Это и было истинной причиной отсутствия отца и Осии. Отец в самом деле жаловал жареных цыплят Сэнди Хансен — как и сам Торри, его рот даже увлажнился. Однако все семейство Торсенов, кроме того, прекрасно помнило, как в снежный буран Свен Хансен помог достать из канавы машину матери. Отец часто оказывал услуги соседям, но Хансены — вообще особый случай.
Торри передернуло: он недолюбливал волков. Уж больно зловещую роль они играли в самых страшных историях дядюшки Осии.
— Ничего, мам, все в порядке. Мы кинем вещи, примем душ, и я повезу Йена и Мэгги посмотреть город.
— В самом деле? — Мать бросила взгляд на часы и шагнула обратно к лестнице. — Я занимаюсь опционами, и если не закончу сейчас, завтра с утренними котировками придется начинать все сначала. Я не буду очень скверной хозяйкой, если оставлю вас на Торри? — повернувшись к Йену и Мэгги, спросила у них Карин. — Обещаю, чуть попозже мы с вами вдосталь наобщаемся — уж я-то в этой семье не прижимиста на обещания, — но у меня работа, и…
— Все хорошо, мам, честное слово.
— Ничего страшного, — сказала Мэгги.
— Никаких проблем, миссис Торсен, — улыбнулся Йен.
Мать повернулась и отправилась вверх по лестнице достаточно медленно, чтобы это не выглядело отступлением. Торри отвел глаза, чтобы не смотреть, как Йен пялится на старые джинсы в обтяжку. Было в этом взгляде нечто не совсем пристойное.
Когда мать захлопнула за собой дверь, Торри тоже начал подниматься по лестнице. Друзья следовали за ним.
Как всегда, скрипнула под ногой третья ступенька. Если встать на нее слева, а потом быстро топнуть по четвертой ступеньке, тоже слева, то четвертая ступенька повернется, открыв еще один тайничок работы дяди Осии. В тайнике лежат старый армейский кольт 38-го калибра и рулон туалетной бумаги.
Что очень глупо. Отец с матерью не походили на городских, у которых все время чего-нибудь не хватает. Торри никогда не приходилось рыскать по дому в поисках запасного рулона туалетной бумаги, не говоря уже о револьвере 38-го калибра. Когда ему исполнилось пятнадцать, отец объявил, что Торри уже большой, и дядя Осия показал ему, где хранится семейное оружие, а отец научил сына удовлетворительно пользоваться каждым клинком и стволом.
По крайней мере, считалось, что Осия показал Торри все тайники с оружием. Иногда бывает трудно поверить его словам, и он никогда не говорит всего.
Мэгги кашлянула.
— Так что?
— Ой, извини, я не слушал. Что ты сказала?
— Я спросила, она зарабатывает деньги, сидя здесь? Живя безвылазно в этой глуши? — Мэгги улыбнулась. — Не хочу никого обидеть, честное слово.
— Какие обиды… Но ответ будет «да».
— А что твоя мать имела в виду, говоря, что не прижимиста на обещания?
Торри надул губы.
— Мать имела в виду дядю Осию. Он не любит давать обещания. Он всегда делает, что сказал, но обещать ничего никогда не будет. — Торри пожал плечами. — Просто он такой.
Справа, из рабочего кабинета матери доносилось постукивание клавиш. Торри повел друзей налево, мимо дверей в свою комнату и в комнату дяди Осии.
— Ты, Мэгги, будешь жить в гостевой, — закидывая сумку девушки в дверь, негромко заявил Торри. Он не хотел мешать матери, хотя, пока та работала с колонкой цифр, ее трудно было отвлечь разговором за дверью. — А ты, Йен, — в комнате для шитья, — продолжал Торри, открывая дверь в конце холла. — Окно выходит на юг.
Это помещение в семье всегда называли комнатой для шитья, хотя на самом деле это была вторая гостевая комната, чуть поменьше первой, но такая же приятная на вид. Стены выкрашены белой краской, в которую для теплоты примешали немного оранжевой, а светло-коричневый деревянный пол покрывал любимый дядей Осией современный скользкий на ощупь пластик.
Обшарпанным дубовым туалетным столиком и такой же умывальной стойкой пользовалась до замужества мать. Оба эти предмета обстановки ожидали своей очереди на ремонт, но все еще годились в дело.
Йен пощупал зеленый клетчатый плед на кровати.
— Твоей матери?
Торри покачал головой:
— Бабушки. Полагаю, тебе будет удобно — матрас ортопедический. Ванные в конце холла и напротив кабинета матери. Полотенца в шкафчике в коридоре — сам возьми, ладно ?
Комнаты были готовы к приему гостей; зимой, в те редкие дни, когда из-за надвигающегося бурана детям фермеров было опасно возвращаться из школы домой на автобусе, у Торсенов могли остаться ночевать, не причиняя особых хлопот, полдюжины гостей. Всегда было очень весело: Томпсоны, Гиссельквисты засиживались за полночь, слушая истории дяди Осии о вестри и асах, а маленький Тоби Томпсон в сотый раз просил рассказать о поединке Тора с Утгарда-Локи или о длинноногом Хёнире. [1]
— Душ — это чудесно, — потянулся Йен. — После спанья в машине принять душ и придавить ухо…
— А потом передохнуть, а потом вздремнуть?
Йен ухмыльнулся.
— Ага. Потом расслабиться, а там, глядишь, и сиеста наступит. Так что пойду приготовлюсь отдохнуть после ужина, пока не настанет время ложиться спать.
Торри тоже ухмыльнулся.
— Неплохая мысль!
Было приятно видеть, что Йен снова может дать сдачи; вероятно, ему каникулы пойдут на пользу больше, чем кому бы то ни было, уж очень он всегда напряжен.
Йен приподнял бровь.
— Э-э… А если мне станет скучно, эта ваша фехтовальная зала в подвале — туда можно пойти?
Торри постарался не нахмуриться в ответ. Что-то больно быстро отдых превратился в тренировку.
— Конечно. Спускаешься из кухни по лесенке, свет включается справа наверху от лестницы. Найдешь, в общем.
— Сначала ванная и передых: надо держаться приоритетов. — Йен уже расстегивал рубашку.
Торри улыбался, закрывая дверь, идя по холлу и спускаясь на первый этаж. Уж будьте уверены: Йен даже на каникулах не забудет о приоритетах.
Торри снова поднялся по лестнице, доставив наверх собственный рюкзак и маленький чемоданчик Мэгги. Рюкзак он оставил у дверей своей комнаты. Поставив чемоданчик на пол возле старого стола с откидной крышкой, он негромко сказал:
— Тебе здесь будет удобно. Это одна из моих любимых комнат.
Торри и в самом деле любил гостевую. В детстве, когда в комнате Торри воцарялся хаос, он часто приходил сюда поваляться с книжкой на широкой постели — покуда отец, не застав сына за этим занятием, не отсылал его убираться у себя или, точнее говоря, не запрещал сыну возвращаться в гостевую, пока его собственная комната не будет приведена в порядок. Отец запирал гостевую на ключ, не зная, что дядя Осия уже показал Торри потайную дверь за комодом: она вела из комнаты Торри в стенной шкаф комнаты для гостей. Чтобы открыть эту дверь, Торри стоило всего лишь взять со своего комода изогнутый кусок проволоки, засунуть его в еле заметную щель, которая даже при тщательном рассмотрении выглядела как небольшой зазор между панелями обшивки, затем, отодвинув комод и открыв дверь, пройти в соседнюю комнату и закончить книгу — и только потом приниматься за уборку.
