В общем, юноша с черепашьей скоростью возвращался домой. Обычно путь занимал до получаса, но в данном случае благодаря различным ухищрениям его удалось растянуть аж до полутора часов. И как бы Вирс не старался оттянуть неизбежное, в итоге избежать его не удалось — он все-таки пришел.
К тому времени на город опустилась ночь, и Вирсэн с надеждой осмотрел дом. К немалой радости, в окнах не горел свет, из чего можно было предположить, что отец, так и не дождавшись блудного сына, уже лег спать. Впрочем, это могла быть лишь хитрая уловка — специально, чтобы пригасить бдительность. Лично я в этом практически не сомневался. Но парень видать считал так же и попадаться на подобную обманку не собирался, поэтому осторожности не терял. Он тихонько подошел к двери и прислушался. Внутри все было тихо. Тогда Вирс осторожно потянул дверь на себя. Как и ожидалось, она была не заперта. Старый наемник обычно держал ее открытой. Во-первых, потому, что если кто-то действительно захочет войти, то дверь его не остановит. А во-вторых, потому что на ночь он перед дверью клал капкан, и для нежданного ночного визитера это был бы большой сюрприз. Именно эти обстоятельства впервые натолкнули меня на мысль о некотором сумасшествии старика.
Прижав стопу к полу, парень принялся водить ею перед собой, желая отыскать капкан. Но не смог. Его попросту НЕ БЫЛО?!! Поверить в то, что отец забыл поставить на ночь «сюрприз» для незваных гостей, он не мог. Уж в чем в чем, а в плохой памяти его нельзя было упрекнуть. В душе Вирсэна несмело подало голос беспокойство. Медленно и осторожно, не отрывая подошвы от пола, он прошел коридор и вошел в гостиную. Здесь в тусклом свете остывающих углей Вирс заметил пришпиленное к полу тело. Немного сосредоточившись, он сумел разобрать черты и ужаснулся. Темнота для меня уже очень давно не была преградой, поэтому я прекрасно видел, как черты его прекрасного лица исказились ужасом осознания, как в горле застрял крик. Впрочем, ничего удивительного.
Распятый, на полу лежал его отец…
— Отец!!! — закричал мальчонка лет семи и бросился к распростертому на земле телу.
Впрочем, добраться до него парнишке было не суждено. Нога, обутая в грязный сапог, появилась сбоку и нежалеючи врезалась в живот. От столь мощного удара ребенок только судорожно всхлипнул и отлетел назад.
— Пшел вон, отродье! — раздался брезгливый голос с той же стороны, откуда пришел удар. — Мы еще с ним не закончили…
После этого он подошел к валявшемуся на земле мужчине и без замаха саданул его ногой в лицо. Крестьянин вскрикнул и застонал сквозь зубы.
— Спрашиваю еще раз, — вновь заговорил «брезгливый», когда землепашец немного оклемался. — Где мои деньги?
— Да ладно тебе, Фалькор, — обратился к нему один из его спутников. — Сам же видишь, как живут. Откуда у них деньги?
Остальные стражники одобрительно загомонили.
— Во-первых, я точно знаю, что деньги у них есть. Сосед рассказал, что у него часто закупается какой-то городской маг. А эти всегда при деньгах, — прекратив допрос, принялся объяснять Фалькор. — А во-вторых, дело тут вовсе не в тех грошах, что он платит. Дело в том, что нельзя прощать неповиновения. Сегодня простишь одному, а завтра платить откажется еще десять человек. Тогда проблем будет гораздо больше. Не-е-ет, любое сопротивление нужно гасить в самом зародыше. Понятно?
Для большей доходчивости командир отряда опустил ладонь на рукоять меча. И возможно именно это сыграло решающую роль в понимании ситуации другими. А может и правда поняли. Впрочем, как бы то ни было, вопросов больше не возникало, и Фалькор с чистым сердцем мог вернуться к прерванному занятию.
— Где! Мои! Деньги!!! — раздельно произнес он, и каждое слово сопровождалось новым пинком. — Я жду!..
Но ждал он зря. Крестьянин лишь стонал после каждого удара и пытался лепетать, что никаких денег нет и в помине. Но командир отряда ему не верил и с каждой минутой становился все злее и злее.
— А может, сначала пацаненка порежем? — предложил кто-то. — Вдруг он от этого посговорчивее станет?
Фалькор уже замахнулся для следующего удара, но услышав такое предложение, замер. Опустив ногу, он задумчиво посмотрел на только что пришедшего в себя мальчишку. Тот уже поднялся на ноги и теперь злым взглядом сверлил "доблестных стражников благого короля". Услышав предложение, паренек изменился в лице.
— Беги… — кое-как выдавил из себя деревенский знахарь и, преодолевая боль, схватил своего мучителя за ноги.
Очень вовремя схватил — командир как раз собирался шагнуть к мальчику, но не смог и вместо этого растянулся в грязи. Для ребенка это стало последней каплей, и он задал стрекача. Однако никто из стражников за ним не побежал. Смотреть, как не слишком-то любимый командир барахтается в грязи, для них было гораздо интереснее, чем гоняться за каким-то ребенком.
— За ним, идиоты! — заорал Фалькор, изворачиваясь и пиная знахаря каблуком в лицо. — Серебряную монету поймавшему!
Материальный стимул заставил стражников шевелиться. Стерев с лица ухмылки, они бросились за улепетывающим мальчишкой. Впрочем, нашлись и такие, для которых зрелище, как начальство валяется в грязи оказалось дороже серебра.
А может, они каким-то образом предвидели, что сулимой монете не суждено было поменять владельца в ближайшие часы. Через несколько минут вернулись «охотники». И вернулись они с пустыми руками.
— Он в реку прыгнул, — досадливо махнул рукой один из них. — Я его почти схватил, но он как сиганет с обрыва! И под воду ушел… Только пузыри остались. Мы там несколько минут подождали, но он так и не всплыл. Потоп видать…
— Кретины! — сквозь сжатые от злости зубы процедил Фалькор. Он критически осмотрел покрытый толстым слоем грязи мундир и скривился так, будто только что сжевал целый лимон. Минуту командир пытался оттереть грязь от одежды, но быстро понял бесполезность своего занятия. — Калите железо! Сейчас он нам все расскажет…
Фалькор был в ярости и сейчас собирался выместить ее на том, кто, по его мнению, этого заслуживает. На знахаре. Стражники же, видя состояние командира, возражать не посмели…
***Паренек вернулся домой только глубокой ночью. Сначала он долго наблюдал за домом, опасаясь засады. Но за целый час не было никакого движения, поэтому мальчик решил рискнуть. С максимальной осторожностью он подобрался к дому и пару минут вслушивался в темноту. Никаких посторонних звуков не доносилось. Впрочем, глупо было бы думать, что стражники остались ночевать на пепелище — скорее уж выгнали б из дома старосту и переждали ночь там.
