— Почему же так случилось? Вы же, маги, сильные, могущественные люди. Вам подвластно многое. Как же получилось так, что вас практически уничтожили обычные люди? — демон поглядел на Ролуса с явным недоумением. Многое про войну он знал из рассказов Клоина, но все равно никак не мог понять, почему же так скоро пала гильдия.
— Раньше я тоже не мог понять этого, — проговорил алхимик, снова разливая настойку по кружкам. — Но со временем мне все стало ясно. Мы, маги, сами в этом виноваты. Мы считали себя могущественными и непобедимыми настолько, что перестали думать о собственной защите. Нам все было подвластно. Огневики повелевали огнем; маги воды — водой; телепаты — разумом; алхимики — свойствами растений, горных пород и металлов; некроманты — миром усопших. Каждый владел своим искусством превосходно. В целом, гильдия Магов являлась чем-то средним между человеком и самим Создателем…
— Создателем?! Разве вера в Создателя — это не удел священников и инквизиторов? — перебил его Клоин, поднося кружку к губам.
— Хех… — усмехнулся алхимик, глядя на вора. — Ты, юноша, похоже совсем мало знаешь о магах! У нас тоже есть вера и именно в Создателя. По-правде говоря в нашем мире нет больше другой веры…
— Как это нет?! — воскликнул парень. — А как же королевства Прохатшун, Рахат и другие, расположенные на Типре? Они же исповедуют совсем иную религию. Их бог — Всевышний Камориихшун.
— Это всего лишь имя. В Мирании богу дали имя Создатель, в Прохатшуне и Рахате, как ты сказал — Камориихшун. В каком-нибудь другом государстве за Теплым океаном на других материках живет множество народов. У них свои идеалы и поклонения иным богам. Это всего лишь интерпретация. Но суть у всех одинакова, как одинаков цвет листвы у всех деревьев.
— Как бы там ни было, но здесь, в Мирании, верят в Создателя и боятся, потому что инквизиторы убивают людей, прославляя его имя!
— Да это так! И это ужасно. Орден извратил веру. Он пользуется ею, как ему удобно. По своей сути, инквизиторы — далеко не священники, коими их считают. Да, изначально Орден основали именно священнослужители в целях искоренения зла на Альтере. Тогда они магов не трогали и жили бок о бок с Гильдией. Ну не совсем конечно. У них были свои взгляды на вещи, а у нас, естественно свои… Шло время, менялись взгляды. Постепенно в ряды инквизиторов начали вступать и не очень верные, так сказать, Создателю люди. Инквизиторы пытались влиять на гильдию, но у них ничего не получалось… до поры до времени. И вот пришло время, когда все в миг рухнуло, — Ролус замолчал и одним движением опрокинул кружку. Спустя нескольких секунд он продолжил, — у Ордена появился шанс изменить свое положение и влияние. До войны, до 1248 года Миранией фактически правила Гильдия. Это конечно высоко сказано. Не правила конечно буквально, но очень сильно влияла на жизнь страны. Против магов не мог противостоять никто, даже император Влайдек Второй не приказывал, а всего лишь просил помощи у нас. Люди не шибко любили нас и побаивались. Ведь даже за убийство человека маг практически не нес никакого наказания… Мы же, как я уже сказал, стали высокомерными и уверенными в своих силах, но совсем позабыли о собственной защите.
— Да уж! — покачал головой Клоин. — Я помню те времена. Ну и сейчас инквизиторов в тюрьму не сажают, хотя они убивают людей почем зря.
— …поэтому все так и вышло. — Ролус словно не услышал комментария вора и продолжал свой рассказ. Похоже, беседа его увлекла. — Инквизиторы и народ, которому они до этого дурили голову, напали на нас внезапно и в буквальном смысле затоптали нас массой. Ведь даже искусный воин не справится с толпой… Да, многие пали в том бою, в том числе и инквизиторы. Оставшиеся же в живых маги разбежались в разные стороны.
— Клоин мне рассказывал об этом, — рыкнул Наргх, скользнув по вору взглядом. Его кружка уже была пуста, и Ролус снова потянулся к ней — плеснуть настойки.
— Хех… сейчас, насколько я знаю, люди сильно не довольны поведением Ордена, — усмехнулся Ролус. — Даже восстание поднимали.
— Да и оно потерпело неудачу, — добавил парень, выплескивая содержимое своей кружки в рот.
— А так и должно было быть! — проговорил алхимик и поставил бутыль на стол. — По большому счету, народу никогда не угодишь. Ему всегда все плохо. Теперь люди боятся и ненавидят Орден также как боялись и ненавидели Гильдию в свое время.
— Нет не также, а намного больше, — проговорил вор и положил два гриба в рот.
— Возможно, и это не удивительно. Сами в этом виноваты…
— Все равно я не понимаю вас, людей. Вы воюете, убиваете друг друга за какие-то идеалы и придуманные ценности. Почему нельзя было жить в мире? — прорычал Наргх.
— Хех… и это говорит демон! — усмехнулся алхимик. — Ты, по сути, являешься порождением ада и хаоса. Кому-кому, а тебе уж точно должны быть известны мотивы войн и убийств, пусть даже ты их не понимаешь.
— Но мне они не известны. И я не понимаю, почему одно разумное существо должно убивать другое.
— Ты поистине странный демон. Я то думал, что ты всего-навсего лишен агрессии и пренебрежения ко всему окружающему, а тут дела, похоже, обстоят совсем в другом, — с задумчивым видом проговорил Ролус, отпивая из кружки. Он уже чувствовал себя немного охмелевшим.
Клоин тем временем уже сам доливал себе из бутыли. Его глаза пьяно блестели, а движения становились неуклюжими.
— Ладно тебе Наргх, ты же уже кучу народу положил. Даже если вспомнить банду Ужа… — начал было высказываться Клоин.
— Это другое. Они сам напали на меня. Я не хотел убивать их, — перебил вора демон.
— Знаешь, ты похож на героя какой-нибудь детской сказки, — улыбаясь, сказал Ролус и подлил демону настойки.
— А кто это? — не понял Наргх.
— Это выдуманные персонажи, и в них верят только дети, — пояснил маг.
— Да, они, якобы, бродили по миру, творили добро и подавляли зло. Между прочим, в одной из таких сказок говорится, как один сказочный герой убивает демона. Это был самый великий его поступок, — добавил парень.
— А за что он его убил?
— Я уже и не помню, но догадаться не трудно — за какие-нибудь злодеяния.
— Как ты наверное уже понял, что такие как ты у нас считаются самым жутким воплощением зла. Поэтому инквизиторы первым делом уничтожали демонологов, ведь именно их они считали самыми страшными осквернителями веры. Идиоты, не понимали, что демонологи подчиняли демонов для своей пользы, а не наоборот, — возмущенно проговорил алхимик, выпил настойки и после недолгой паузы тихим голосом добавил. — Люди тебя никогда не поймут и ни за что не поверят в то, что демон может быть мирным. Слишком уж глубоко и прочно этот страх перед порождениями ада запечатан в их глупых головах. Ведь даже я не до конца верю тебе…
