— Четвертый, если ты будешь где-нибудь рядом с ней, я уверен, я взорвусь. Особенно в этой машине.
В этой машине. Девятый заставил меня почувствовать себя жалким, когда я впервые это увидел сидя там. То есть все, что я видел из того как Шандор и Девятый жили, было понятно, что я представлял нашу поездку, как нечто более шикарное. Оказывается, внешность может быть обманчивой. Форд всего лишь скрывал их реальные активы.
Снаружи автомобиль похож на что-то наиболее вероятно найденное на свалке. Но внутри эта машина, наверное, самая технологически продвинутая вещь, которую я когда-либо видел. Я чувствую себя Джеймсом Бондом. Тут есть радар-детектор, лазерная глушилка[5], и пуленепробиваемые тонированные стекла в окнах. Когда Девятый хочет отдохнуть от вождения, автомобиль ведет за него. Если нажать на кнопку, оружейная башня с турелью выскакивает из капота. И все это, конечно, управляется с руля. Девятый продемонстрировал мне все это на пустынном участке шоссе в Южном Иллинойсе, сделав несколько выстрелов в заброшенном сарае. Мой личный опыт автомобилей был ограничен потрепанными пикапами и другими вещами одноразового использования, которые Генри нашел для нас. Виды автомобилей, которые не вызвали бы проблем, брось мы их в последнюю минуту. Он никогда не пошел бы на что-то вроде этого. Было бы слишком много доказательств, если бы мы их оставили. Это просто снова показывает, насколько разными могли быть Чепаны.
Девятый убрал руки с руля и сложил их вместе, как будто он молится.
— Пожалуйста, я тебя умоляю. Просто скажи мне, как она выглядит. После многих часов кукурузы, я хотел бы думать о чем-нибудь прекрасном.
Я оглядываюсь назад на поля, губы сжаты вместе.
— Ни в коем случае.
— Чувак, ну знаешь, можно подумать, что не она сдала тебя в полицию. Хватит уже! Почему ты такой скрытный?
— Я даже не знаю, сдала ли она меня. Я не знаю, кому больше верить. Но если она сделала это, я думаю, у нее были причины. Возможно, ей солгали или оказывали на нее давление.
Столько вопросов о Саре у меня на уме. Если бы я только мог увидеть, поговорить с ней.
— Да, да. Забудь об этом на минуту. Просто скажи мне, как она выглядит. Я действительно хочу знать. И я обещаю не говорить ни слова. — Я могу сказать, что он не может этого обещать. — Я клянусь кодексом Лориена, если этого что-то значит.
— Конечно! Ты и Шандор были просто слишком заняты, живя такой легкой жизнью, играя своими игрушками, чтобы обеспокоиться чем-то столь важным, как кодекс Лориена, — возражаю я.
Мы несколько минут едем в тишине.
— Хорошо, я тебе вот что скажу о Саре. Ты знаешь то чувство, когда ты разговариваешь с красивой девушкой, и она сосредоточена только на тебе и все идет отлично?
— Да.
— И ты думаешь, что ты с самой лучшей девушкой в штате, может в стране, и может даже на Земле. Просто проходя по комнате, она освещает ее. Каждый хочет стать ее лучшим другом, хочет жениться на ней, или и то и другое. Можешь себе представить ее?
Улыбка Девятого расширилась.
— Да. Ок. Я могу ее представить.
— Ну, это и есть Сара. Она лучшая девушка, которая освещает любое помещение. Она относится к тебе как к самому важному человеку, которого она когда-нибудь встречала. Когда она улыбается тебе, это самый лучший момент, и ничто иное не имеет значения. Вдобавок ко всему, она милая, умная, и самая творческая личность, которую я когда-либо встречал. И она очень любит животных и однажды…
— Мужик. Меня не устраивает, что мила она как щенок. Просто укажи мне подробности, ее внешность, манеры поведения.
Я никогда не знал никого столь беспощадного. Я вздыхаю.
— Блондинка, голубые глаза. Высокая, худая и ты должен увидеть ее в красном свитере, который у нее есть. Это даже не справедливо, как она великолепна в этом свитере. — Девятый взвыл в потолок, разбудив Берни Косара, спавшего на заднем сидении. — Эй! Ты не должен ничего говорить, помнишь? На кодексе Лориена?
— Хорошо, хорошо, хорошо, — говорит Девятый. Он говорит как ребенок. — Теперь, расскажи мне о Шестой.
Он потирает руки в предвкушении.
— Ни за что!
— Ой, да ладно, Джонни.
Я рассмеялся. Это невозможно, не хочу говорить о ней.
— Хорошо. Шестая. Давай посмотрим. Ну, во-первых, она сильнейшая личность, которую я когда-либо встречал.
Он фыркает.
— Остынь. Я уверен, что смог бы надрать ей задницу.
— Ну, я не знаю, мужик. Подожди, пока ты ее не встретишь.
Он поправил волосы в зеркале.
— Ну, жду не дождусь.
— И у нее длинные, черные волосы, и она всегда смотрит, будто разозлена…
— Ты когда-нибудь замечал, есть что-то классное, когда девушка зла на тебя? — пропел Девятый, постукивая по подбородку, как будто это действительно глубокая мысль.
Я почувствовал вину. Я не должен был говорить с Девятым об этих людях. И я определенно не должен был сравнивать Сару и Шестую таким образом, как будто это конкурс, тем более они ненавидят друг друга. Сара ненавидит Шестую потому, что в ночь, когда она меня предала, я говорил о Шестой, а Шестая ненавидит Сару потому, что я подверг риску наши жизни, отправившись к Саре, когда Шестой нужна была моя помощь. И потому, что она думает, что Сара предала нас.
— Я не вправе говорить о Шестой. Я просто позволю вам встретиться, прийти к собственным выводам.
Девятый встряхнул головой.
— Ты такой слабак, чувак.
Некоторое время мы едем вперед в тишине. Дорожные знаки показывают нам, где мы находимся. Я проверяю планшет снова, благодарный Девятому и Шандору за их любовь к электронике. Если бы я не смог подключить планшет к компьютеру автомобиля, я бы не увидел, как трое членов Гвардии снова появились. Я вижу свечение, которым являюсь я и Девятый в восточной Оклахоме. Еще одно в Нью-Мексико, а четвертое быстро движется в северном направлении над Атлантическим океаном. Остальные три появились в Англии, и все еще не знаю, как они смогли так быстро очутиться там из Индии. Я решаю для себя, что проверю снова через пять или десять минут.
Я выглянул в окно, рассматривая знаки, когда они проходят мимо. Мы на полпути в Нью Мексико, когда заметил, что датчик топлива близок к отметке «ПУСТО». Я указал на него и Девятый свернул на автостоянку. Он просит меня открыть бардачок. Два рулона стодолларовых купюр выкатились от туда и упали мне на колени.
— Черт, — говорю я, ловя их.
— Могу я взять одну из них? — спрашивает Девятый.
Я беру несколько купюр и вручаю ему. Он высовывает бензобак и вылезает из машины. Я положил несколько банкнот в карман, а остальную часть кладу обратно в бардачок. Измученный, я тяну рычаг, чтобы откинуть сиденье, откидываю голову назад и закрываю глаза. Берни Косар наклоняется вперед и лижет мою щеку, заставляя меня хихикнуть. Мои кости болят от усталости, но я борюсь со сном, который пытается нахлынуть на меня. Я не хочу иметь дело с тем, что ждет меня во сне. Мне надоело драться с Сетракусом Ра в своих снах.
