Компаньоны - Роберт Энтони Сальваторе

он приставал к старшим с вопросом, когда же пойдет первый караван из твердыни Фелбарр в Мифрил Халл, и множество раз встречался с Парсоном Глейвом, дабы удостовериться, что жрец не изменит своего недавнего решения касательно полной готовности Реджинальда к походу.

За всю свою жизнь, эту и прошлую, Бренор еще не чувствовал себя настолько готовым.

Он знал, что становится все вспыльчивее и несдержаннее, его терпение давно иссякло. Кулак и Фурия начали избегать его.

Однажды в начале второго месяца, алтуриака, во время учебного боя Бренор едва не раскроил череп противнику, настолько силен был удар его учебного оружия.

— Ну вот что, хватит! — заявил вскоре после этого Рваный Дайн, выйдя на тренировочную площадку, весь красный, с вытаращенными глазами и пеной на губах. Он бросился к стойке с оружием и выхватил деревянный топор, потом подскочил к Бренору.

— Давай против меня! — велел он.

— Мое занятие окончено, — ответил Бренор и отвернулся — и Рваный Дайн влепил удар ему по спине, заставив качнуться вперед.

Бренор выпрямился и глубоко вздохнул. Он заметил, что остальные воины отошли в сторонку и уставились на него. Он медленно повернулся к Рваному Дайну.

— Ну, давай! — потребовал ветеран.

Бренор широко развел руками, словно спрашивая; зачем?

— Целый год ты хандришь, плюешься и взбрыкиваешь! — заявил Рваный Дайн. — Тебе что, так чертовски не терпится убраться отсюда?

Бренор провел по лицу рукой и не моргая уставился на ветерана.

Рваный Дайн швырнул топор и круглый щит под ноги Бренору, потом схватил со стойки второй комплект.

Бренор взглянул на оружие, фыркнул и сверкнул глазами на Рваного Дайна.

— Клангеддину это угодно, — заверил его ветеран.

Бренор снова фыркнул.

И ушел.

Придя домой, он ни слова не сказал Увин, просто прошел мимо нее в свою комнату и принялся заталкивать одежду в мешок. Он не сомневался, что его поведение на тренировочной площадке повлечет за собой некие последствия, но также достаточно хорошо знал традиции дворфов, чтобы понимать: его не смогут лишить обещанного путешествия в Мифрил Халл.

— Клангеддин, — сплюнул он, набивая мешок, — надеюсь, тебе понравилось это представление!

— Тебе так не терпится покинуть меня? — долетел от дверей голос Увин, и Бренор поднял взгляд и увидел ее печальное лицо.

Он зажмурился и уставился в пол, изо всех сил стараясь отделить свою клокочущую ярость от того чувства, которое он испытывал к этой доброй женщине, отделить боль из-за ложных посулов Морадина и прочих богов от реальных радостей ни в чем не повинных дворфов.

— Не тебя, — прошептал он и вновь взглянул на Увин, и теперь уже на его серые глаза навернулись слезы, Он тряхнул головой, бросил мешок, подбежал к женщине. И обнял ее. — Ты была для меня всем, и даже больше. — И долго держал в своих объятиях, пока не затихли ее всхлипывания.

— Мифрил Халл? — спросила она, успокоившись. — Что это тебе взбрело в голову?

Бренор попытался придумать, что бы такое сказать ей, — задача тем более сложная, что он и сам толков этого не понимал. Почему он высказал именно такое желание? Что ждет его там, кроме еще одного болезненного напоминания о глупой игре, в которую он и его народ играли всерьез, будто все это действительно имело значение?

— Я слышал об этом месте, — ответил он. — О герое по имени Тибблдорф Пуэнт и отряде «Веселые мясники» — лучших воинах среди всех дворфов.

— Тибблдорф Пуэнт?

— Древний воин, давно умерший. Телохранитель самого короля Бренора Боевого Топора.

Увин пожала плечами и взглянула на него, явно озадаченная.

— В Мифрил Халле воинов тренируют по-другому, — пояснил Бренор, придумывая на ходу. — Ты ведь гордилась мной, когда наш отряд вернулся с Ровинских гор?

— Ты же видел меня в зале, — ответила Увин. — Ты славно уважил своего отца!

— Ну вот, а теперь я хочу, чтобы было еще лучше, — пояснил Бренор. — Я стану тренироваться вместе с этими «мясниками», если они возьмут меня, а потом вернусь в Фелбарр и научу всех. Не переживай, пройдет совсем немного лет — и Реджинальд Круглый Щит еще займет место возле короля Эмеруса!

Это утешило ее, и на этот раз уже она заключила Бренора в счастливые объятия.

Бренор тоже обнял ее, шепча ободряющие слова. Ему тяжело было лгать Увин, но он рассудил, что еще тяжелее было бы причинить ей боль.

Он не намеревался когда-либо возвращаться в твердыню Фелбарр.

Во всяком случае, в качестве Реджинальда Круглого Щита.

Это он знал наверняка, хотя и не представлял, каким путем выберется отсюда.

Он уже готов был поднять оружие и сразиться с Рваным Данном, предвкушая, как повергнет ветерана на землю, и не сомневаясь, что сможет сделать это. У Бренора было больше боевого опыта, чем у Дайна, и в придачу к этому — сильное молодое тело. Да, сначала он подумал, что поединок — прекрасная идея, но потом его предполагаемый противник помянул Клангеддина.

Значит, их бой послужил бы лишь очередной забавой для богов.

Нет, Бренор не станет в этом участвовать. Поистине, появись Клангеддин Сребробородый в этой комнате, Бренор схватил бы деревянный топор и запустил им богу в лицо.

Потому что все бессмысленно.

Потому что правды нет.

Потому что боги дворфов не отвечают взаимностью на верность своих глупых подданных.

Потому что все, что поддерживало короля Бренора всю его долгую жизнь, и даже его преданность своему клану, оказалось обманом, забавой, игрой без каких-либо последствий.

Он осознал, что продолжает прижимать Увин к себе с сокрушительной силой, но она не понимала, что гнев, а не любовь повелевает его мускулами, хотя и непреднамеренно. Похоже, однако, что она не возражала, и Бренор продолжал цепляться за нее, нуждаясь в чем-то или в ком-то надежном и заслуживающем доверия.

Алтуриак сменился чесом, и к концу этого третьего месяца был снаряжен первый караван для отправки в Мифрил Халл.

Реджинальд Круглый Щит был назначен вторым стражником четвертого фургона. Его начальником стал не кто иной, как Рваный Дайн.

Год Ухмыляющегося Хафлинга

(1481 по летоисчислению Долин)

Дельфантл

Эти месяцы были одними из лучших в обеих жизнях Реджиса, и в основном из-за этого вот танца, именно с этим противником.

Доннола попыталась достать его серией быстрых выпадов острого клинка. Наступая, она плотно припечатывала ведущую ногу к мату,