Ознакомительная версия.
Читала, знаю. И что делать?
Прокручивая вопрос по десятому разу, я терпеливо дожидалась своей очереди, которая состояла всего из двух человек, включая меня. Первой стояла многодетная мамашка, видимо закупающая продукты на ближайший месяц. Две огромных тележки с горкой сплошь из кашек, пюрешек, консервов и круп.
К счастью, минут через двадцать очередь дошла и до меня с моим сахаром, яйцами и банкой тушенки. Иронично хмыкнув, кассир предложила мне пакет, но я решила отказаться. Казалось бы, всего четверть кредита погоды не сделают, но четверть там, четверть сям, за месяц существенная экономия, между прочим. Хотя бы на шоколадку.
— Пять с четвертью, — девушка озвучила сумму, и я без возражений протянула ей руку с инфобраслетом, куда, помимо инфона и личностной карты, была встроена и кредитная карта.
Наши пальцы соприкоснулись всего на мгновение, но меня словно током прошибло. Перед глазами промелькнула внушительного вида молния, содержащая невероятный объем информации.
Ингри, двадцать семь лет, не замужем, беременна, сама еще не знает, но ее уже мутит от жары. Мечтает, чтобы смена закончилась как можно быстрее и чтобы этот остолоп Кент наконец обратил на нее внимание вновь и прекратил подкатывать ко всяким там мымрам в шортах.
— Девушка? — Обеспокоенный голос вывел меня из ступора, и я нервно отдернула руку. Испуганно посмотрела на кассира. Та была недовольна. — Девушка, не задерживайте очередь!
Кивнула и перевела взгляд на ее бейджик. Ингри.
Вопрос сам сорвался с языка:
— Ингри, а вам сколько лет?
— Что? — Нахмурившись, она смерила меня весьма неприязненным взглядом. — Двадцать семь, а что?
— Нет, ничего. — Я зажмурилась и мотнула головой, предпочтя отойти, чтобы не вызывать своим видом ненужных вопросов.
Что это было?! И тут же в голове кто-то язвительно хмыкнул: «Дар». Что?! Споткнувшись, я не полетела на пол лишь чудом. Кто со мной говорит?! Наверное, было глупо начать озираться по сторонам, потому что немногочисленные покупатели стали на меня коситься. Как на больную. Гнилая клизма… Осознание пришло в секунду. Так вот ты какой — дар! Да это же… Это ужасно!
Пулей вылетев из магазина, я за пять минут добежала до дома, наплевав на удивленные взгляды прохожих, плетущихся еле-еле. Лифт шел невероятно медленно, дверь никак не хотела открываться, словно коротнуло проводку, но как только я вошла в квартиру и положила продукты на стол, меня накрыло.
Перед глазами пронесся весь день девушки по имени Ингри. Женщины. В будущем матери. А ведь это ребенок Кента. Я даже увидела мельком их встречу и секс. Фу!
Сползла по стеночке на пол, обхватила голову руками, не представляя, как избавиться от новых воспоминаний кассирши, которые самовольно заполонили мой мозг. Прочь! Прочь!!!
Не знаю, сколько прошло времени. Час, два, три… когда я наконец поняла, что воспоминания пропали и в моей голове вновь… пусто.
Ох, мамочка… И что теперь, так будет всегда?! Да так же точно чокнуться в два счета можно!
Посидев еще несколько минут без движения, насладилась тишиной. Только мои мысли, только мои воспоминания. Идеально!
Кое-как поднялась, отстраненно отмечая, что затекли ноги и информер показывает шесть часов вечера. Мельком глянула на продукты. Нет, не дело. Убрала в холодильник и на автомате отправилась вниз за униформой. По пути мне встретилась лишь соседка с восьмого, зашедшая в лифт на своем этаже и, молча кивнув, вышедшая из него на первом. На цокольном никого не было, и я, забрав уже наполовину высохшие вещи, поторопилась к себе.
Все, дома! Прислонившись к двери, словно она могла оградить меня от внешнего мира и его ужасов, свалившихся на меня в мгновение, я зажмурилась. В это было очень сложно поверить. К сожалению, я не могла списать видения и полученные не пойми откуда знания на жару. Это было, и я это понимала.
Теперь вставали другие вопросы — что с этим делать и как это контролировать?
Задумчиво развешивая форму на плечиках и в который раз радуясь, что мне хватило ума и средств купить вещи из материала, который не было необходимости отглаживать и отпаривать, я пыталась размышлять позитивно. Не получалось.
А ведь Кент до меня тоже дотрагивался, но я ничего не увидела. Что это может значить? Не представляю. Пол человека? Настрой? Особое место на теле? Хм…
Нахмурившись, попыталась вспомнить, как прикасались ко мне оба. Кент держал за плечи, которые были скрыты шифоновым шарфом. С Ингри мы соприкоснулись ничем не прикрытыми пальцами. Неужели дело в этом? А ведь они оба ничего не почувствовали, словно только меня пронзила эта невероятная молния.
Хватит ли у меня сил, прежде всего моральных, повторить подобное вновь и разобраться, как это действует, и самое главное — как контролировать?
Не знаю. Не уверена. Это было слишком больно и достаточно долго, чтобы попытаться повторить нечто схожее вновь, но уже на работе. Там вообще можно в припадке забиться, с меня станется — пациенты у нас порой бывали такие, до которых и в перчатках дотрагиваться было брезгливо, а порой и просто страшно.
Нет, надо выбрать «жертву» попроще. Например, ребенка.
Кисло поморщившись своим не слишком розовым мыслям, поняла, что это оптимальный вариант. Дети не несли в себе груз прошлого, как это часто бывало с взрослыми. И я не хотела вновь узнавать всю подноготную незнакомого человека. Не желала!
Приняв окончательное решение, быстро перекусила и отправилась вниз на детскую площадку, которая располагалась между тремя нашими высотками. Она была небольшой и достаточно скудно оборудованной, но молодые мамочки радовались и этому — говорят, лет пять назад вообще ничего не было, а ближайший парк в сорока минутах пешком. Таксофлай был доступен немногим, так что сейчас, когда тень от западной высотки принесла на площадку долгожданную прохладу, во дворе вовсю сновали как малышня, так и детвора постарше, уставшие томиться в четырех стенах.
Не совсем представляя, как я это проверну — дотронусь до чужого ребенка и при этом не огребу от его бдительных родителей, я задумчиво присела на свободную лавочку, пока что находящуюся на вечернем солнцепеке. Поэтому, собственно, она и была свободна — остальные шесть были плотно заняты пенсионерами и молодыми мамочками.
Стараясь не слишком откровенно рассматривать возможных подопытных, я скользила рассеянным взглядом по детским макушкам и довольным мордашкам. Какие же они все непосредственные в своих желаниях. Поесть, поспать, поиграть. Если все три условия выполнены — ребенок счастлив. Конечно, эти условия дополнялись множеством других — чтобы рядом были любящие родители, бабушки с дедушками, чтобы постелька была мягкой и чистой, а еда вкусной. Чтобы конфеты были часто, а наказания за шалости редко. Чтобы зубки не болели, чтобы комариные укусы не чесались. Чтобы по вечерам мама рассказывала сказки, а головизор показывал бесконечные мультики.
Ознакомительная версия.
