— А два года мне постоянно ожидать, что ты сорвешься?
— Ну Тардаэш же твой не сорвался! — зло воскликнул он, отчего его зрачки снова принялись пульсировать.
При чем тут Тардаэш? Какой огонь? Что‑то не сходилось. Я в очередной раз ничего не понимала в этом мире… но всё, что касалось Раяна, меня очень интересовало, поэтому я не побоялась показать свою необразованность:
— А при чем тут он? Он же не демон!
Азер так издевательски рассмеялся, что я сразу сообразила, что сморозила глупость.
— Алесан… ну ты как скажешь… Ты что, не можешь демона от человека отличить? Естественно, он демон.
Это было выше моего понимания. Хоть тресни, я не видела никаких общих черт между Азером и Раяном. У них даже магия разная!
— Ты о чём вообще думала? Повелась на то, что он в Совете, магистр с высшей степенью силы… а то, что он демон недоделанный, даже не сообразила?
В его голосе звучало столько злости… И хотя он всячески пытался его оскорбить, показать своё превосходство, это не имело для меня никакого значения. Пусть демон. Пусть странный. Это мир вообще чертовски странный, так что мне нет дела, нормальный он демон или нет.
— Мне всё равно, — спокойно сказала я, чем разозлила мага ещё больше.
— Алесан! Ты в своём уме? Он не прошёл последний этап инициации! Провалил и даже не попытался снова! — выплюнул он эти слова, как ругательство. — Его огонь выжег его изнутри, а он своей некромантией только ухудшил положение. Смылся с земель демонов, порвал с семьей… Да, сейчас они вроде начали снова общаться, но сама подумай — демон из правящей ветви не проходит инициацию!
— И что? Мне. Всё. Равно. Ты понимаешь это, Азер?
— Нет, — потрясённо ответил он.
Я выдернула свою руку. Он какое‑то время стоял, остолбенело таращась в след уходящей мне, но потом быстро нагнал.
— Ты ненормальная, — выдохнул он.
— Неужели это так странно, что человечке нет дела до всех этих ваших демонских инициаций?
Он задумался на какое‑то время, потом сказал:
— Нет. Наверное, нет.
Хоть в чем‑то этот демон проявил адекватность! Я уж не думала от него дождаться чего‑то подобного.
— Действительно, откуда вам знать, как важна последняя инициация? Как демон всю жизнь к ней готовится, чтобы обуздать свой огонь? Как страшно — не пройти её? Можно сойти с ума. Огонь может спалить тебя. Или завладеть тобой, и тогда сородичам придётся разбираться с тобой самостоятельно. Поэтому она — один из самых важных этапов в нашей жизни, и есть только три попытки, чтобы справиться. Тардаэш же не стал пытаться и во второй раз, просто исчез, а Повелитель враз потерял сына, — в его голосе звучало презрение пополам с горечью. Странная смесь. Непонятная мне.
Но надо с толерантностью относиться к иномирянам и их обычаям. Раз для демонов это так важно, скорее всего, это важно и для магистра. При этом он совсем не выглядел сломленным или стесняющимся факта своего непрохождения испытания. Возможно, он считал, что это очевидно для меня. Или это не имело для него такого уж большого значения, раз не помешало добиться ему таких высот в Магическом Совете Смешанных земель.
— А что за последний этап? В чем он заключается?
— Нужно победить самого себя. До этого мы осваиваем магию, учимся жить с внутренним огнём, занимаемся разными видами немагического боя… Но у каждого есть то, что мешает ему идти дальше, стать частью народа огня. Думаю, я на испытании встречусь с водой. Пока это единственное моё слабое место, и его не гнушаются использовать. Тот же Арханхал не упустит шанс подгадить мне в бою, ведь у него‑то как раз прекрасные способности к водной магии.
— Неужели вода — это так страшно? — с сомнением произнесла я.
— На испытании не будут же меня поливать из горшка, — усмехнулся Азер. — Воду пропустят внутрь меня… и, если я не справлюсь, она может потушить огонь. Тогда я останусь обычным магом. Может, тоже в боевые некроманты подамся.
Мы наконец вступили в пятно света у моего корпуса. Я вздохнула с облегчением. Всё прошло не так плохо, как я опасалась. Огонь в его глазах не горел, даже не пульсировал бледными искорками, и говорил маг вполне спокойно.
И так же спокойно перескочил с одной темы на другую, когда мы остановились у двери:
— Я не боюсь Тардаэша, Алесан. Единственное, что меня настораживает, — это твои странные планы по уходу из Академии. Не знаю, почему ты не говоришь, что там у тебя за проблемы… но даже если ты уйдешь, я всё равно тебя найду.
— Тоже метку поставишь? — не удержалась от смешка я. Вот как раз этой угрозой меня не напугаешь.
— Что? — не понял Хараш сначала, но спустя мгновение до него дошел смысл мною сказанного: — Он на тебя метку поставил?
— Да. А у тебя что? — от меня этот вопрос звучал так буднично, словно я интересовалась, что в столовой подавали на обед. Впрочем, притворяться осталось недолго, возможно, даже сейчас я лишь трачу время. Поиски грозились стать бесплодными, поэтому делать излишне обеспокоенный вид не хотелось совершенно.
— Твоя кровь. Тогда… когда я слегка перестарался… остался платок. По ней я тебя всегда найду.
— Понятно.
— И всё? — удивился он.
— И всё, — подтвердила я. — Пойду‑ка я спать. Тёмной ночи, Азер.
И прежде чем он успел пожелать мне ответной "тёмной ночи", юркнула в тепло светлого холла. Сразу стало чуть поспокойнее. Не то чтобы я слишком волновалась из‑за предупреждения Азера, просто снаружи мне всегда было не по себе. А Хараш, напротив, развеселил. Я сразу заподозрила, что он так легко не сдастся, но его способ борьбы меня вполне устраивал. Я даже на мгновение ощутила прилив торжества. Надо же, я могу обвести этого самовлюбленного мага вокруг пальца! Он меня никак не найдёт, как бы ни старался. Может, хоть этот урок заставить его перестать задирать нос.
Комната встретила меня убаюкивающей темнотой. Быстро переодевшись, я завалилась на кровать и сразу же уснула.
Лишь под утро проснулась, так как мне показалось, что в комнате кто‑то был. Но темнота пряталась по углам, не выдавая своих секретов.
Каждый день этой недели, последней в этом времени этого мира, был похож на предыдущий.
Я прогуливала ещё больше занятий, просиживая их над книгами в библиотеке. В отчаянии переключалась даже не те тома, где уж точно не могло оказаться ничего полезного, и, естественно, не находила ответов. Нервы сдавали, а решение покинуть этот мир всё крепло с каждым днём.
Не менее сильно жгла непонятная тоска, когда я начинала думать о магистре. Я вспоминала те мгновения безумия в моей комнате, а потом вновь, проматывая пленку памяти, натыкалась на момент, когда он ушёл. И гордость не позволяла мне прийти к нему после того, как он сам оставил меня в момент, когда я более всего нуждалась в тепле. И в то же время нестерпимо, до боли в груди, хотелось его увидеть.
