— И в доспехах, и без, — произнес Виктор, делая шаг навстречу, — ты давно мертвец. Я лишь могу восстановить реальность, которую ты нарушаешь своим присутствием.
Избранный замахнулся, но Виктор оказался быстрее. Его меч вошел в тело врага прямо над горжетом, под подбородок. Мертвец сам насадился на него, двигаясь вперед.
Маг чуть ослабил руку, державшую оружие, и избранный упал на колени. Склонившись над ним, Виктор шепнул:
— Наконец-то ты обретаешь мир. Очень надеюсь, что ты рад этому.
Избранный еще не ушел. Он поднял глаза и встретился с глазами мага. В его взгляде читалась только ненависть, ненависть не только к магам, но ко всему миру. Виктор с силой провернул меч, и глаза мертвеца потухли. Казалось, потух даже кровяной узор на его лице.
* * *
— Думаете, почему так легко учить основы магии некроса? Да потому что это истинный путь, а истинный путь всегда легок. Почему, думаете, нас ненавидят остальные маги? Да потому что эти немощные старики боятся взглянуть за черту, где обитают боги. Где будете обитать и вы. Да, вам многому надо научиться, многое надо знать. Но главное — вы можете расти, узнавать новое, и делать это намного, намного быстрее, чем если бы захотели разжигать банальные огоньки, как делают это обычные маги. Как будто магия — это набор ярмарочных фокусов.
Рем вошел. Теперь он не остановился, давая возможность войти и остальным.
Затворник сидел на простом стуле с высокой деревянной спинкой, а вокруг него прямо на полу стояли на коленях девять некромантов. Абсолютно круглое помещение усыпальницы освещалось только свечами.
Шесть каменных саркофагов размещались от стен к центру. Крышка одного из них, по правую руку от Рема, была слегка отодвинута, но остальные оказались намертво закупорены.
Между саркофагами с останками королей стояли мертвецы. Много и только гвардейцы. Гробы располагались на высоких постаментах, поэтому над крышками были видны только головы мертвецов. Лишь один проход оставался свободен — тот, по которому они шли.
Рем обвел помещение внешне равнодушным взглядом. По его оценке, латников было больше трех десятков.
Вдоль стен лежали штабеля полностью вооруженных мертвых воинов. Без доспехов, практически голые, но с оружием, трупы лежали в статисе, ожидая своего часа.
Что не понравилось воину больше всего — это два скелета каких-то крупных животных, возможно, рыси и медведя, сидящие по обе стороны от стула. Рем не ожидал, что дело дошло и до животных, не только до оживления людей. «Фантому это точно не понравится», — подумал он.
Рем начал забирать чуть левее, чтобы иметь возможность обойти Затворника и быть за спиной у некромантов. Самозваный король поднял глаза от своих учеников и улыбнулся:
— И наши ряды будут множиться. Вот, смотрите, пришли те, кто предпочел бессмертие и мощь бренному и жалкому существованию в живых телах. И не просто предпочли, а прошли тяжелейшие испытания, чтобы быть вместе с нами.
Рем не прерывал Затворника. Он мог, конечно, его немного разочаровать по поводу своих личных предпочтений, но пока тот говорил, отряд финалистов медленно расходился по комнате, занимая места поближе к некромантам. А король, увлекшийся своей речью, похоже, даже не замечал, что вновь прибывших никто не сопровождает.
— И пусть им не дано управлять энергией живого и мертвого, видеть суть вещей, иметь возможность возрождать и карать, но скоро… скоро они будут с нами. Им осталось пройти лишь одно, самое последнее испытание.
Тот самый избранный, который привел их от арены к лестнице с ловушками, сделал шаг вперед. В склепе находились только два его собрата, остальные были простыми гвардейцами. Но даже их троих было вполне достаточно, чтобы Рем почувствовал себя неуютно. Никто в усыпальнице не вызывал у него такого чувства опасности, как они.
Конечно, были еще маги, некроманты, но чувства воина не позволяли при всем желании трезво оценить угрозу с их стороны. Конечно, на уровне сознания он понимал, что Затворник в этой комнате самый опасный из всех, но рефлексы заставляли воина реагировать прежде всего на избранных. На тех, чей меч может оказаться быстрее, чем его.
Избранный сделал шаг вперед и, практически перебив своего собственного короля и создателя, спросил:
— Где ваши сопровождающие?
* * *
Избранный оставил Аль'Шаура на попечение трех гвардейцев — чему воин был только рад, он едва успевал отбиваться от множества атак — и переключил свое внимание на Виктора.
Шагнув в его сторону, он заставил мага отступить назад, к лестнице:
— На меня никогда не действовала магия, знаешь, книжник? Именно поэтому я так понравился моему королю. На меня она не действовала на живого, не действует и на мертвого. И что ты с этим сделаешь?
— Я это проверю, — слегка улыбнулся Виктор.
Он отбил посохом первый выпад рыцаря и вместо заклинания начал бормотать стишок, полюбившийся ему с детства:
Судьба-кружевница
Плетет свои сети,
Кто первым смирится —
Огонь или ветер?
Ветер возник из ниоткуда, так же, как и огонь. Пламя окружило пару — рыцаря и мага, а ветер подул изнутри, из центра возникшего круга, отклоняя сполохи пламени от них наружу.
Виктор продолжал бормотать, улыбаясь:
Свела воедино
И небо и пламя
Судьбы паутина
Под алое знамя.
Пламя, повинуясь порывам ветра, начало закручиваться в сложные узоры, которые, казалось бы, невозможно создать из обычного огня. Оно поднималось все выше и в какой-то момент заслонило рыцаря и мага от остальных.
Одна ли дорога
Ведет их друг к другу?
Огонь-недотрогу
И зимнюю вьюгу?
С этими словами Виктор отступил еще на шаг назад. Огонь, отклоняемый пламенем, чудесным образом не тронул его, полностью окружив рыцаря. Полыхнул в последний раз, сомкнувшись вокруг мертвеца. Пламя оказалось настолько раззадорено ветром, что, когда оно опало, даже доспехи рыцаря оказались оплавлены. Внутри же них не осталось ничего. Вместо пламени пришел мороз, как будто восстанавливая нарушенный баланс сил природы. Изморозь покрыла сталь доспехов, и они начали крошиться прямо на глазах.
Но это было еще не все. Виктор дочитал свой стишок:
Вплела судьбы в сети
Богиня-шутница,
Не сломит их ветер,
Не выжжет зарница
В склепе резко похолодало. От жара пламени в одно мгновение не осталось и следа. Маг вобрал в себя энергию, всю силу, которую ему смогли отдать старые стены королевского замка, пусть и оскверненные предателем. Как будто он оказался рядом со своей башней и обрел всю энергию, которая она накопила для него за долгие годы. Избранный для него был лишь ступенькой, встав на которую, он получил доступ к башне.
