температура падала с каждой дюжиной преодоленных футов. По мере продвижения воины один за другим начинали видеть циановое свечение неведомой природы, смешивающееся с излучаемым огнем оранжевым светом, а разгибаясь, непроизвольно ахали от изумления.
Открывшаяся отряду картина и правда завораживала: в подземелье скрывалось большое озеро, в которое впадали два потока воды, вряд ли заслуживающих называться водопадами, а по всей площади сверху росли необычайной красоты громадные цветы, испускающие светящуюся пыльцу. Она витала в воздухе, обволакивая потолок и свисающие вниз сталактиты, создавая особый, доселе невиданный антураж.
— Это невероятно! — не сдержала эмоций Кали.
— Не притрагивайтесь к растениям! — Ликайос во всем искал подвох. — А лучше вовсе не смотрите на них. Чувствую, столь очаровательное зрелище нарочито выставлено напоказ. Чем раньше мы уйдем отсюда, тем лучше — продолжаем поиски!
Первым делом Смотрящие обратили внимание на водоем: стоя на самом краю резко обрывающегося берега, они силились разглядеть дно, но из-за внушительной глубины и зеркальной глади воды, прекрасно отражающей лица вымотанных солдат с отросшими щетинами и фиолетовыми мешками под глазами, сделать этого не удавалось. Куда больший интерес у людей вызвал обнаруженный рядом провал в полу, ведущий в беспросветную тьму.
— Наварх? — Хейдс боялся услышать следующий приказ. — Нельзя туда идти.
— Придется, если не будет иного выбора.
— Мы либо погибнем сразу, разбившись с неведомо какой высоты, либо попадем в клетку, где через несколько дней голодные и обезумевшие начнем жрать друг друга заживо.
— Тогда я пойду первым и буду надеяться на лучшее.
— Что говорит ваша связь с существом? — Мужчину начинала раздражать упрямство лидера. — Оно находится внизу?
— Кричит в самых глубинах. — Аминтас теперь непрерывно ощущал его присутствие. — Надрывает глотку, умоляя о спасении.
— У нас еще есть возможность уйти и придумать другой план.
— Мы не имеем подобной роскоши с тех самых пор, как застряли на острове.
Пока преимущественная часть команды толпилась у ведущей в неизвестность ямы, удивительные цветы с голубыми лепестками вдруг пришли в движение: они опустились, плюнули остатками пыльцы и спрятались обратно в зелено-желтые бутоны, открывая прежде незаметную пробоину в потолке. Несчастный Эрато первым увидел происходящее и подошел поближе к озеру, чтобы изучить образовавшийся проем. Он поднял факел над головой, разгоняя темноту, и тут же с ужасом осознал, что на него смотрят чьи-то красные от ярости широкие глаза. Высокая фигура прыгнула на мужчину, вмиг превратив его в кучку размозженных внутренностей, переломанных костей и мяса. Кровь брызнула во все стороны, заляпав не только пещеру, но и обернувшихся на шум собратьев Эрато.
Звуки рассекших воздух мечей послышались одновременно с раздавшимся приказом отступать. Представшее перед командой существо было человекоподобным, но вызывало не меньше отвращения, чем таящаяся в глубинах океана Гидра: оно имело поросшую грубой черной шерстью бычью голову с выступающими наверх белоснежными рогами и заимствованную у того же животного нижнюю часть туловища с прикрытым тонкой тряпкой пахом. Его торс состоял исключительно из мышц, раздутые длинные руки, казалось, вот-вот порвутся из-за выступающих наружу вен, а гигантские плечи почти доставали до ушей. Монстр стучал окропленным копытом в готовности ринуться в атаку и угрожающе фыркал, будоража и устрашая. Амин сражался со многими созданиями, рожденными из крови Богов, а видывал их на своем веку еще больше, однако никогда прежде ему не доводилось встречаться со столь разумной особью. Полыхающий пламенем взгляд быка выражал осмысленность: в нем читался страх перед непрошеными гостями, гнев от проникновения в его покои и даже надежда. Кажется, он знал, кто они и зачем явились.
Воины попятились назад, испытывая ужас, схожий с тем, что возникал у них дважды: сначала в море, а затем на горе. Отходить было некуда, а от мысли о прямом столкновении, которое неизбежно погубит остатки отряда, становилось не по себе — единственный путь не повторить судьбу Эрато лежал через прыжок в никуда, что мог обернуться чем-то похуже быстрой смерти. Когда существо сорвалось с места, выбора не осталось: подчиненные наварха выполнили приказ и с отчаянными криками бросились вниз, не переставая молиться Прометею. Наверху осталось всего трое: ужасающий монстр, Ликайос, не способный бегать из-за травмы ноги, и Хейдс, пообещавший себе не бросать лидера ни при каких обстоятельствах.
Двое мужчин избежали сокрушительного удара рогами и оказались поодаль друг от друга.
— Уходите! Я его задержу! — крикнул Хейд, но этим самым лишь навлек беду на Аминтаса — бык, судя по всему, прекрасно понимал человеческую речь.
Амин выставил меч острием вперед и завел руки назад, рассчитывая, что разбежавшийся враг напорется на него животом и пробьет себе брюхо насквозь, однако сверкающий металл только коснулся кожи, как в это же мгновение рассыпался на мелкие осколки, упавшие на землю с характерным звенящим звуком. В последнюю долю секунды наварх успел отпрыгнуть в сторону, повторно увернувшись от острых костяных выростов. Приземлившись на плечо, он почувствовал головокружение, зашипел от быстро онемевших из-за мощи удара рук и стал браниться от разразившейся новой вспышкой боли ноги. Он вскочил в бреду, стремительно захромал и, позабыв про какие-либо меры предосторожности, нырнул в проем вместе с Хейдсом.
Яма оказалась глубокой, но падение длилось недолго: одна из стен имела закругленную форму и образовывала горку, по которой люди легко спустились, отделавшись порванной одеждой и ссадинами. Внизу воины уже успели образовать полукруг и замереть в боевых стойках, приготовившись к сражению.
— Держать строй! — поднимаясь, закричал наварх. — Бейте в уязвимые места, иначе лишитесь оружия!
Бык, несмотря на распирающую его ярость, расчетливо не последовал за ними, бесследно исчезнув.***
Свет факелов озарял поворот за поворот, играясь с прыгающими по грубому камню и высокому потолку тенями в догонялки. Очередная пещера, казалось, имела естественное происхождение, однако ее форма полного тупиков хитросплетенного лабиринта наводила на размышления, что природа все-таки не причастна к ее созданию.
— Искомое существо находится еще глубже. — Аминтас не явил терзающую раны боль подчиненным, сохранив твердость в голосе. — Бык стоит на страже узника и не подпустит нас к нему, пока жив — выполним работу и покончим с монстром, или погибнем с честью.
Лабиринт словно не имел конца: известняк сменялся мрамором, а гранит сланцем. Становилось то сыро, то сухо, камни были то сточенными, то заостренными, то пористыми, и лишь одно оставалось неизменным: повсюду виднелись оставленные зверем следы от клыков и рогов. Не иначе он пробыл в подземных ходах десятки лет,
