка Илайи-Лирии…
— Жив! — в голосе Катрила звучало отчаяние. Я криво улыбнулась. Южин жив и это очень хорошо. Я не хотела бы потерять еще одного друга… — Его ударили по голове и он отключился! Но сейчас он пришел в себя. Но, мама, у него пропал артефакт! — выкрикнула Катрила.
Я вздохнула. Значит Илайя и здесь не соврала. Повернулась. Катрила, моя самая спокойная и уравновешенная дочь, которая даже после схватки с крысами, когда на нее свалилась вся боль нашего поселения, не потеряла самообладания, сейчас выглядела на грани. Зря я решила, будто бы та страшная битва не оставила след в ее душе.
— Ничего, — сделал шаг и обняла, прижимая к себе, — главное он жив. А со всем остальным мы справимся. И без артефакта.
— Мама, — всхлипнула Катрила и вдруг разрыдалась. Тихо, беззвучно. Только ее тело вздрагивало в моих объятиях. — Мама, мне страшно!
— Ничего, моя девочка, — поглаживала я ее по спине, успокаивая и делясь уверенностью, которую сама не чувствовала, — все будет хорошо. Все обязательно будет хорошо, я же здесь, с вами. И я со всем справлюсь. Я всегда справлялась, — я говорила и говорила, и эти слова помогали не только моей дочери, но и мне.
Лирия-Илайя зря надеется, что сможет сломать меня. Я попыталась улыбнуться, но получилось только оскалиться. Мне довелось участвовать и не в таких битвах. И пусть я иногда проигрывала их, но битва еще не вся война. И победа обязательно будет за мной. Ведь я кое-что поняла… Если ты хочешь счастья для близких, больше, чем для себя, то Боги всегда будут на твоей стороне.
А еще, мой брат с легкостью мог приказывать многим и управлять целой армией, а вот артефакт, как мне кажется, позволял Илайе влиять только на одного человека. Иначе ее амазонки не выглядели бы такими растерянными, когда ставили шатры вдоль защитной полосы. Я долго наблюдала за ними, и видела как то одна, то другая воительница поднимала голову и пристально смотрела в сторону поселения. Кажется они тоже не совсем понимали, что происходит.
А значит у меня есть шанс убедить амазонок, что их командирша просто сошла с ума.
— Ы-ы-ы, — в дверях появился растерянный Нюнь с рогом в руках, — ы-ы-ы, — протянул он его мне, мол, просила, бери…
— Не надо, Нюнь, — улыбнулась я по-настоящему, — оставь себе и береги его. Я просто боялась, что его украли. И рада, что он у тебя…
— Ы-ы-ы, — провыл он и спрятав артефакт за пазуху, вышел из Зала заседаний.
Значит на рог Илайя не польстилась, посчитав артефакт, из которого выпадет то, что ты считаешь самой большой материальной ценностью, бесполезным. Или просто не знала, что он есть у Нюня…
Глава 4
— Гонец выехал, — в кабинет, стукнув для приличия об косяк приоткрытой двери, вошел герцог Форент, — ваше величество, вы уверены, что надо было отправлять к золотым шахтам наемника? Я до сих пор считаю, что это слишком рискованно.
— Возможно вы правы. — Уже совсем стемнело. А я продолжала смотреть в окно, туда, где амазонки закончили устанавливать походные шатры и теперь разжигали костры, чтобы приготовить ужин. Они как будто бы успокоились. Перестали поглядывать на стены поселения. Видимо, решили, что начальству виднее. И если та, которую Вайдила поставила над ними, решила, что все должны уйти, то они могут только выполнить приказ, как и положено воинам… — Но, я повернулась к герцогу и оперлась попой об край подоконника, — у нас нет выбора. Нам нужны мужчины способные держать оружие. Или женщины… Илайя грозилась выкрасть моих внуков и поступить с ними так же, как я, по ее мнению, поступила с ее братьями — отвезти их в Королевство Кларин и обратить в рабство… Я не могу этого допустить. Поэтому усильте охрану Олиса, Делива и, — мой голос дрогнул, — маленького Артора… Император никогда не простит ни меня, ни вас, никого другого, если у Илайи получится исполнить свои угрозы.
