— Привет Слев. Хочешь уйти в виртуальный мир?
— А почему бы и нет. Здесь все так интересно и реально, словно попадаешь в другую вселенную. Можно выбрать любое мироздание, любую эпоху, в том числе с магами, колдунами, феями.
Зером в прошлой жизни не увлекался компьютерными играми, считая себя слишком старым для них. Правда сейчас он выглядит как младенец, но ум остается прежним.
— Это еще успеется, расскажи мне лучше, откуда ты.
Слев замялся:
— Это не так интересно как кажется, я не люблю вспоминать свое прошлое.
— У меня тоже полно тяжелых воспоминаний, о которых я не прочь забыть, но все-таки от них никуда не деться.
Слев всхлипнул, на глаза навернулись слезы:
— Моя планета Вирджесия, была прекрасной и процветающей. Мы уже летали в космос, освоили соседние миры Гейл и Фобс. Я был летчиком, а потом стал командором звездного флота. Мы полетели к другой звездной системе, рассчитывая со временем освоить тамошние планеты. Но по пути на нас напали представители жестокой цивилизации Варум. Они уничтожили наш флот, а я чудом спасся. Увы, Господь не послал мне смерть, видимо, для того чтобы я вкусил неизмеримые страдания. Варумцы атаковали нашу планету и соседние миры. Они сбрасывали тяжелые термокварковые бомбы и макси-аннигиляционые снаряды. Им удалось уничтожить все наши города и практически все селения. Девяносто девять процентов населения нашего мира сгорело в пламени космической войны, а те не многие кто выжил, оказались в клетках для рабов. Эти членистоногие варварски издевались над нами, я сам оказался за импульсно-плазменной решеткой. Каждый мой шаг был пропитан болью и страданием, стоило чуть-чуть шевельнуться и меня било гравиорадиацией. Затем меня отправили на урановые рудники. Моя кожа покрылась язвами, волосы и ногти выпали, десны кровоточили и, в конце концов, вытекли глаза. Меня даже отказались застрелить, еще живого выбросив на помойку с разлагающимися трупами. Там я умирал медленно и страшно, черви и гусеницы-мутанты грызли мое тело, особенно мучительным было воздействие полусверхпроводниковых муравьев. Они выпускали разряды в сто раз усиливающие боль, прожигая плоть от пяток до мозга.
— Полусверхпроводниковые? Как это может быть так? — Удивился Зером.
— В них семь разновидностей тока и они текут в заданном направлении, не встречая сопротивления в телах этих тварей. Причем когда на них капает кровь, то идет процесс размножения. А негативные эмоции питают их, порождают электричество.
— Вот ужас!
— Согласен! Мне казалось, что я уже умер и попал в ад. Опухшим языком и воспаленными губами я шептал молитвы и обращался к Господу. И, наконец, Всевышний Бог услышал меня и послал мне смерть. Когда мой путь на Вирджесии прервался, я оказался здесь, в этом своеобразном детском садике, но эти кошмары остались со мной и порой преследуют во сне. Правда, я слышал, что с помощью психозонда могут стереть негативную память, но я отказался — буду злее с твердым характером.
Зером наклонил голову:
— Я все понимаю. Сам пережил ужасную войну, не дай Господь испытать это другому. И четко помню, до сих пор стоит как видеозапись перед глазами и гибель родных и умирающих на руках товарищей. Что же, мы оба были солдатами, надеюсь, сумеем подружиться.
— Я тоже так думаю. Кроме того, остальные вокруг нас сугубо штатские люди, а кое-кто впал в детство.
— Это заметно. — Зером усмехнулся, — Видишь, как смеются и играют, видно и забыли, что они на самом деле взрослые.
Слев Игра ухмыльнулся:
— Ты знаешь, при желании, это я уже тебе говорил, могут подчистить память и даже создать новую личность. Возможно, кое-кто этим воспользовался и теперь пребывает в младенческом неведении.
Действительно, многие продолжали смеяться даже в кибернетическом сне. Их веселые усмешки впрочем не вызывали раздражения. Разве могут нормального человека раздражать детские улыбки.
— Может и мы, пока не началась очередная кибернетическая муштра, поиграем? — предложил Слев. — Можно, в частности, вдвоем пройтись по электронному миру. Ты лично, какую эпоху и расу предпочитаешь? Гуманоидную, технотронную или мир магии, или сам хочешь стать представителем другого вида или типа, может даже и небелкового. Здесь имеется несколько тысяч вариантов, мы можем пройтись по любому. От первобытных дикарей до невиданных, даже здесь гипер нанотехнологий.
В глазах Зерома блеснули молнии:
— Я предпочитаю атомный век вместе с магией. Что же, я ни разу не играл в современные киберигры, так что давай на пару пройдемся.
Оба ребенка разом надели шлемы.
Сначала миска, а потом мысли. Пес Шарик.
Преступления и насилие составляли стержень жизни Адольфа Шифера. Будучи главой гангстерского синдиката, он занимался активным распространением наркотиков в первую очередь на бескрайний российский рынок. Благодаря продажным "ментам" и приличным связям среди русской мафии, его синдикат процветал и постоянно расширял поле деятельности. Его резиденцией был семиэтажный дворец с мраморными в позолоте колоннами. Кабинет главаря был огромный с высоким потолком, украшенным громадной люстрой в форме черепа густо обрамленного позолотой. На столе из драгоценного сандалового дерева громоздились два золотых грифона с рубиновыми глазами. Рядом с ними сцепились четыре платиновых льва, создавалось впечатление, что их гривы развеваются по ветру. Череп, казалось, зловеще смотрел на всякого входящего в "тронный зал", высоченные зеркала, висевшие на стенах, отражали сидящее в кресле "чудовище" в дорогом кремовом костюме.
Высокий лоб субъекта говорил об уме, а широкая челюсть и толстые скулы о низменных страстях.
В данный момент Адольф, немец по отцу и американец по матери, злобно ругался в трубку как простой грузчик.
— Вы должны обеспечить переброску пяти партий героина или я вас порежу на куски.
Адольф оскалился, его толстая физиономия растянулась в умильной улыбке. Мысль об убийстве, как всегда доставляла радость. Вот и сейчас, он с большим удовольствием отдавал приказ о физическом устранении провинившихся соратников:
— Хаустовича закатать в асфальт, а перед этим вырвать щипцами все зубы. Грызли растворить живьем в соляной кислоте, а Танка положить на рельсы.
Адольф откинулся на спинку кресла и затянулся сигарой с опиумом. Главный поставщик дури в Россию любил побаловаться косячком.
Тем не менее, Шифер, чья кличка в криминальном мире звучало очень хлестко — "Гитлер", не был дураком. В его изощренном уме вертелись сотни комбинаций и тысячи возможных ходов.
