- Вы! За кирпичи человеческие жизни уничтожить готовы! – Ингвар яростно задергался в путах.
Митя покачал головой: ну, а как иначе, кирпичи-то – Бабайкины, а жизни – чужие.
- И без нас найдется кому рассказать! Девчонка-то сбежала!
Уже шагнувший через порог Бабайко замер с поднятой ногой:
- Девчонка?
- Да! – злорадно завопил Ингвар. – Она приведет помощь, она…
- Какая еще девчонка? – еще громче и истеричнее завопил Алексей.
Не отвечая, Бабайко повернулся к Юхиму… и взял сторожа за горло. На голову возвышающийся над хозяином здоровяк застыл, будто оцепенев.
- Яка ще девчонка? – тихо, и так страшно, что даже Митю проняло, процедил Бабайко.
- А… Э… - здоровенный мужик замер навытяжку, только косился испуганно на стискивающую его горло широкую лапу лавочника. – Девчонка… А була! – вдруг заорал он так восторженно, что Алексей аж шарахнулся в сторону, и даже Остап Степанович судорожно дернулся. – Як то я забув, була дивчина! Вдвох на паро-телеге тикали! Ось з ним! – он ткнул пальцем в Митю, явственно надеясь, что ответ теперь придется держать тому.
Лицо Остап Степановича стало страшным, кажется, он попытался переглянутся с Алексеем, но под полями шляпы лица того было не разглядеть, и Бабайко снова обернулся к сторожу.
- И где ж она?
- Хто? – опять растерялся сторож.
- Девчонка! – неожиданно терпеливо повторил лавочник.
- Девчонка? Яка… А, девчонка! Так споймали ее, хозяине! – снова возрадовался сторож.
- И где она? – снова повторил лавочник, а сторож вдруг впал в тяжелое раздумье:
- Так той… пиймалы и… пиймалы… - лоб его пошел складками, как поверхность воды под ветром. – И до паро-телеги вкинулы, ось до нього… - он снова ткнул пальцем в Митю. - Она навить тикать не пыталася… Девчонка-от… А потим… потим… - из-под кудлатой шевелюры сторожа выкатилась капля пота, поползла по лбу, по переносице и повисла на носу. – А потим – все! – с отчаяние выкрикнул он. – Не було ниякои девчонки! Не було!
- Тихо! – шикнул на него лавочник и стремительно повернулся к Мите. – Где девчонка, паныч?
- Какая… девчонка? – Митя старательно нахмурился. Он понятия не имел, что здесь только что было, но раз этим вот, которые их с отцом убить собираются, нужна Даринка – они ее не получат.
- С тобою, панычу, девчонка была… - всматриваясь в Митю так пристально, точно рассчитывал высмотреть движение мысли за нахмуренным лбом, повторил Остап Степанович.
Митя растерянно поглядел в ответ… а потом перевел взгляд на Ингвара:
- Напрасно вы так, сударь… Не очень-то он на девчонку и похож.
Мгновение царила тишина… а потом Ингвар вспыхнул гневным румянцем, а Алексей раскашлялся, маскируя сдавленным кашлем вовсе не зловещий хохот.
- Она тут! – вовсе не веселясь, глухо выдохнул Бабайко… и кинулся к выходу. – Тут, в доме! Шукайте ее! Пошлите когось до його батька… - он небрежно, кажется, потеряв всякий интерес, сунул сверток с Митиным шейным платком сторожу, и выбежал за дверь. – Та шукайте!
Алексей развернулся на каблуке, эффектно взметнув полы автоматонного плаща – и вышел следом.
Глава 39. Путы долой!
- Я вовсе не похож на девчонку! –прошипел разъяренный Ингвар.
- Тихо вы! – успел шикнуть на него Митя.
- Та я сам схожу – хочу в рожу пану полицмейстеру подывыться. – донесся из распахнутой двери голос сторожа.
- Бовдур! – яростно выдохнул Бабайко. – А кто девку шукать будет? Мертвяки? Ее треба найти! Якщо житы хочете!
- Что за девчонка и что в ней такого? – раздался требовательный голос Алексея и тут же дверь захлопнулась.
«Вот и я б хотел знать.» - подумал Митя.
- Вы опять врали! – ненавидяще процедил Ингвар. – С вами была девочка, вы с ней убежали, когда… когда отдали меня мертвецам!
- Та самая девочка, которую вы только что выдали хозяевам мертвецов? – задумчиво поинтересовался Митя.
- Не равняйте меня с собой! – взвился Ингвар. – Я всего лишь хотел их напугать! – в голосе его промелькнуло сомнение. – Она ж… она же убежала, верно?
- Когда меня тащили сюда, была рядом. – холодно сообщил Митя. – Наверное, прячется в доме.
- Зачем бы ей это понадобилось? – воинственно вопросил Ингвар.
- Увы, но меня о своих планах она не уведомила! – Митя откатился в сторону, оперся плечом на бревенчатую стену, с трудом поднялся… и поковылял к связанному Ингвару.
Тот с явным недоумением глядел как Митя приближается к нему. Едва снова не свалившись на Ингвара из-за связанных за спиной рук, Митя плюхнулся рядом.
- Э… чему обязан? – пробормотал Ингвар, на всякий случай пытаясь отползти подальше.
- Нет-нет! – Митя торопливо вытянулся рядом, подсовывая связанные запястья Ингвару под самый нос.
- Уберите от меня эту грязную тряпку! – возмущенно пропыхтел тот.
- А как же вы будете ее грызть? – невозмутимо поинтересовался Митя.
- Вот еще недоставало! Не буду я это грызть!
- Полагаете, будут кормить… перед смертью? – не удержался от реплики Митя. За спиной раздалось гневно-непримиримое сопение, и Митя тяжко вздохнул: ну ясно, без уговоров никак не обойтись. Что ж, второе после элегантного жилета оружие светского человека – умение говорить… и договариваться. – Ну что мы с вами всё собачимся, Ингвар?
- Я, сударь, не собачусь, ибо не собака. Никак не собака! – злорадно бросил тот.
«Ты просто наглый немецкий колбасник – немногим лучше тех свиней, из которых эту колбасу делают!»
Митя порадовался, что лежит к Ингвару спиной – хоть за выражением лица следить не надо! Голос его звучал по-прежнему увещевающе-мягко:
- Возможно, мы оба совершили ошибки…
- А, так вы по ошибке бросили меня в котловане и удрали на моей паро-телеге? Просто захотелось прокатиться перед сном? Даже не попытались помочь!
- Попытался… Теперь жалею – хоть бы не зря все это сейчас выслушивал! – потеряв всякое терпение, рявкнул Митя. Со вторым оружием светского человек пока выходило плохо – хотелось просто дать Ингвару чем-нибудь тяжелым по голове! – Нас убьют: и меня, и вас! И моего отца – уж не думаете ли вы, что мой шейный платок забрали постирать? Бабайко заманит отца в ловушку… а если вы не совсем уж безразличны своему старшему брату… - не удержался он от шпильки. - …то и Свенельда Карловича вместе с ним.
- Не посмеют… - неуверенно пробормотал Ингвар. – Четырех человек убить… да этот Бабайко обычнейший деревенский лавочник, а не разбойник с большой дороги!
- Двоих убить они уже посмели. – напомнил Митя. – Да и убивать ведь не сам Бабайко будет, а мертвяков натравит.
- Откуда у него такая власть над мертвяками? Он же не кровный Мораныч!
Митя заскрежетал зубами. Вот если сейчас хорошенько дернуть головой назад, попадет он Ингвару по носу? Чтоб тот кровью захлебнулся, зануда германская!
- Отец разберется. – тратя все душевные силы на ровный тон, ответил Митя. – Если мы отсюда выберемся, конечно же. Мы с вами нынче в одной лодке, Ингвар.
- Ну хорошо, хорошо… - забормотал у него за спиной Ингвар. – Но почему это я должен ваши веревки грызть? Вы тоже можете перегрызть мои!
О Боже Всевышний и Великие Предки, дайте терпения!
- Потому, что вы связаны весь, целиком… да еще и явно не одной веревкой, а мне связали только руки.
- Понимали, что от вас никакой опасности! – немедленно возрадовался Ингвар.
- Да, после удара по голове. - невинно согласился Митя. А вот не станет он понимать немецкий колбасный сарказм, не станет, и все! – Решайтесь же, Ингвар! – тяжко вздохнув – на что только не приходится идти, чтоб выжить! – и тоном трепетной искренности добавил. – Без вас мне не выбраться!
- Ладно уж… чего там… действительно…
За спиной у Мити завозились… Сперва его ткнуло чем-то в ноги – это коленки у Ингвара такие острые? Потом боднуло в спину – а голова, похоже, дубовая, может, сразу и дверь попросить выбить? Боднуло еще раз…
- Руки поднимите… - пропыхтел сзади Ингвар. – Не видите – мне неудобно!
