Ознакомительная версия.
— Фэйцы послали небольшой отряд, дабы выкрасть у валгов Ключи. — Голос Желтоногой вновь стал ближе. — Немыслимая затея. Неудивительно, что почти все эти дурни погибли.
Но оставшиеся в живых сумели выкрасть Ключи. Маэва — так звали правительницу народа фэ — изгнала валгов обратно в их мир. И все же, как ни мудра была Маэва, она не сумела вернуть Ключи на место и вновь сделать их частью Врат. Тогда она попыталась их уничтожить. Увы, этого ей не удалось. Ключи не плавились в огне, их не брало самое крепкое железо. Их даже пробовали раздавить. Все напрасно. И тогда Маэва, посчитав, что никто не должен воспользоваться их силой, вручила Ключи Брэннону Галатинию — первому королю Террасена — и велела отвезти их за море, на этот континент. С тех пор Врата Вэрда оставались под защитой, а их сила не служила ни добрым, ни злым замыслам.
Стало тихо. Шаркающие шаги Желтоногой смолкли.
— Значит, стихи — нечто вроде карты с указанием, где искать Ключи? — спросила Селена.
— Да.
Так вот за какой силой охотилась Нехемия и заговорщики! Селену даже затрясло. Но хуже всего, что за той же силой мог охотиться и король.
— И что может тот, кто завладеет Ключами Вэрда?
— Тот, в чьих руках окажутся все три Ключа, сможет властвовать над порушенными Вратами Вэрда и… над всем миром. Захочет — откроет Врата, захочет — закроет. Можно завоевывать новые миры и подчинять себе всю тамошнюю жизнь. Но даже один Ключ делает его обладателя невероятно опасным. Врата он открыть не сможет, а вот наделать бед — сколько угодно. Сами по себе Ключи — это просто сила. А чему она будет служить, решает тот, в чьих руках Ключ. Ну что, заманчиво?
Слова Желтоногой перекликались с приказанием Элианы найти и уничтожить источник зла. Зла, появившегося десять лет назад, когда весь континент оказался во власти одного человека и не нашлось силы, способной ему противостоять.
Источник силы, существующий вне магии.
— Такое невозможно, — прошептала Селена.
Смешок ведьмы утверждал обратное.
Бешеное сердцебиение мешало Селене дышать. Она заметила, что все еще недоверчиво качает головой.
— Получается, у короля есть Ключ, а то и два? Иначе как бы он с такой легкостью завоевал весь континент?
Но если король и так завладел Эрилеей, какие еще замыслы таятся в его голове?
— Если б мне было не жалко своего тяжко заработанного золота, я б тоже побилась об заклад и сказала, что один Ключ у короля точно есть.
Селена вглядывалась в зеркала и темноту. Зеркала отражали только ее, а темнота казалась непроницаемой.
Желтоногая перестала ходить взад-вперед и совсем затихла.
— Это все? — спросила Селена.
Старуха молчала.
— Ты что же, решила взять мои деньги и сбежать?
Селена двинулась по змеящемуся проходу между зеркалами. Дверь, прежде казавшаяся близкой, теперь отодвинулась на немыслимое расстояние.
— А если у меня еще остались вопросы?
Отражения в зеркалах словно нарочно дразнили ее, но Селена держалась настороже, постоянно напоминая себе, зачем она здесь. Она выхватила кинжалы.
— Думаешь, твои ножички мне что-то сделают? — послышался голос Желтоногой.
Он раздавался из всех зеркал, не позволяя понять, где прячется ведьма.
— Я думала, что мы с тобой ведем интересную беседу, — ответила Селена, делая шаг наугад.
— Как можно вести интересную беседу, если твоя гостья затеяла тебя убить?
Селена улыбнулась.
— Не потому ли ты пробираешься к двери? — продолжала Желтоногая. — Не затем, чтобы уйти самой. Ты хочешь убедиться, что я не улизну.
— Скажи, кому еще ты разболтала про вопросы принца, и я спокойно уйду.
Прежде Селена действительно собиралась задать вопросы и уйти, но, услышав о принце, передумала. Ей не оставалось иного, как убить ведьму. Ради защиты Дорина. Вчера ночью она поняла: у нее все-таки есть друг. Единственный. И она была готова защищать его любой ценой.
— А если я скажу, что никому ничего не говорила?
— Я тебе не поверю.
Наконец Селена заметила дверь. Но старуха словно растворилась в темноте. Селена остановилась там, где, по ее мнению, была середина повозки. В этом месте ей будет легче расправиться с ведьмой, сделав это быстро и чисто.
— Жаль, — прокаркала Желтоногая.
Селена метнулась на бесплотный голос. Ведь есть здесь где-то еще один, потайной выход. Вот только где? Если Желтоногая сбежала, если успела сболтнуть, что Дорин был у нее и задавал вопросы (какими бы они ни были), если вдобавок расскажет, что и Селена к ней наведывалась…
Ее отражения в зеркалах сверкали и двигались. Быстро и чисто расправиться с ведьмой и уйти.
— Скажи, а что бывает, когда охотник сам становится дичью? — прошипела Желтоногая.
Краешком глаза Селена заметила сгорбленный старушечий силуэт. В крючковатых руках ведьмы болталась цепь. Селена метнулась к тому месту, чтобы ударить старуху обоими кинжалами.
Там, где она видела Желтоногую, было всего лишь зеркало. Селена ткнулась в него, и зеркало разлетелось на куски.
Позади послышался лязг и довольный каркающий смех.
Никакая выучка не помогла Селене. Она не успела пригнуться. Цепь задела ей голову и сбила с ног. Селена ничком упала на пол.
Шаол и Дорин с балкона наблюдали за карнавалом, собирающимся в путь. Не стало шатров, разобрали помосты, унесли столбы. Завтра утром повозки покинут двор замка. Наконец-то гвардейцы Шаола займутся более полезными делами. Например, следить, чтобы в замок больше не проник ни один ассасин.
Однако главной заботой Шаола оставалась Селена. Вчера поздно вечером, когда главный королевский библиотекарь удалился восвояси, Шаол вернулся в библиотеку и разыскал генеалогические хроники. Кто-то рылся в них и все перемешал. Капитан не сразу нашел то, что ему нужно. А нужен ему был список аристократических домов Террасена.
Никаких Сардотинов он среди них не обнаружил. Шаол не слишком удивился. Он всегда подозревал, что имя и фамилия Селены — вымышленные. Он переписал часть домов (сейчас этот список буквально жег ему карман), которые могли быть связаны с Селеной. Семьи, где на момент адарланского вторжения имелись дети возраста Селены. Шаол насчитал шесть уцелевших семей. А что, если Селена была родом из семьи, где убили всех, кроме нее? Закончив переписывать имена, капитан чувствовал, что ничуть не приблизился к разгадке происхождения Селены.
— Ну и зачем ты меня сюда вытащил? — спросил принц. — Собираешься о чем-то спросить или я так и буду стоять и морозить собственный зад?
Шаол смутился, и это вызвало усмешку Дорина.
— Как она? — спросил капитан.
Он слышал, что принц приглашал ее на обед и она пришла в башню Дорина, где оставалась до глубокой ночи. Было ли это намеренным шагом с ее стороны? Плевком ему в лицо? Стремлением добавить еще одну порцию боли?
— Справляется, — ответил Дорин. — Справляется как может. И поскольку ты у нас очень гордый и не спросишь, скажу тебе сам: про тебя она не спрашивала. Думаю, что и не спросит.
Шаол сделал затяжной вдох. Как ему убедить Дорина, чтобы держался от Селены подальше? И дело вовсе не в ревности. Дорин не представляет, насколько опасной она может быть. Здесь помогла бы только правда, однако…
— А вот твой отец тобой интересуется, — сообщил Дорин. — После каждого заседания королевского совета он всегда спрашивает меня о тебе. По-моему, ему хочется, чтобы ты вернулся в Аньель.
— Знаю.
— Ты-то сам намерен вернуться?
— Вы хотите, чтобы я вернулся в Аньель?
— Это не мне решать.
Шаол скрипнул зубами. Никуда он не поедет, особенно пока Селена здесь. И дело не только в ее происхождении.
— Я совсем не хочу становиться правителем Аньеля.
— Другие готовы были бы ради этого идти по трупам. Аньель — форпост королевства, и его правитель традиционно имеет большую власть.
— Меня это никогда не привлекало.
— Согласен. — Дорин вцепился в холодные перила балкона. — Тебя ничего не привлекало, кроме твоей должности и… Селены.
Шаол открыл рот, готовый пробормотать извинения.
— Думаешь, я слеп? — спросил принц. Его сапфировые глаза сейчас были холодны как лед. — Знаешь, почему в Ильмас я подошел к ней на балу? Вовсе не затем, чтобы пригласить на танец. Я видел, как вы оба смотрите друг на друга. Я уже тогда знал о твоих чувствах к ней.
— Знали и все равно пригласили ее танцевать! — раздраженно произнес Шаол, непроизвольно сжимая руки в кулаки.
— Селена сама принимает решения. И она приняла, — горестно улыбнулся Дорин. — Решила по поводу и тебя и меня.
Шаол старался подавить нарастающий гнев:
— Если у вас действительно есть к ней чувства, тогда почему она по-прежнему скована договором с вашим отцом? Неужели нельзя найти способ освободить ее от договора? Или вы боитесь, что она, получив свободу, уже никогда не вернется к вам?
Ознакомительная версия.
