что при рождении законного наследника от него, бастарда, могут избавиться.
Неужели такое действительно возможно? Неужели император окажется способен уничтожить ставшего «лишним» сына? Убить? Сослать? Что может означать это «избавиться»?
Вопрос, ответ на который вполне мог меня напугать.
— И всё же, — прервала его размышления о тающих сосульках и огроменных лужах, — ты бы мог... представить себя в роли императора?
— Почему ты об этом спрашиваешь? — Бриан нахмурился, а я замялась.
Рассказать о том, что встречалась с Холландом и что он прочит ему в жёны забытую всем миром наследницу? Не уверена, что стоит это делать, и уж точно не следует раскрывать рот в месте, где даже у кустов могут быть уши.
Собиралась свести всё к шутке, хоть уже было ясно, что юморист из меня так себе, когда Бриан вдруг резко сел. Кивнул мрачно, на кого-то указывая, и я обернулась.
— Больно на неё смотреть... Найферия, конечно, заслужила арест, а может, и смерть, но они всё это — нет.
Проследив за его взглядом, увидела Кайяну. Принцесса шла по дорожке в сопровождении стражника. Голова опущена, взгляд пустой, тусклый. Руки девушки сжимали книгу, которая едва ли могла отвлечь её от мыслей о грядущем будущем.
— Её всё-таки выдают замуж?
— Выдают, — хмуро кивнул Бриан. — За человека могущественного и богатого, и просто... ужасного. Для него женщины — лишь источник наслаждения. Ненавижу его за это!
— Амира? — тихо переспросила я, невольно поёжившись от злости, прозвучавшей в голосе Торнвила.
— Отца, — тихо процедил он. — Кайяна — принцесса Эргандара. Ей не место в гареме джагабского тирана!
Как по мне, так там нет места ни для принцессы, ни для простой девушки.
Привлечённая голосами, её высочество бросила взгляд в нашу сторону и тут же отвернулась, ускорила шаг. Я с горечью и сожалением смотрела ей вслед, пока тонкая фигурка в светлом платье не исчезла среди зелени парка.
Наверное, Кайяна ненавидит не только Рифера, разбившего ей сердце, но и меня. Ведь это по моей вине её мать арестовали. По крайней мере, она так считает.
У каждого ведь своя правда.
* * *
Спустя ещё несколько дней нам наконец-то разрешили вернуться в академию. Можно было бы и раньше — и я, и Бриан чувствовали себя замечательно, — но император почему-то медлил. В какой-то момент я даже испугалась, что так и останусь в этой роскошной клетке почётной пленницей. Не увижу больше ни ребят, ни брата, ни... генерала.
Обида на Вейнанда уже давно сменилась тревогой, которая не давала покоя ни днём, ни ночью. Я слишком хорошо его знала, чтобы продолжать обижаться на его холодность и безразличие. Нет, здесь что-то другое... Вот только что? Не может же такого быть, чтобы генерала его величества не пускали во дворец!
Или... не пускают конкретно ко мне?
А если с ним что-то случилось? Что-то плохое. Серьёзное... Что, если я действительно больше никогда его не увижу?!
За время, проведённое во дворце, я так себя накрутила, что в ворота Кальдерока входила ни живая, ни мёртвая. Безумно хотелось наброситься на дежурных с вопросом: появлялся ли в академии наставник первогодок? Увы, у ворот сегодня дежурили не первогодки и даже не второкурсники, а двое выпускников, один из которых был закадычным дружком Стейрода. Да и другого я часто видела в компании этого зверя.
— Вернулась, — выплюнул Марти, оставшийся без своего любимого приятеля. Выплюнул в прямом смысле слова — плевок угодил мне на сапог.
Вот урод.
— Мы надеялись, что тебя уже кто-нибудь грохнул, Ноэро! — признался он с искренней ненавистью.
— Жаль расстраивать, Марти, но такого удовольствия я тебе не доставлю, — огрызнулась я.
А Бриан, разозлившись сильнее меня, подался к этому верблюду:
— Тебе от собственного яда не плохо? Может, стоит тебя почистить? Или скорее начистить... Твою тупую рожу!
Кажется, за время лечения мой друг чересчур расслабился, забыл, что из себя представляют эти гады. А может, решил, что при стражниках, доставивших нас в академию, трогать не станут.
Понятное дело, что не станут! Сейчас. А потом могут и «слегка» потрепать.
И действительно, старшекурсники с опаской покосились в сторону чаровиков, не спешащих отбывать обратно, и напарник Марти рявкнул:
— Показывайте метки и проваливайте!
Осмотр занял пару секунд, после чего мы торопливо зашагали к замку. Во-первых, не терпелось увидеть ребят, во-вторых, оказаться от выпускников как можно дальше. Да и погода стояла отвратительная. Если по территории дворца гулять было одно удовольствие, то территорию Кальдерока хотелось пересечь как можно скорее, а после угнездиться возле зажжённого камина или где-нибудь возле печки. На кухне ведь не только тепло, но ещё и пахнет вкусно.
Вот тебе и весна... Сыро, промозгло, непрекращающаяся морось слепит глаза и так и норовит забраться под ворот плаща.
— Не успели приехать, а мне уже хочется отсюда убраться, — мрачно высказался Бриан.
— Не обращай на идиотов внимания. Они из-за Стейрода злятся. Но сделать нам ничего не сделают. Побоятся.
— Достали, — ещё тише буркнул приятель.
Пока поднимались наверх, я не переставала осматриваться. До рези в глазах вглядывалась в полумрак, вслушивалась в малейший звук, надеясь, что вот сейчас замечу генерала. Узнаю его твёрдую, уверенную походку, поймаю взгляд внимательных серых глаз. Увижу его улыбку и сама захочу в ответ улыбнуться. Выдохну облегчённо и втайне порадуюсь, что с ним всё в порядке.
Увы, коридоры Кальдерока были такими же, какими мы их покидали: тёмными, холодными, а главное — пустыми. Чуда не случилось, я так и не увидела Вейнанда. Да и в принципе знакомые лица не мелькали.
Ребят в комнатах тоже не оказалось.
— Может, они ещё в городе? — предположила, стаскивая с себя холодный, влажный от дождя плащ. — Не торчать же им в воскресенье вечером в академии.
Бриан неуверенно пожал плечами и заметил:
— В столовую идти ещё рано.
— Тогда предлагаю в библиотеку. Мне срочно нужно большое мягкое кресло возле большого камина.
— Я бы тоже с удовольствием погрелся, — согласился Бриан.
Оставив верхнюю одежду в его комнате, отправились в библиотеку, встретившую нас, как и весь замок, сонной тишиной и полумраком. Лишь за дальним, мягко освещённым столом, обнаружилась возбуждённо переговаривающаяся компания: Лоунард, Нейл, Ронан и, как ни удивительно, мой брат. Что самое странное, болтали они не о девицах из борделя, а спорили, какой из способов погружения в транс наиболее действенный.
