— Ты владеешь телекинезом? — восторженно спросила я, глядя на него снизу вверх, поскольку вставать пока не собиралась. — Я думала, что вероятность встретить такого человека бесконечно стремится к нулю.
— Как-то ты мудрёно изъясняешься, — отметил Кейрен, галантно протягивая мне руку. — Я владею не только телекинезом, но и вообще — магией.
— Ух ты! — восхитилась я, неохотно поднимаясь на ноги, и завистливо подумала: «Мне бы так!»
Он недоверчиво на меня покосился и с подозрением в голосе сказал:
— Ты тоже не особо похожа на горожанку.
Я пожала плечами. Что такого негородского во мне, исконной москвичке? Если только нездоровая радость и восторг от встречи с магом, когда нормальный человек либо не поверил бы, либо испугался… С другой стороны, то что по мне психушка плачет, никак не свидетельствует о моём происхождении. По дурацкой привычке я крепко задумалась над несущественным вопросом, старательно изображая лицо двоечника на контрольной. Тем временем Кейрен не сводил с меня настороженного взгляда. Он даже обошёл меня кругом, словно в поисках хвоста за спиной или глаз на затылке, и продолжил рассуждение, недобро прищурившись:
— А может, это недоработка легенды? Любой житель столицы видит магов по сто раз на дню и на всякую ерунду вроде левитации или телекинеза и внимания не обращает. Хотя, ты прямо и не говоришь, что живёшь там… Впрочем, эта несостыковка только навела меня на мысль. А что, если тебя ко мне специально подослали? Сначала меня не пойми с чего не увели в камеру сразу, а оставили сидеть на твоём допросе, чтобы и сомнений не возникло, что ты тоже осуждена. Всё логично: совершая побег, я из солидарности или ещё по каким причинам — ты же всё-таки девушка — захватываю тебя с собой. Мы направляемся в моё убежище: куда же ещё идти после тюрьмы? Таким образом, без особых усилий ты узнаёшь его месторасположение, и меня ловят окончательно и бесповоротно!
— Классный монолог, поздравляю! — улыбнулась я и похлопала в ладоши. — Как тебе удалось так быстро разгадать мой коварный план?!
Кейрен растерянно нахмурился, недоумённо на меня уставившись. Я вздохнула: и почему никто не понимает моего чувства юмора? Вот и друзья мои не поняли, когда я испекла на свой последний (в обоих смыслах этого слова) день рожденья тортик в виде гробика… Хотя, знай они, что мне осталось четыре месяца, может и оценили бы юмор…
— Боюсь тебя разочаровать, — выдержав паузу, продолжила я, — но до твоего убежища мне нет ни малейшего дела. Ты мне только объясни, где здесь метро, автобус, электричка или ещё что-нибудь подобное.
— Так я и пове… Подожди, подожди, что тебе объяснить?! — Кейрен резко сменил возмущенный тон на обескураженный, вылупив на меня глаза.
— Хотя бы, где мы находимся, — сдалась я, прикинув, что какой-нибудь транспорт найду и сама.
— Ага! — возликовал он. — Вот ты и попалась! Выведываешь месторасположение, а ведь по неосмотрительности я уже сказал, что убежище в паре вёрст отсюда, и ты видела, в какую сторону поехал дед!
— Ох… — устало вздохнула я. — Ну уж извини, что не могу доказать, что я не верблюд. Да и, честно говоря, не горю желанием это делать.
— Все горазды оправдываться, — холодно ответил Кейрен, заводя руку за спину в жесте, которым в кино лихие полицейские обычно выхватывают пистолеты с бесконечной обоймой. — Хорошо, если ты настаиваешь на своей непричастности, мы можем произвести проверку. Скажи: «Меня действительно к тебе не подсылали». Но предупреждаю: почувствую ложь — убью на месте, — уточнил он таким тоном, что я не усомнилась в серьёзности угрозы.
— Нашёл, чем пугать! — невесело усмехнулась я и покорно повторила. — Меня действительно к тебе не подсылали. И я правда не стремлюсь попасть в твоё загадочное убежище. Просто скажи, далеко ли до Москвы и в какой стороне ближайшая дорога.
Из того, что никаких убийственных действий в мой адрес предпринято не было, я заключила, что Кейрен мне-таки поверил. Он долго смотрел на меня в упор напряжённым взглядом, всем своим видом напоминая перегруженный компьютер, пытающийся обработать больший объём информации, чем может переварить. Вот был у меня когда-то первый Пентиум… Я нажимала на сохранение текстового файла и спокойно шла пить чай…
Но здесь, в этом лесу — не лесу, роще — не роще, чаю мне никто не предлагал. Лунная дорожка стелилась по траве; небо было усыпано таким количеством звёзд, какое я редко видела в городе, а млечный путь делил его на две неравные части. Как ни старалась, я не нашла ни одного знакомого созвездия, хотя и неплохо в них разбиралась. Ярко-зелёная, молодая ещё листва серебрилась в неверном, мутном, золотисто-сером свете, и это было безумно красиво. Мы, дети цивилизации, совершенно забыли, что такое ночь в диком лесу. Да что говорить — в Москве за светом фонарей, окон и рекламных щитов звёзд на небе не разглядеть…
Пришедшее мне на ум сравнение с компьютером оказалось весьма метким: Кейрен явно «завис». Он уже с пять минут стоял в одной позе, сосредоточенно на меня пялясь. Так, ну где тут у нас Ctrl-Alt-Del?
— Кейрен, ты что, заснул? — я задумчиво поводила рукой перед его глазами.
Не добившись никакого результата таким способом, я решила, что без тесного контакта не обойтись. Я легонько хлопнула ладонью Кейрена по щеке. Ничего экстраординарного, естественно, не произошло. Впрочем, ударь я так по хрустальной вазе, стоящей на углу стола, и та бы не разбилась. Я поморщилась, почесала в затылке, изображая активную работу мысли, окинула Кейрена оценивающим взглядом.
— Заранее извиняюсь, — вздохнула я и, как следует размахнувшись, врезала ему рукой по лицу.
Н-да, сила есть — ума не надо… Мало того, что я немного промахнулась, и получилась скорее оплеуха, чем пощёчина. Я ещё и не рассчитала силу удара (или же плохо оценила состояние «пациента»): Кейрен покачнулся, как берёзка в ураган, и шлёпнулся на землю. Зато он вышел из своего транса-ступора, ошалело затряс головой.
— Оклемался?
Я подула на покрасневшую кожу ладони, помахала рукой в воздухе.
— Ага, — ответил Кейрен, поднимаясь на ноги и потирая пострадавшие щёку и ухо, и тут же подозрительно осведомился. — Это я сам упал, или ты меня стукнула?
— Я ударила и уронила, — беспечно призналась я.
— Спасибо, что вывела из транса, но могла бы так сильно и не бить. Я застрял в твоих мыслях. Такое иногда случается, если по неосторожности копнуть глубже дозволенного без предварительной подготовки и амулетов.
— Коль знал, что нельзя, зачем же лез? — резонно спросила я, лениво потягиваясь и прикидывая, не присесть ли.
