— Ага, понял… Слышь, Нед, а по всему городу кто смотрит?
— В смысле, по всему Большому Очку? — изумился бармен. — Ты че, мен? Не, мен, по-моему, Очко слишком велико, чтоб кто-то один его подмял. Болтают что-то о каких-то Пяти Семейках, но по-моему, это просто россказни вермишельников, которым хочется накидать понтов.
— Ладно, хрен с ним с Очком, с доками разобраться бы…
— Это точно, мистер Бугельман. — ухмыльнулся Нед. — Думаю, завтра поутрянке Большой Гдесу начнет рабочий день именно с тебя…
— Ну, остается пожелать ему хорошо выспаться. — хмыкнул Марат. Вернее, мистер Эм Си Бугельман, владелец половинки портового бара с гордым названием «BAR».
Тут в крыльце что-то жалобно скрипнуло, по стертым дубовым ступеням застучали грубые рабочие башмаки, отчего трактирщик несколько приоживился, убирая со стойки тарелки из-под «обеда».
— Оба, прикинь, компаньон! Кто-то несет нам копеечку, хотя до гудка не меньше пары часов!
— Ништяк. — поднялся Марат. — Ну че. Я вроде просох, да и башка отошла. Как я понимаю, пара-тройка часов у меня есть, так?
— Ну да. Все бакланские залепы обычно начинаются по темному делу, так что пока светло, крыша может курить. Прошвырнуться желаешь, угадал?
— Точно. Как тут в город выйти?
— Да тут во все стороны город, чам! Миль на десять! — заржал трактирщик, кивая усаживающемуся за стойку посетителю. — О, привет, бадди. Падай. Ну че, по соточке?
Глава Третья, в которой наш герой отправляется на обзорную экскурсию по городу
За доками, однако, никакого города не появилось: выйдя на оперативный простор, Марат не обнаружил ничего, кроме огромного шляха на восемь рядов в каждую сторону, по которому мерно тек нескончаемый ряд подвод с разномастными ящиками, тюками и мешками.
Впечатлившись мощью грузопотока, Марат попытался прикинуть количество таких подвод, потребных для вывоза дневной таможенной выручки с такого оборота, и впечатлился еще больше: выходило, что на этом кусочке земли крутятся Такие Бабосы, что, пожалуй, вся Ивжопа и впрямь нервно покурит в сторонке.
Понаблюдав какое-то время полноводную реку ништяков, Марат также поспешил мысленно согласиться и с утверждением компаньона о невозможности причастности «жирных черных лентяев, вечно сидящих на коксе» к разруливанию таких масштабных товаропотоков.
…Да, тут с одной таможни можно влегкую купить золотой трактор, и минимум три раза в день ровнять им по километровой дороге… — подумал Марат, отмечая изменения в идиоматической базе, как-то вдруг сдвинувшейся на новом месте из зеленоватой части юмористического спектра в снежно-белую.
Однако надо было куда-то идти: на стороне доков, обращенной к Хрюклин-экспрессвею, делать было абсолютно нечего — со стороны доков текли нескончаемые ручейки груженых подвод, вливаясь в великую логистическую артерию, а на противоположной стороне дороги шумел бурьяном обширный пустырь, редко утыканный сараями непонятного назначения. Наугад выбрав направление, Марат побрел вдоль запруженной транспортом магистрали, раздумывая о том, сколько же рыл должны непрерывно потреблять, чтоб вся эта прорва товара была куплена, сожрана, выпита и изношена.
Через пару миль, изрядно натрудив не больно-то привычные к ходьбе ноги, Марат внагляк запрыгнул на облучок ломовой подводы, тормознувшей перед небольшой пробкой. Вовремя поймав за хлястик излишне впечатлительного кучера, испуганно шарахнувшегося подальше от наглой морды, украшенной свежим фингалом, Марат как мог успокоил бедолагу и приложил все усилия к установлению более-менее доверительных отношений, попутно узнав, что кучер здесь вовсе не кучер, а «менеджер по гужевому контролю логистических биоресурсов». Полмили спустя юный Светлый Эльф уже не косил глазами раненой лани, а его изящно вытянутые уши иногда даже наливались нежно-розовым, особенно в моменты, когда телега, подпрыгнув на рытвине, прижимала к его худосочной коленке мускулистую ляжку заезжего варвара.
— …и обязательно добьюсь прибавки. Может, уже к Шлемазленнице. А там и до младшего супервайзера год останется, много — два… Тем более, что Ценности Корпорации я выучил первым из потока, и на Корпоративном Пенетренинге достиг уже шести инчей, безо всякого вазелина. А остальные с нашего потока все еще топчутся на четырех с половиной! Лузеры!
— Ага, молодец… — рассеянно пробормотал Марат, все больше вертевший башкой и не больно-то вслушивавшийся в подробности корпоративной жизни менеджера гужевой логистики. — Да, здоровый у вас все-таки город… Слышь, а еще вон вдалеке тот город, за морем, он как… — и был крайне невежливо перебит эльфом, едва не подавившимся от смеха:
— Это не город, ты что, бадди! Это Хрюклин! Да-да, вот это, что ты только что обвел взглядом, это только Хрюклин! А «город за морем» — это Мохнаттен, а есть еще и Свинз, Хронкс, и Шмонайленд-Сити, и Скатын-Айленд, еще дофигищща всяких мест, которых ты не объедешь за весь будущий месяц, даже если начнешь неделю назад! И все это вместе — Большое Очко! — с горделивым, как и все не столь давно приобретенное, патриотизмом заключил миловидный возница, недавний житель пыльно-кукурузной Огропромы, чей стаж очкиста составил уже целых полгода. — И это тебе не море, а Восточная Речка, чтоб ты знал!
— Ох нифигассе… — честно признался Марат. — А деревенька-то да, внушает. Эт тебе не семь дворов, считая сральник…
Дав недавнему большеочкисту повод к свободному истечению совершенно законной прозелитской гордости, Марат избавил себя от нужды как-то поддерживать базар, и предался созерцанию проплывающих мимо окрестностей под рассказы о том, что в Большом Очке все самое большое — начиная с районов, и кончая перспективами, ожидающими «всякого, кто желает поднять жопу и чего-то добиться в жизни».
Тем временем пообочь великого товарного потока помаленьку стали появляться приметы урбанистической цивилизации: бесконечные заборы грузовых дворов и таможенных складов разбавились всяческими лавочками, пивнушками, жилыми домами; замелькал народ, в потоке стало меньше телег и больше отмороженных конок, едва передвигающихся под тяжестью гроздей экономящего бабло народа. Затем дорога поднялась на сваях аж вровень с третьими этажами, сами дома стали заметно побогаче, а впереди замаячил здоровенный мостяра, висящий совсем уже высоко, и начинающийся почему-то не у берега, а далеко на суше.
…По ходу, архитектор по щеглянке хаты выносил, а как в архитекторы выучили, не сдержался — сделал подгон будущим фортошникам… — ухмыльнулся Марат, заценив возможность слезть с моста на крыши неплохо защищенных домиков, выглядевших довольно соблазняющее даже для непрофильного специалиста.
