Ознакомительная версия.
— Ага, — рассеяно ответил старик, не отрываясь от образца заявления.
— Небось, выпил больше всех и решил признаться, — вступил очередной остряк.
— Я не пью! — воскликнул старик с таким комическим возмущением, что все вокруг рассмеялись.
— Папаш, может, вам помочь чем? — вышла из кабинета одна из инспекторов.
— Нет, не надо.
— Тогда идите домой, нечего вам тут делать.
— Хорошо.
Старик наклонился, шаря по столу, стоящему под стендом с информацией.
— Может, все‑таки помочь?
— Нет!
Старик вышел их прокуратуры, держа руку в кармане.
— Слушай, а он бланк стащил. И ручку.
— Какой бланк хоть?
— Явку с повинной.
— Ну, вот, пусть и повинится в краже казенной ручки, дурак старый.
— И зачем ему бланк понадобился, хотелось бы знать?
— Да, псих, наверное, что с него возьмешь…
"И как они вообще хоть что‑то раскрывают с таким отношением?" — думал у себя на чердаке дядя Витя, расправляя бланк явки с повинной.
— И куда ты собрался ее девать? — услышала Даша из соседней комнаты.
— Вынесу ночью потихоньку и закопаю в ельнике за городом.
"Он что, мысли мои прочитал?" — подумала Даша.
"Хотя, с другой стороны, а где еще? А про убийство он ничего не говорил. Он, что, живьем меня собрался закапывать?"
Дашу мгновенно охватил ужас. С мыслью о смерти она уже свыклась, но похороны заживо! Это уж слишком, пусть даже она будет лежать в лесу и ее труп потом оплетут корни старой ели. "Романтично‑то как," — подумала она: "Ельник, старые деревья… Наверняка потом про это сложат красивую городскую легенду, может быть даже не одну…В лес бы сейчас. Только без этих двух психов. И в живых бы остаться. Я бы каждому дню радовалась, никого не обижала бы, делала бы все, что захочу и все, что задумаю. Но, смерть, увы, не ошибается."
Даша вздохнула.
Из‑за стены вновь раздались голоса.
— Слушай, Лик, может, не надо? Может, отпустим ее?
— А зачем ты ее тогда сюда приволок?
— Я хотел… я хотел, чтобы ты была счастлива. Чтобы перестала бояться. Я на все для тебя готов. Я так тебя люблю.
— Я не перестану бояться, пока она жива. Да и без нее у меня полно врагов, готовых убить меня!
— Она всего — навсего девочка. Она не убьет тебя, даже если и хотела бы.
"Ты не поверишь, сейчас хотела бы, как никогда, лишь бы жить. Хотя, нет. Не смогла бы я человека убить. Даже если бы точно знала, что это признают допустимой самообороной."
Тем временем разговор за стеной продолжался.
— Девочка? Это только видимость. Ты прекрасно знаешь, кто она на самом деле, я же тебе рассказывала!
Антон, признаться, подзабыл и теперь лихорадочно пытался вспомнить.
— Кто бы она ни была — это не повод самим становиться убийцами.
— Но, тогда она убьет меня!
— Может, это твоя судьба?
— Ты так равнодушно об этом говоришь. Ты все врешь — ты совсем меня не любишь.
— Я люблю тебя. Мы можем уехать. Нас никто не найдет: ни твои враги, ни милиция, ни врачи. Уж если до сих пор не нашли, то и дальше точно не найдут. Тем более, что никто не догадался поискать тебя у тебя же дома, хотя, будь я на их месте — первым делом сюда бы заявился.
— А с чего ты взял, что меня ищут?
— Думаешь, не ищут?
— Ты прекрасно знаешь, что меня поместили туда по ошибке. Из‑за нее, кстати.
— По ошибке или не по ошибке, но тебя ищут. И как бы медленно у нас убийства не расследовали, рано или поздно кто‑нибудь вспомнит, что вы с Дашей общались. Та же Лейла. У них вряд ли были секреты друг от друга. И сюда придут.
Глаза Лики расширились еще сильнее.
— И что же делать? — спросила она.
— Я же говорю — давай ее отпустим и уедем отсюда. На нас не будет висеть убийство и никакие психиатры нас не найдут.
— Но, она все расскажет.
— Что она расскажет? Я завяжу ей глаза и отведу куда‑нибудь ночью. Она же нас даже не видела. И пути сюда она не знает. Что она следакам покажет?
"Еще как покажу," — подумала Даша.
"Только выведи меня отсюда, ну пожалуйста."
— Покажет, еще как. Она же здесь была, и ни раз, ты в курсе? И дорогу сюда знает. И мой голос, наверняка, узнала.
"Лик, а не такая уж ты и дура," — подумала Даша.
"Вы бы, кстати, еще погромче орали, я бы точно твой голос не узнала…"
— А ты в курсе, что то, что ты сделал, называется "покушение на убийство"? За него тебя и посадят, и меня заодно. Наверняка, еще и нераскрытые преступления на нас повесят, для отчетности!
— Что же делать? — растеряно спросил Антон.
— Убей ее, а ночью закопай в ельнике. Никто не узнает. Нет тела — нет дела. Ее признают умершей только через пять лет.
— Могут и через полгода, если посчитают, что пропала при обстоятельствах, угрожающих жизни.
— А ты‑то откуда знаешь?
— Знаю и все.
— Полгода — тоже не мало. Единственное — Лейла может на нас навести. Придется и ее убить.
— Да, наверное, — упавшим голосом произнес Антон.
— Не сейчас, конечно. Сначала от этой нужно избавиться.
Даша резко рванулась. Рывок отозвался болью в голове, но результатов не дал, так же, как и предыдущие. Теперь и Лейла в опасности. Как же предупредить ее? Никак. Одна надежда, что с ее исчезновением Лейла стала осторожнее. И то, только если заподозрили появление маньяка. Что же делать‑то? Что делать?
Антон громко рылся в ящиках на кухне. Даша надеялась, что он собирается готовить, а не ищет нож для того, чтобы убить ее. Она знала, что все равно умрет, но хоть немножко пожить еще, пусть, даже так. После долгой паузы Лика продолжила.
— Она больше не будет посылать мне в окно окровавленных голубей. Когда она умрет, ее чары спадут с Леши и он поймет, что мы с ним на самом деле предназначены друг другу. Ему, конечно, будет неприятно, что он так долго не понимал, что его околдовали, но что делать. Я расскажу ему, как обстоят дела на самом деле и мы с ним будем вместе всю жизнь. И следующую тоже. Лейлу, кстати, лучше не закапывать, а разобрать на детали и рассыпать где‑нибудь. Это даже не убийство, она же робот.
— Что ты сказала!?
— Робот она, говорю. Ты совсем меня не слушаешь.
— Но, как же..? Я же люблю тебя. Никто не будет любить тебя так, как я. И Леша твой… Вряд ли он тебя даже помнит и, уж точно, не любит.
— Заткнись! Не смей так говорить! Конечно, он не помнит меня, ему же стерли память. Но я верну ему ее и мы будем вместе!
— Нет!
— Да!
— Он бы не убил ради тебя!
— Это только лишний раз доказывает, что он лучше тебя.
— Лика…Ты совсем меня не любишь, получается?
Ознакомительная версия.
