Следопыт рядом с нами что-то сказал.
— Тварь в хорошем состоянии, — перевел Харек. — Она не просто пасется здесь, ее послал кто-то из старших. Надо уходить.
Один из конников ухватил тварь за кончик крыла и зашвырнул в стремительный поток — «Нет времени сжигать» — шум воды быстро заглушил писк тварюшки. Лагерь Серых был охвачен лихорадочными сборами.
— Мы должны одолеть эту местность за один переход, — просвещал нас сотник. Он, впервые за все время, облачился в полный боевой доспех. В броне Серый выглядел даже внушительнее, чем Пограничные Стражи. — Поэтому никаких привалов или остановок.
Мы покинули относительно удобные для путешествия предгорья и углубились в начинающиеся у их подножия холмы. После головокружительных пиков Белого Предела, окружавших Цитадель, назвать эти возвышенности горами язык не поворачивался. Скалы из мягких наносных пород едва угадывался под бесконечными осыпями и промоинами — над этими камнями славно потрудились вода, ветер и корни растений. Сейчас, правда, от прежних лесов остались только обломанные зубья пней и выбеленные солнцем коряги. Последним напоминанием о жизни были кусты бурой колючки, в этой местности приобретшие вид рыхлых спутанных клубков. Все вместе выглядело, как обглоданный скелет. Неприятно.
Следопыты быстро вывели нас к какому-то подобию дороги. Длинными изгибами тропа поднималась вверх, к плато, на котором расположился Оанийский некрополь.
После слова «некрополь» я ожидал увидеть бесконечные ряды древних гробниц, величественные монументы или, на худой конец, разрытые могилы, однако, реальный могильник представлял собой гораздо более скучное зрелище. Следы человеческой деятельности были отмечены только холмиками битого камня, по цвету ничем не отличающегося от окружающих скал. Местность вокруг заросла древовидной разновидностью все той же бурой колючки, давным-давно высохшей и выбеленной дождем. Справа за ветвями угадывалась обширная долина, вся в белых квадратиках, но мы туда не пошли, предпочтя путь по самой кромке каменистых осыпей, фактически — без дороги. Мне показалось, что сквозь кружево безлистых ветвей проглядывают какие-то постройки. Я начал всматриваться в них, совершенно забыв следить за лошадью.
— Аккуратней! — обругал меня Харек. — Конь на осыпи ноги поломает — пешком пойдешь!!
Безумно хотелось расспросить сотника об этом месте, но прерывать сосредоточенное молчание Серых я не решался. Все тщетно. Соблюдение тишины, осторожность и маскирующие заклинания — ничего не помогло. Мы не одолели и половины пути до противоположенного края плато, как случилось неизбежное.
Гверрел шумно потянул носом воздух и молча замахал рукой, призывая всех остановиться. Словно повинуясь неслышной команде, Серые начали извлекать оружие. Один из Следопытов спешился, передал соседу поводья и бесшумно исчез в кустарнике, направляясь куда-то вниз по склону. Отсутствовал он недолго, вернулся опрометью, стрелой метнулся в седло и что-то крикнул Хареку. Не сговариваясь, Серые пришпорили коней, разом забыв о здоровье животных и опасности камнепада.
Сзади замелькали бегущие силуэты. Откуда здесь люди? Серые начали стрелять с седла (нехилый трюк, когда над тропою столько веток), некоторые из преследователей закувыркались по земле, но остальные не сбавили скорости. Убегали мы недолго — мертвые кусты перед нами быстро сомкнулись настоящую чащу, абсолютно непроходимую для лошадей. Стало ясно, что нас догонят.
— В круг, в круг! — яростно командовал Харек.
Конники сбрасывали с седел коробки с боеприпасами и гнали прочь испуганно храпящих лошадей. Первые спешившиеся уже стреляли, всаживая в преследователей заряд за зарядом. Я видел, как одному из бегущих оторвало руку, но упал он только тогда, когда вдребезги разлетелась голова. Смысл происходящего доходил до меня словно через толстое покрывало. Это были не люди! Методом исключения, это могли быть только…
— Прямо в гнездо н'нодов! — гневно рычал мастер Ребенген, изготавливая к бою свои многочисленные амулеты. — Проводники, мать вашу!!
— Я говорил, что путь опасен! — огрызался Харек, перекрикивая шум. — Тут самый край, их много быть не должно. Держитесь за нами!
Меня начали накрывать волны невыносимого смрада, доносящиеся со стороны нападавших. Выстрелы грохотали непрерывно, разнося зомби в клочья, однако н'ноды прибывали быстрее. Вот уже конники Харека встретили мечами первого, а за ним спешил второй…
— Беги, Гэбриэл!
Еще прежде, чем отзвучали слова, неведомая сила подхватила меня и бросила в кусты. Я опомнился только тогда, когда шум драки за спиной стал почти неразличим, и бессильно пустился на землю. Тело свело судорогой невыносимого стыда. Я сбежал! И дело было не в том, что для боя у меня не было ни оружия, ни доспехов (не надо врать себе!), просто моя натура, наконец, дала о себе знать. Моя ссыкливая, вороватая натура. Возвращаться было идиотизмом с любой точки зрения, но я знал, что так и так не способен вернуться. Я знал так же то, что никогда не смогу заставить себя забыть об этой минуте. От этой мысли хотелось удавиться и умереть.
От приступа самобичевания меня отвлек подозрительно близкий шорох. Я поднял глаза и едва не описался, все мышцы разом превратились в желе. С расстояния двух шагов на меня сквозь ветки смотрело настоящее чудовище. Оно было чуть меньше авия, тоже с крыльями и неприятно целеустремленное. Память услужливо дала ему имя — гатарн.
Он был весь такой гладенький, ровненький и яркий, словно ярмарочная игрушка. Фиолетовые пятна на лимонном фоне и круглые кукольные глаза отвлекали внимание от узкой вытянутой пасти с бритвенно-острыми роговыми кромками. Гатарн легонько хлопнул меня крылом по голове, и я уткнулся носом в землю. Мечевидные когти прошили только одежду — он сгреб меня в кулек и потащил прочь.
И тут кто-то ухватил меня за ногу.
Извернувшись, я сумел разглядеть это ходячее чучело с изъеденной гнилью кожей и просвечивающим насквозь черепом. Гатарн угрожающе зашипел, однако н'нод не сохранил способности воспринимать угрозы. Агония зомби продолжалась сотни лет, разум, чувства, память — все пожрали черви. Осталось только одно — бездумная жажда живой крови. Я, с ужасом, понял, что сейчас произойдет: они начнут драться из-за меня, а когда закончат, от меня останется только много-много молотого фарша. Страх захлестнул меня темной волной, две мои личности слились в едином желании — избавиться от жуткого преследователя. С пальцев сорвалась лужица чернильной тьмы, раздутая страхом до размеров драконьего плевка, и смачно облепила зомби. Н'нода окутала извивающаяся черная сеть, пару секунд он еще держал меня, а потом что-то хрустнуло, чпокнуло и гнилая тушка разлетелась смердящими ошметками. Я услышал шорох за спиной, а когда обернулся, гатарна и след простыл.
