Надо вернуться как можно скорее и проверить, все ли с ним хорошо. А если не хорошо, если то, что я видела, уже случилось… то… то лучше продолжить истерить и рыдать и никуда не ехать.
Ужаснее всего то, что я не могу проверить свой сон и буду мучиться страхами до тех пор, пока не увижу живого и здорового рыцаря. С пугающей мыслью о том, что с ним что-то случилось, мне придется жить несколько дней и терпеть… Черт, ну почему здесь не изобрели телефоны!?…
В ответ на мо немой вопрос вновь зловеще прогремело где-то в небе, невидном за кронами деревьев. Сначала я услышала, как пошел дождь, а только потом, когда первые капли добрались до меня сквозь листву, почувствовала. Поежившись, я потеплее укуталась в плащ, прижала ноги к груди и обхватила колени руками, чтобы не замерзнуть.
В голове вновь пронеслись зловещей чередой картины сна, я зажмурилась и затрясла головой, чтобы прогнать их. Не время киснуть, надо успокаиваться, думать хоть о чем-нибудь! Например, о том, как теперь уснуть с таким напряжением. Мне без успокоительного или снотворного теперь ни за что не лечь, а поспать необходимо. Я уже три дня почти не сплю, и это не лучшим образом сказывается на моем здоровье.
— Бэйр? — раздалось у меня над ухом.
Вздрогнув, я машинально щелкнула пальцами и осветила местность. Рядом сидел бесшумно подкравшийся Арланд.
При свете я смогла увидеть, что он изменился до неузнаваемости. Глаза посветлели и стали как две капли меда, а волосы полностью почернели. Теперь он как будто другой человек.
— Чего тебе? Иди спать, — говорю, отворачиваясь от него и незаметно пряча раскрасневшееся от слез лицо за волосами. Хотя он по сдавленному и писклявому голосу и так поймет, что я не успокоилась и все еще рыдаю… да и к черту.
— Как я могу спать, когда ты тут ревешь? — проворчал он. — Твои всхлипывания теребят мне нервы, как будто это я виноват. А я ведь совсем не виноват…
— Так иди и спи! — кричу на него, стараясь, чтобы голос звучал твердо. — Тебя это все равно не касается!
— Так в чем же дело? Расскажи, я все равно теперь долго не усну, — инквизитор сел рядом, ясно дав понять, что не собирается уходить.
— Тебе оно надо? — стараюсь сдержаться, но все равно всхлипываю. Наверное, лучше будет выговориться, чем держать в себе. — В моих снах все так реально, как будто на самом деле происходит… Дейк мне очень дорог… он единственный, кто у меня есть, — от жалобности своего собственного голоса мне стало еще более неловко. Так глупо и убого я еще никогда не выглядела, наверное.
— Я уверен, с ним все хорошо. Я знаю всю нашу фамильную нечисть, даже самую опасную, по именам, с Дейкстером ничего не могло случиться: его никто не тронет, разве что напугает, если он сунется дальше положенного, — объяснил Арланд.
— Ты говоришь правду или просто, чтобы успокоить меня? — оборачиваюсь к нему.
— Я говорю правду. В поместье нет существа, которое бросилось бы на Дейкстера. Только если бы он набросился на кого-нибудь из членов семьи и попытался убить, но это, я думаю, исключено, — подтвердил он.
— И все же мне страшно за него…
— Это нервы и бессонница. Иди ко мне, успокоишься, — вдруг предложил он, тронув меня за плечо.
— Разве что на века, — с опаской кошусь на инквизитора. Сейчас, в такой окраске он напоминал скорее демона, а не человека.
— Неужели я такой страшный? Многим женщинам я нравился таким гораздо больше, — весело заметил он, протягивая мне руку в перчатке.
— Со светящимися в темноте глазами? — грустно хмыкаю, и не думая принимать его утешения. Отодвигаюсь подальше. — Странные у них вкусы были… Но что с тобой такое?
— Из-за костюма. Он был зачарован. Стоит его снять и буквально за несколько часов все меняется, — сладко зевнул, потянувшись. Неожиданно он схватил меня за рукав и резко потянул на себя, чтобы я упала ему на грудь. — Иди сюда, все лучше, чем одной сидеть…
— Эй, убери от меня свои руки! — поспешно отстраняюсь. Инквизитор не стал меня удерживать. — Нечисть в одежде монаха, подумать только… Ты определенно преувеличиваешь возможности своего «обаяния»!
— Знаешь, что? Да пошла ты со своими истерика! — не выдержав, Арланд разозлился и резко встал. — Я стараюсь, как могу, ношусь вокруг тебя, а взамен только «нечисть» и «нечисть»! Кто не позволил тебе утонуть? Кто практически учил тебя магии? Кто из тебя ту дрянь выкачивал, которую ты из Хоги вытянула? Нечисть, между прочим! Но за это я даже спасибо не получил! Сейчас я пытаюсь помочь, хотя не должен так унижаться после того твоего скандала… Но все равно я после только нечисть, к которой ты даже не прикоснешься лишний раз из-за брезгливости! Неужели я и вправду заслуживаю такого отношения!?
Возмущенный инквизитор сам оттолкнул меня подальше и встал, собираясь уйти. Опять не дождавшись извинений, он вздохнул и пошел обратно к себе на место.
— Арланд, стой! — встаю с земли, в который раз утирая с глаз слезы.
Дождь к этому времени даже сквозь листву добирался до нас и лил, как если бы мы находились на открытой местности. Мои волосы постепенно начали намокать, но одежду защищал плащ.
Споткнувшись пару раз, подбегаю к инквизитору и хватаю его за рукав.
— Постой, — тихо говорю, утерев с глаз и лица воду, накапавшую с челки. — Меня от тебя трясет, я боюсь тебя так, что иногда хочу увидеть на тебе серебряный ошейник и цепью… Но при этом я все же не знаю, какого отношения ты заслуживаешь на самом деле. Понимаешь? Я хочу видеть в тебе одно, но ты вдруг ведешь себя иначе, и я вновь начинаю бояться тебя! Ты сам виноват в том, что я боюсь коснуться тебя лишний раз!
— Это не то, что я хотел услышать, — Арланд стоял в пол-оборота и внимательно слушал, теперь же повернулся ко мне.
— А что еще ты можешь от меня услышать? — кричу, не выдержав. — Ты хоть можешь себе представить, что я пережила, когда ты бросился на меня с мечом!? Каково мне было, когда ты чуть не убил несчастную русалку!? Зачем ты все это делал, что хотел доказать!?
— Я уже объяснил тебе, почему, — ответил он, смотря на меня так, как будто я его ударила. — Я думал, ты хочешь убить меня руками инквизиции или… или кого-то другого. А Ежевике ничего не грозило с самого начала. Я знал, что Нольг был рядом — я попросил его принести воды с заднего двора как раз когда открывал вам ворота, и знал, что она согласиться порезать себе руку.
— И ты правда думаешь, что это тебя оправдывает? Допустим, с Ежевикой ты все просчитал, но о чем ты думал, когда на меня бросался!?
— Я сходил с ума от страха, я ни о чем не думал! — вдруг крикнул он. Его крик был гораздо громче моего, он звенел металлом.
