Костя вдруг ошалело тряхнул головой, снял висевшую за спиной шляпу и принялся обмахиваться.
— Жарища, ч-черт… Саныч, тебе не кажется абсурдной эта ситуевина? Сидит тут, я извиняюсь, младенец! И уговаривает нас, российских ментов, заделаться важными шишками в местной банановой республике!
— А чего? Все нормально! — живо отреагировал Адорабль. — Люди вы дельные, я это сразу заметил; а где вам еще развернуться, как не здесь! Аристопал… — младенец широко повел рукой. — Вы только подумайте, как расцветет он под моим чутким руководством! Жители этого города достойны счастья, прогресса и эффективного менеджмента — а не теперешнего вялотекущего феодализма…
— Мы, между прочим, присягу давали! — заметил Гаргулов.
— Прися-ягу… — протянул вундеркинд, презрительно выпятив губенку. — Тоже мне, препятствие…
— Если мы ее нарушим — ты-то сам как нам доверять будешь после этого?
— А очень просто! — фыркнул Адорабль. — Материальная заинтересованность! Это вам не пустые словечки… То, чего предложил я, никто другой предложить не сможет!
— И этот парень втирал нам о плутократии! — покачал головой Гаргулов.
— Я никому ничего не втираю! Я всего лишь предлагаю вам высокооплачиваемую работу на благо общества и стабильность…
Повисло молчание.
— А может, и впрямь, Саныч?.. — тихонько сказал Костя. — Ну так, чисто в виде предположения… Интересно же!
Гаргулов задумчиво теребил подбородок.
— Ты мне только одну вещь поясни, голубчик! Чего ты с бабками сотворил? — вдруг спросил он Адорабля.
— С бабками? — фальшиво улыбнулся младенец. — Да так… Показал им кое-что, всего-навсего…
— Пиписку, что ли?
— Сам ты пиписка! — оскорбился Адорабль. — Достал ты меня, Цан-Цан! Во, гляди, что у меня есть!
Пухлые пальчики распахнули белый балахон. Сперва Гаргулов не понял, в чем дело. Адорабль был в точности таков, как и любой другой младенец: пухлое розовое тельце, круглый животик… Пупок вундеркинда шевельнулся, выпячиваясь наружу; в следующий миг там открылся… Глаз!
Все остальное почему-то тут же сделалось мелким и незначительным.
Важен был только этот странный, прекрасный, фантастически красивый орган: черная точка зрачка, радужка — светлая, очень редкого серовато-голубого, с поволокой, оттенка. Такие глаза иногда бывают у новорожденных котят… Как все-таки гармонично и восхитительно устроен человек! Да-да, именно восхити… Кто-то пребольно цапнул Гаргулова за палец.
Сан Саныч пришел в себя и с воплем отпрянул. Ласса, гадливо морщась, вытирала губы.
— Ты зачем меня укусила?! — возмущенно спросил капитан.
— Подумай сам хоть немного! У меня не было другого способа вывести тебя из-под гипноза! — злобно откликнулась девочка.
Гаргулов ошеломленно потер лоб и огляделся. Адорабль застыл в неподвижности; на круглом розовом личике была написана сосредоточенность, рот полуоткрыт. Таинственное око по-прежнему таращилось из младенческого пупка, но теперь в нем не было ничего завораживающего — так, обычный мутно-голубой глазик, только находящийся почему-то в совершенно неположенном месте. Бабки-телохранительницы, словно изваяния, замерли по обеим сторонам кровати. Костя Кролик завороженно таращился на Адораблев третий глаз — короче говоря, все происходящее сильно напоминало знаменитую немую сцену из гоголевского «Ревизора», разве что с меньшим количеством участников.
Из-за Костиной спины, нарушая странную гармонию происходящего, выступил Марикс. Мальчик тяжело дышал, лоб его усеивали мелкие бисеринки пота.
— Приведи скорей в чувство своего напарника, быдлянин! — процедил он. — Я не знаю, сколько еще смогу удерживать их…
Гаргулов потряс Костю за плечо. Лейтенант не реагировал. Тогда Сан Саныч толкнул его — как он думал, достаточно сильно. Костя не шелохнулся, он словно врос в пол.
— Побыстрее! — бросил Марикс.
Капитан отошел на несколько шагов — и с разбегу врезался в Костю. Напарники с грохотом повалились на пол, лейтенант вышел из ступора и ошеломленно заморгал.
— Саныч, ты чего?! Эт самое… Че вообще происходит?!
— Похоже, нас с тобой загипнотизировали! — буркнул Гаргулов. — Не знаю, как ему это удалось, но…
Дверь распахнулась, и в комнату ворвался Хорхе Сентеро.
— Amigos, что случилось? Что за шум? — спросил он, с недоумением переводя взгляд с Адорабля на милиционеров.
Марикс коротко глянул на него, и Хорхе застыл в неподвижности.
— Надо уходить! — решительно сказала Ласса. — Или Адорабль сделает из вас послушных марионеток — как это произошло со старыми быдлянками…
Гаргулов и Кролик переглянулись.
— Она права, Саныч! Я, как только глаз этот из пупка вылез, сразу соображать перестал… — хрипло сказал Костя. — Ну его на фиг, в самом деле! Дурко мы и сами найдем, безо всяких там штучек-дрючек.
Капитан задумался было, но тут Марикс воскликнул:
— Все! Не могу больше… «Эго» слабеет!
— Бежим! — Ласса бросилась к двери, милиционеры последовали за ней.
Марикс уходил последним — пятился, стиснув зубы и не отрывая напряженного взгляда от застывших фигур. Стоило ему захлопнуть дверь, как из комнаты донесся вопль младенца:
— Взять их!!!
К сожалению, в замке находилось довольно много народу. Кто-то из детей Господина Высокое Небо вновь провернул трюк «замри-на-месте»; это позволило беглецам ненадолго оторваться от преследователей. Потом везение кончилось: снизу, взбудораженные суматохой и криками, поднимались вооруженные Адораблевы бойцы, и миновать их, даже при поддержке маленьких эгоистов, не представлялось возможным. Единственный шанс скрыться от погони был в покоях Господина Высокое Небо. Недолго думая, беглецы пустились вверх по лестнице.
Быстрее… Еще быстрее… Под ногами мерзко хрустят раздавленные термиты — насекомые восстанавливали поврежденную ступеньку… Несколько человек спускаются вниз, они слышали крики, но еще не знают, из-за чего суматоха… Бегите к Адораблю, ребята, он вам хочет что-то сказать… Да отвяжись ты… Вот, наконец, десятый этаж замка — горы мебели вдоль стен, остатки разобранной баррикады… Гулко отдаются шаги — странно, эхо только здесь или они просто не замечали его? Перила, словно сплетение множества змей, зловещие барельефы с горюнами… Нарастает беспокойство, с каждым шагом, с каждой секундой… Страх конденсируется удушливым облаком… Кошмары вот-вот обретут плоть… Спокойно, это инфразвук, всего лишь инфразвук… Пищалка, отпугивающая двуногих крыс… Сейчас будет легче.
Марикс и Ласса перешли на шаг. Дети почти не запыхались, а вот Сан Санычу и Косте пришлось некоторое время восстанавливать дыхание.
