Туан пожал плечами:
— Ничего особенного они не увидели. Пахаря, идущего за плугом, крестьянку, выгонявшую корову на пастбище, — ничего такого, что могло бы вызвать тревогу. Тревогу вызывало другое: то, что наш волшебник не мог мысленно разыскать ни рыцарей, ни баронов.
— Ну а как насчет черных мыслей злобных колдунов?
Туан медленно повел головой из стороны в сторону.
— Понятно, — проговорил Род и устремил взгляд к карте. — А внешне все спокойно. Впечатление такое, словно князь Романов вместе со своими благородными вассалами отправился в путешествие в неведомые края.
— Теперь ты понимаешь, почему я так взволнован происходящим?
Род кивнул:
— Мне это тоже не нравится… хотя в принципе — почему бы князю и вправду не уехать на какое-то время? Я вот, к примеру, в последнее время очень перенапряг нервную систему. Стресс за стрессом, ваше величество, стресс за стрессом… Гвен? — Род обернулся. Рядом стояла его жена. — Ты все слышала?
— Да, — улыбнулась Гвен. — И мне кажется, что слишком много шуму из ничего.
— А я бы не стал утверждать, что мы так-таки делаем из мухи слона, — покачал головой Род и посмотрел в глаза Туана. — И все же, насколько я понимаю, на севере никто не стонет и не рыдает, не рвет на себе волосы.
— Все воистину так, — кивнул Туан и посмотрел на Гвен. — Я не вижу здесь великой опасности, леди Гвендилон. Вижу же я лишь избыток злого колдовства, направленного против тех, кто не владеет им.
— А также старания колдунов взять верх над обычными людьми, — добавил Род. — Но эту проблему можно решить просто: выставить против колдунов войско добрых волшебников, которые превзошли их числом. Помимо всего прочего, Для нас крайне важно, что думают в народе о волшебниках, милая.
— Это верно, — решительно кивнула Гвен. — Нельзя, чтобы люди думали, будто бы все волшебники горазды прибегать к колдовству ради того, чтобы захватить власть.
— Вот-вот, — с усмешкой пробормотал Род, — особенно потому, что всякий мыслящий человек отлично знает, что власть захватывают с помощью оружия.
Туан нахмурился:
— Что ты сказал?
— Да так, ничего, — покачал головой Род и обратился к жене: — Ну, что скажешь, дорогая, насчет семейного отдыха. Попутешествуем по северу, а? — Заметив, что Гвен растерялась, он добавил: — Не думаю, что там и в самом деле слишком опасно. По крайней мере уж мы-то с тобой сумеем за себя постоять.
— О, конечно, — кивнула Гвен, но было видно, что это ее не утешило.
— Что же тогда тебя пугает? Боишься за детей? А я думаю — они не станут возражать.
— Несомненно, не станут. Но подумал ли ты о том, супруг мой, как мы управимся с ними в дороге, со всеми четырьмя?
— Естественно, — непонимающе сдвинул брови Род. — Управлялись же мы как-то с ними в Тир-Хлисе, помнишь?
— Помню, — вздохнула Гвен. — Что ж, муж мой, если ты думаешь, что так будет лучше, будь по-твоему.
Род повернул ключ в замке, вынул, положил на ладонь Гвен и накрыл ее пальцами.
— Держи, о Хранительница Очага. — Пару мгновений он не спускал глаз с жены и нежно проговорил: — Не бойся, милая. Дом будет на этом же месте, когда ты вернешься.
— Понимаю, — горько вздохнула Гвен, — и все же всегда так нелегко покидать его.
— Знаю, — кивнул Род и оглянулся на дом. — Я точно знаю: пройду полдороги, а потом начну переживать — точно ли я погасил огонь в очаге.
— Ежели уж слишком сильно распереживаешься, позови любого эльфа, а тот скажет мне, — проворчал Бром О’Берин, стоявший рядом с супругами. — Минует пара-тройка минут — и другой эльф выскочит из дымохода и погасит твой очаг — ежели потребуется, само собой.
— Спасибо тебе, Бром, — ласково улыбнулась Гвен.
Гном что-то буркнул и стал еще более угрюмым.
— Так что за дом за свой не бойтесь. Эльфы его стеречь будут днем и ночью. И плохо придется тому, кто пожелает переступить порог.
Род пожал плечами:
— Да уж! Пак себе точно мозоли натрет! Ну, пошли, милая. Волноваться не о чем. Пора в дорогу.
Он обнял жену за талию и помог вспрыгнуть на спину оседланного Векса.
— А нам нельзя полететь, пап? — капризно спросила Корделия. Она сцепила руки за спиной, а из-за ее плеча выглядывала рукоятка метлы.
Род улыбнулся и посмотрел на Гвен. Та кивнула — едва заметно. Род обернулся к дочери:
— Только если будете держаться рядом со мной и с мамой.
Корделия радостно взвизгнула и оседлала свою метлу. Братья ответили ей радостным криком и взмыли в воздух.
— Ну, вперед, Старая Жестянка, — пробормотал Род, и величественный вороной конь-робот зашагал к дороге. Род шел рядом с ним, держа его под уздцы. Отойдя подальше от дома, он обернулся и помахал рукой Брому.
— Путешествие! Ура! — воскликнул Джеффри, подлетев к отцу. — Сто лет уже мы не путешествовали!
— Ну да, примерно — почти год, — согласился Род. Он весело усмехнулся. Ему казалось, будто у него гора упала с плеч. Он взял Гвен за руку и заглянул ей в глаза. — Признайся, милая, разве ты не чувствуешь себя хоть немножко более свободной?
— Чувствую, сударь мой, — радостно улыбнулась в ответ Гвен. — Хотя все мои ключи и замки при мне.
— Они же — мои кандалы, — усмехнулся Род. — Не спускай глаз с цепей, ладно? Главное, чтобы все звенья были целы… Магнус! Когда я говорил: «держаться рядом», я имел в виду и высоту! А ну, немедленно снижайся!
Семейство медника-лудильщика шагало вдоль деревни — веселое, беззаботное, перепачканное копотью. Одежда странников пестрела заплатами, горшки и сковородки, наваленные на спину коня, оглушительно звенели и клацали.
— Мне кажется, это не очень убедительно, Род, — негромко проговорил Веке. — К тому же, согласно моим наблюдениям, семейство настоящего лудильщика вряд ли может иметь собственную лошадь.
— А уж особенно — коня, который бы не посрамил и рыцаря. Все знаю, — отозвался Род. — Будут вопросы — скажу, что последнюю остановку мы сделали в замке и что его хозяин расплатился с нами конем.
— Род, у тебя совершенно неадекватное представление о стоимости боевой лошади в Средние века.
— Зато я точно знаю, что горшков, кастрюлек и сковородок в Средние века была просто уйма, — возразил Род и с любовной улыбкой обозрел своих «рекламных агентов», нещадно барабанивших по всей утвари на спине Векса. — Ну все, ребята, хватит. Думаю, вы уже всех оповестили о нашем прибытии.
Четверо маленьких Гэллоуглассов прекратили свою развеселую пляску и в последний раз ударили по горшкам и сковородкам деревянными ложками.
