таким замкнутым и зацикленным только на своей учебе.
Закриэль отвел взгляд.
— Если бы я был рядом, то помог бы Сильване, когда на нее давили старшие и заставляли быть той, кем хотят они.
Сильвана вздрогнула.
— Я так много мог сделать, но был слишком эгоистичен, чтобы осознать это.
Звездочет снова посмотрел на старика.
— Я осознал, что моя мечта — ничего не стоит и просто бессмысленна, если я останусь с ней один. И сделав так, как я хочу, я стал бы тобой.
Араос отшатнулся.
— Одинокий старик, что потерял смысл жизни и не замечающий счастье вокруг себя, — Эйсиндаль покачал головой. — Если вы умрете здесь, Араос, мы тоже будем страдать. Каким бы вы ни были эгоистом, но вы для нас также важны, как и любой в команде. И потеря даже вас, будет ударом для всех. Поймите уже простую истину — На смерть всегда есть время, а вот пожить можно и не успеть.
С этими словами Звездочет развернулся и пошел дальше.
— Идемте, у нас еще долгий путь…
Все вместе они двинулись следом в полной тишине.
Многое еще предстоит обдумать каждому…
***
— Я нашла их, о, великий бей! — неожиданно заявила Хабига. — Духи указывают путь. Благославленный там.
— Прекрасно, — оскалился Гарген. — Собирайтесь! Мы идем в атаку!
— Хан, обязательно поймай Благословлённого, — заговорила шаманка. — Съев его плоть и поглотив дух, ты станешь непобедимым!
— Так и сделаю! Сладкое мясо!..
Дальнейший путь мы проделали в молчании. Никто особо говорить не хотел, да и смысла не было. Не то, чтобы не нашлось тем, просто после случившегося многие задумались над своими делами. Старик так вообще погрузился в свои мысли и просто молчал.
«Может я был слишком груб…?»
Не хотелось мне грубить или бить Араоса, просто разозлил он меня до жути. Как представил, что прихожу я к Лор’Темару, значит, и говорю «Потерь в экспедиции нет, но твой дед, извини уж, не вернется» и такое зло взяло…. Словно карикатура на меня самого какая-то. Уж каким я был безответственным, о том, чтоб так подставить своего начальника никогда и не думал даже.
Вот только сходства между нами все равно было достаточно, чтобы это меня это задело, и я наговорил лишнего. Здраво размышляя, кто я действительно такой, чтобы учить кого-то жизни и рассуждать об отношениях с семьей? Сам же своего деда со стороны матери не видел лет сорок. Батя пару раз в год на праздники отправляет ему корзинку колбас с открыткой и получает в ответ дыньки с дедовой фермы — вот и все «общение»…
И никто ситуацию менять не собирается, все всех устраивает. В принципе, такие отношения в семьях даже типичны для взрослых эльфов «за двести». Кто сказал, что у Араоса ситуация лучше? Да и похороны престарелого дедушки — это совсем не то же самое, что похороны сына и брата… И все же…
Остаться тут, бросить всех кто сейчас дома и просто игнорировать чувства родных — это Старый-Я, что исчез после испытаний Небожителей. Никакая мечта не стоит того, чтобы остаться в конце в полном одиночестве, осознавая, сколько боли и печали принесли твои действия. Нет, хуже даже когда ты свято уверен, что никому не навредил, не замечая как плачут близкие.
Таким я был когда-то.
Не обращал внимание на то, сколько проблем я приношу родными и близким. Игнорировал их страдания и переживания, думая только о себе. Сейчас я вижу, каким жалким я был, а потому так разозлился, увидев все это в ком-то другом.
Возможно, стоило быть сдержаннее. Ограничиться «начальственным рыком», благо право на него сейчас имею, а по приезду сдать старика Лор’Темару, все же их семьи дело… Но уверенность Араоса в том, что мир завязан исключительно на нем просто взбесила.
Впрочем, «сдать» его мне все равно еще предстоит. Старики редко меняются, и уж точно не из-за того, что на них накричит какой-то мальчишка, пусть и похожий на них по натуре.
Возможно, ему осталось не так уж и много лет, и он хочет сам выбрать себе подходящую смерть. Это не то, что я, у которого впереди еще многие столетия, может понять… Но, если он и собирается сделать что-то подобное, он должен попрощаться с семьей как положено, а не просто исчезнуть без следа, как сделал некогда мой дед или двоюродный дедушка Сильваны.
Последний, будучи предыдущим генералом Следопытов, вообще рассорился с половиной семьи, прежде чем уйти в рейд и умереть там. Сильвана говорила, что именно из-за него её мать и устраивает своеобразный семейный банкет перед любым рискованным мероприятием — чтобы, случись что, остаться в памяти близких светлым образом, а не вечным шрамом…
«Надеюсь, старик когда-нибудь поймет».
А меж тем мы двигались к нашей цели.
Солнце жарило над головами, от чего горизонт расплывался в миражах. Зверье вокруг нас особо не попадалось. Так что мы спокойно в тоске и скуке шли вперед. Несколько разведчиков находятся впереди, еще пара контролирует наши тылы. Если будет проблема, мы о ней узнаем быстро. Вокруг нас простираются бескрайние прерии и равнины с редкими деревьями и кустарниками. Не так далеко видно несколько скал, на которых стервятники устроили свои гнезда.
— Ой! — послышалось позади.
Марти споткнулся о камень и едва не упал.
— Смотри под ноги, — говорю ему. — А то шишки набьешь.
— Да понимаю, — смущенно сказал егерь. — Просто засмотрелся на ту штуку.
— Какую?
— Ну, вон, на горизонте, — указал он. — Там горы и над ними что-то виднеется. Я все никак не могу понять, что это.
Его словами заинтересовались и остальные, а потому мы остановились и стали всматриваться вдаль. Впереди действительно виднелась полоса гор, но вот над ними или за ними ничего не видно. С эльфийским зрением может посоперничать разве что троллье, да и то, не факт, но даже так я ничего не вижу.
— Зак, примени «линзу».
— У дилетантов «линзу» просить будешь, — поворчал он, сплетая какое-то сложное заклятие. Выпендрежник, линзы бы вполне хватило. Все те кто специализируются на портальной магии в совершенстве освоили школу Прорицания.
Перед ним соткалось расплывчатое иллюзорное изображение чего-то огромного.
— Хм-м-м-м, там и правда что-то есть, — нахмурился друг. — Но фон все забивает, толком не провидеть. Надо чуть иначе.
Несколько секунд он занимался изображением, приближая и отдаляя горы. Мы же все собрались вокруг и ждали результата. Вскоре изображение как будто отдалилось от какого-то огромного объекта, но при этом стало намного четче. Что-то большое возвышалось
