ответил…
Очнулась я в тот момент, когда кто-то громко хлопнул дверью. Открыла глаза. Уставилась в совершенно белый потолок и просто не въехала, что происходит.
Несколько мгновений в голове не было ни одной мысли. Я тупо пялилась перед собой, не понимая, где очутилась, что было в прошлом и что меня ждёт в будущем…
— Очнулся! Вставай, лежебока…
Ничуть не насмешливый юношеский голос совсем рядом заставил меня вздрогнуть и дёрнуться в попытке встать, но ничего не вышло. Слабость была такой обширной, что я едва смогла оторвать от постели ладонь и тут же упустила её обратно.
Чужие руки подхватили мою голову так неожиданно, что я реально испугалась. Захотелось пристукнуть бесцеремонного незнакомца кулаком или хотя бы магией, но ресурсов в теле не осталось никаких.
Почувствовав у рта горячую чашку и уловив аромат мясного бульона, я едва не сошла с ума. Точнее, не я, а моё голодное тело. Желудок сжался, заставив непроизвольно застонать, во рту начала вырабатываться слюна, как у оголодавшего пса. Я припала к питью с такой жадностью, что незнакомец, который продолжал придерживать мою голову, вынужден был отнять чашку и протянуть:
— Э-э-э, полегче, парень! Нельзя так сразу! Отдохни, отдышись…
Я дышала, ощущая, как по пищеводу распространяется блаженное тепло и как резко начинают закрываться глаза.
— Не спи, сделай ещё пару глотков… — проговорил незнакомец и снова дал мне выпить бульона, после чего уложил обратно на подушку и даже заботливо укрыл. — Спи, горемыка! И не думай, что я буду панькаться с тобой слишком долго. Когда выспишься, будь готов к помывке…
Я тут же провалилась в сон, не успев даже понять, куда попала и кто этот чудный спаситель, который помогает мне не умереть с голоду…
* * *
Второе пробуждение произошло довольно скоро, потому что я была всё ещё невероятно слаба. Но не настолько, чтобы не суметь присесть и оглядеться.
Боже, что это???
Комната, в которой я оказалась, была хоть и небольшой, но очень богато обставленной. На подоконнике единственного огромного окна стояли горшки с цветами, пол был устелен коврами с высоким ворсом, на стенах, оклеенных тканью, висели картины в рамах.
Я лежала на широкой кровати с самым белым постельным бельем, которое мне вообще доводилось видеть. Едва ли не благоговейно притронулась тонкой мягкой ткани и пораженно выдохнула. Эта постель, как облако, или как… дыхание небожителей. А эта белизна! Она божественна!
Рядом находилась точно такая же кровать, только, в отличие от моей, она была тщательно заправлена цветастым вязанным покрывалом. Какая роскошь!
Где я???
В тот же миг дверь в комнату открылась, но поспешно нырнула обратно в постель, притворившись спящей.
Некто мягкими, почти кошачьими шагами приблизился ко мне и, кажется, наклонился, рассматривая моё лицо. От него очень приятно пахло. Тонкий аромат фиалок защекотал обоняние.
Вдруг чьи-то пальцы совершенно бесцеремонно отвесили мне болезненный щелбан. Я распахнула глаза, уставившись в насмешливо-недовольное лицо… того самого черноволосого студента, красотой которого восхитилась на недавней практике.
— Хватит притворяться, — бросил парень, отступая от меня на шаг. — И помыться тебе не помешает! Несёт от тебя, как от коня с дальней дороги…
Хотела возмутиться, но не смогла: ведь действительно… я просто кучка мусора по сравнению со всем этим великолепием вокруг.
Медленно присела, напрягши память и пытаясь вспомнить, как вообще тут очутилась, и воспоминания вдруг полились рекой.
Боль в животе, тошнота, моё отчаяние, когда я уходила из Академии, а после этого чужие руки, поддерживающие и увлекающие в портал…
Больше ничего не помню.
Стоп, а вдруг он узнал мою тайну?
Посмотрела на студента испуганно, но он, всё это время внимательно наблюдавший за мной, вопросительно приподнял бровь.
— Если откажешься мыться, выставлю за дверь сразу же! заявил парень безапелляционно и строго. — Если бы я не был таким брезгливым, уже давно раздел бы тебя сам, но твоя одёжка не вызывает желания прикасаться к ней лишний раз, поэтому справляйся самостоятельно!!!
Он говорил и другие не самые приятные вещи, но мне не было обидно. Студен-то совершенно прав, и я здесь только из-за его личного глубокого милосердия. Конечно, ненавижу быть должной, но если бы не он, я могла бы и погибнуть…
Опустила голову, чувствуя, как после пережитого норовят навернуться слёзы.
Проклятый Хиро! Только не это! Не плакала уже лет десять. А тут вдруг надумала.
В такие моменты, когда накатывала чрезмерная душевная слабость, я всегда начинала мысленно ругать себя на все лады.
А ну бери себя в руки, рохля! Ты маг или девчонка сопливая? Девчонки из тебя не выйдет, даже если платье нацепишь. А вот маг очень даже может получиться, если ты сейчас же прекратишь ныть и улыбнёшься пережитому в лицо. Где твоё чувство собственного достоинства? Где сила и сжатые кулаки??? А ну быстро откопала в себе силы и посмотрела на парня прямо и мужественно!
Помогло! В очередной раз помогло, и мой взгляд на студента действительно вышел твердым и уверенным.
— Спасибо… за помощь, — проговорила я, слегка улыбнувшись. Правда, возникло подозрение, что вышел скорее оскал. Ну что ж поделаешь, улыбаюсь я как парень и как жизнь научила…
Студент не улыбнулся в ответ, а неожиданно сунул мне в руку очередную чашку с теплым питьем. От одуряющего мясного запаха у меня затрепетали ноздри. Руки сжали чашку, но удержать её я всё-таки не смогла: кажется, разволновалась (это инстинктивное, честное слово), и едва не перевернула всё на себя.
Парень отреагировал молниеносно: успел подхватить чашку и поднести её мне ко рту. И я захлебывалась восхитительным питьём, вдыхала фиалковый аромат и собиралась отъехать на подушку от накатывающего наслаждения.
— Э-э, нет… — протянул брюнет, хватая меня за руку и не давая завалиться обратно. — Быстро в помывочную! И так постель придётся после тебя менять…
Да, жёстко, но честно, и собраться с силами однозначно помогло. Ведь когда тебя называют вонючей замухрышкой, невольно хочется поскорее исправиться…
Конечно, дойти до неприметный двери слева без чужой помощи я не смогла: парень закинул мою руку себе на плечо и повёл. А ведь только что заявлял, что даже прикасаться лишний раз не хочет. Наверное, неистово терпит. Как же стыдно!
Но стыд, это роскошь, которую я не могу себе позволить! Поэтому… плевать!
Ванная комната или помывочная, как парень ее назвал, оказалась настолько красивой, что я открыла рот от удивления. Совершенно белые стены были украшены лепниной и золотистой росписью. Каменный пол поблёскивал, как отполированное стекло, а ванная — белая
