– Приветствую тебя, князь, – сказал он. – Я как раз искал тебя.
– Ты ищешь неприятностей на свою задницу, и, клянусь Ярилой, в конце концов найдешь! – завопил Иван в ответ. – Что тебе нужно от меня?
Светлана тихо ахнула. Ведьма присмотрелась к ауре княжны и увидела, что самая крупная неприятность, какая могла случиться в семье Ивана, уже случилась.
– Я хочу попросить руки твоей сестры, – сказал Ульрик.
– Ты же знаешь, что… – начал Иван.
И тут он понял. Несколько секунд князь хватал ртом воздух.
– Перун и Ладо! У меня будет остроухий племянник! – заревел Иван. – Надо было послушать этого упыря, имперского мага, и отрубить тебе не руку, а кое-что другое!
Из глаз Елены брызнули слезы. Светлана сжала руку Ивана.
– Прошу тебя, Ваня, смилостивься, – сказала ведьма. – Нет, так нет, но пожалуйста, не кричи. Твоей сестре сейчас нельзя расстраиваться.
– Мы уедем, сразу, – сказал Ульрик. – Мне нужно только мандреченское свидетельство о браке.
Как и сидх, князь понимал, что это единственное решение в этой ситуации, при котором все останутся в живых. И все же на миг ему стало грустно – Иван любил сестру.
– Ах, какой ты шустрый, – сказал князь мрачно. – Допустим, я даже соглашусь. Но ведь никто не выпишет тебе такое свидетельство!
– Я выпишу, – раздался из-за спины сидха спокойный голос.
Ульрик обернулся. Позади него стоял Дренадан.
– Вы что, сговорились? – изумился Иван.
– Не родился еще тот эльф, который смог бы «сговориться» со жрецом Ящера, – ответил Ульрик.
– Я шел на берег, – сказал волхв. – Туда ведь скоро принесут «марину», я должен освятить ее…
– А ты действительно можешь провести эту церемонию? – перебил его Иван.
Дренадан пожал плечами.
– Главный волхв каждого бога имеет право производить любые обряды, – сказал он. – Провел же я праздник Купайлы.
Елена и Ульрик просительно посмотрели на Ивана. Сидх опустился на колени.
– Ради всех твоих богов, прошу тебя, князь, – сказал Ульрик.
Иван вздохнул.
– Невеста, я так понимаю, давно согласна, – пробурчал он. – Хорошо.
– Спасибо, Ваня! – воскликнула Елена.
Иван махнул рукой.
– Пойдемте в требище, и я обвенчаю вас, – сказал Дренадан.
Ульрик поднялся с колен.
– Под документом должны подписаться два свидетеля, – сказал волхв. – И учитывая обстоятельства, я думаю, что вовлекать в это дело людей со стороны нам не с руки.
– Это точно, – проворчал князь, и вся компания направилась к требищу.
Ведьма знала, что сидхи не любят фамильярности, и отпустила Ваниэль сразу, как только они отошли от столов. Эльфка облегченно улыбнулась, но, не желая обидеть свою спасительницу, тут же протянула ей руку. Так, взявшись за руки, словно две девчонки, ведьма и эльфка двинулись дальше. Карина ощутила сухие мозоли на указательном и среднем пальце мягкой ладошки Ваниэль. И ведьма была уверена, что это мозоли не от веретена и не от ткацкого станка.
А от тетивы.
– Не сочти за обиду, – сказала Карина. – Но тебе надо было оставаться дома или не смотреть на ауры людей. Здесь каждый второй воевал с сидхами, даже я.
– Поджер пустил кровь эльфу не дальше трех дней назад, – сказала Ваниэль.
– Поджер – главный хирург Рабина, – ответила Карина. – Тот самый, что оперировал вашего Верховного мага.
– Но все равно, я не смогу провести с Поджером эту ночь, – задумчиво сказала эльфка. – Благодарю тебя. Мне всегда не хватало решительности. Видимо, боги этим даром наградили только вас, людей.
– Твоя дерзость тоже заслуживает восхищения, – спокойно ответила ведьма. – Ты думаешь, что здесь нет никого, кто уже видел такие прически, как у тебя? А как ты собиралась объяснить Поджеру знак, который выколот у тебя вот здесь?
При этих словах Карина положила руку на плоский живот эльфки точно под левой грудью. Ведьма услышала, как сердце Ваниэль толкнулось в ее ладонь. Потом на несколько мгновений наступила тишина, а затем сердце эльфки забарабанило в ритме ливня, грохочущего по крыше. Глаза Ваниэль сузились.
– Я никогда ничего не объясняю, – сказала она хладнокровно. – Если мужчина не может полюбить меня такой, какая я есть, зачем он вообще мне нужен?
Карина хмыкнула и сказала:
– Клянусь хвостом Ящера, ты и один раз не успеешь обойти вокруг «марины», как тебя унесет на руках какой-нибудь парень!
– Клянусь хвостом Ящера, это надо проверить! – откликнулась эльфка.
Шагов через десять стали слышны голоса девушек, водивших хоровод вокруг «марины»:
– Как ходили девочки
Около Мареночки
Около Купайло
Солнце заиграло…
Ваниэль спросила ведьму:
– Знак, о котором ты говорила… Ты видела его на мертвом теле?
Карина усмехнулась.
– На живом.
Эльфка расхохоталась. Это был совсем не тот мелодичный смех эльфок, которым дочери Старшего народа выражали свою радость и восторг. В смехе новой знакомой Карины было понимание, неукротимая жажда жизни и та же хищная свирепость, какую ощущала в себе ведьма в моменты наивысшего душевного подъема. Карина, глядя на свою новую подругу, засмеялась тоже. На краткий миг Карина и Ваниэль разделили близость более тесную, чем когда-либо испытывали с самыми лучшими своими любовниками.
Марина, которая шла в хороводе, услышала этот смех сквозь грохот бубнов и вопли трещоток. Ведьма узнала в нем знакомые нотки. Марина чуть притормозила движение хоровода и замахала рукой старшей своего крыла.
– Сюда! – закричала ведьма. – Скорее!
Ваниэль и Карина вошли в хоровод.
– Где твое звено? – прокричала Карина в самое ухо дочери герцога Кулы.
Марина пьяно засмеялась.
– Пьют где-то или трахаются, – ответила ведьма, перекрикивая грохот музыки. – Расслабься, Карина! Ты не должна контролировать все! Отдохни! Сегодня ведь такая ночь!
Владислав услышал осторожные шаги и увидел темную фигуру. Барон хотел подняться на ноги, но не успел. Шенвэль ударил его ребром ладони по шее, и Владислав безвольным мешком осел на землю. Шенвэль снял подарок Лакгаэра, прикрыл им барона и накинул на себя тергалевый плащ, сменивший за трое суток трех хозяев и снова вернувшийся к своему старому владельцу. Эльф направился на поляну.
Праздник был в самом разгаре. Шум да гам стоял такой, словно банда голодных троллей гоняла по все поляне истошно вопящего поросенка, намереваясь за неимением человечины соорудить себе хотя бы такой скудный ужин. Княжеские музыканты были в ударе. Шенвэлю эта какофония напомнила штурм Мир Минаса. Тогда трубачи всех воинских подразделений мандречен одновременно заиграли боевые гимны своих отрядов.
Парни, молодые люди и эльфы, совершали набеги на хоровод. Традиция требовала похищения черноклена. Священное дерево предстояло отнести к реке, где волхв должен был освятить «марину», разломать черноклен на кусочки и раздать всем желающим. Считалось, что частицы «марины» обеспечивают не только богатый урожай, но и помогают женщинам избавиться от бесплодия. Для этого нужно было произнести особое заклинание и бросить остатки черноклена в воду. Но мужчины не торопились отбить «марину». Вместо священного дерева парни вытаскивали из хоровода самих девушек и тащили их в ближайшие кусты, где, очевидно боролись с женским бесплодием более практичным способом.
Шенвэль с досадой подумал о том, что ему придется пробираться через шумящую пьяную толпу. Телепортироваться было бы гораздо проще, но вспышка привлекла бы внимание.
А как раз этого эльф стремился избежать.
Карина заметила фигуру в плаще. Ткань пугливо меняла цвет в бликах костра. Ведьма ослабила руки, которыми сжимала потные ладошки звеньевой крыла «Змей» и эльфки. Марина этого даже не почувствовала, а Ваниэль посмотрела на ведьму озадаченно. Карина наклонилась к острому уху эльфки и прокричала:
